Неоспоримая. Я куплю тебе новую жизнь
Шрифт:
Но Сладкова забрала гораздо больше у него. Она вытянула из него душу. Окутала ее невесомыми и желанными кандалами.
Толчок чуть резче, чуть быстрее. До упора и назад. Поймал губами Стасин чувственный вздох и снова ринулся вперед. Движения быстрее и отрывистей, ощущая, как огонь охватывает поясницу, как тело вспыхивает резкими очагами жара, как сердце заходится в губительном ритме, как уже невозможно сделать вдох... Только хриплый выдох, и пустота в легких. До потемнения в глазах, до коротких бликов, болевых импульсов, пока бедра неистово движутся взад-вперед, потому что
Вспышка. Темнота. Вспышка. Темнота. И тысячи молекул наслаждения беспорядочными стаями разлетелись по телу.
С тяжелым стоном выдыхая и с хрипом втягивая воздух, Аравин выпрямив руки, навис над Стасей.
– Ты как?
– Хорошо.
Переместившись, сел на пятки, у ее все еще раскрытых бедер. Молча изучив редкие мазки крови на ее промежности и внутренней поверхности бедер, на своем члене, протяжно вздохнул.
– Пойдем в душ.
Поднявшись, подхватил девушку на руки и понес в ванную. Поставил на сухой кафель в душевой кабине. С минуту изучал рассеянное выражение ее лица.
– Болит?
Задумавшись, девушка поморщилась, словно не в состоянии определиться с ответом.
– Ощущения странные... Не болит. Как-то неприятно тянет.
– Включаю воду, – предупредил Аравин, поворачивая смеситель.
Плечи Стаси задрожали под прохладными струями воды, но она не пыталась отойти, стояла, прикрыв веки.
Поддаваясь порыву, Егор обнял девушку за плечи, прижимаясь к ней всем телом. И такой она ему маленькой и хрупкой показалась, что сердце защемило в груди.
– Все кажется таким невероятным. Таким нереальным, – откровенно поделилась Стася.
– Я знаю, Сладкая. Для меня тоже.
Чувствовали отрывистое дыхание и учащенное сердцебиение друг друга. Тактильно передавали все, что сейчас не могли сказать, все, что смешалось внутри них.
В начале шестого утра, выйдя из душа, натянули необходимый мизер одежды и устроились на лоджии пить чай.
Утренний воздух охлаждал оголенную кожу, трепал волосы, забирался под широкую футболку. Но Стася приплясывала, слегка дрожа от холода, и улыбалась. Прикрывая глаза, пила горячий чай.
Аравин обнял ее со спины, кутая в тепло своего тела. Вдохнув запах любимых волос, поцеловал в затылок. Ощущая, как счастливая улыбка растягивает губы, прошептал Стасе на ухо:
– Карт-бланш, Мелкая. Карт-бланш.
Глава 29
Ты пахнешь, как любовь.
Ты сумасшествие с первого взгляда.
Ты пахнешь так, что ты пьянишь.
Пахнешь, как планета.
Пахнешь, как космос.
Летели недели, смешивались даты и события, луна торжествовала над солнцем, но чаще, напротив, уступала свою власть. Было тепло, местами ветрено, потому что иногда силу нельзя подавить – выходила за пределы. И жарко было, одуряюще
Квартира двести двадцать два стала их укромным островком. Их личной Вселенной. Только там могли позволить себе быть настоящими. Счастливыми и восторженными, слабыми и грустными, чувственными и пылкими. Познавали друг друга во всех возможных смыслах. Подолгу разговаривали, занимались любовью, смеялись, ругались и готовили какие-то нелепые кулинарные изыски. Егор предпочитал рыбу и мясо, Стася же больше мучные блюда. Они пытались совмещать тесто и мясо, или тесто и рыбу. Иногда получалось довольно неплохо, чаще же их кулинарная возня заканчивалась полнейшим фиаско. Аравин в шутку винил Стасю, вспоминая их старый уговор и отмечая, что большую часть работы она спихивает ему.
По утрам регулярно выходили на пробежку. И хотя Сладкова ворчала, что нагрузки Аравина слишком изнурительные для ее тела, всегда добегала с ним до финиша. А на обратном пути Егор баловал ее мегакалорийными круассанами и горячим латте. Посмеивался, когда Стася вгрызалась в еду, будто сутки накануне голодала. Делая сомнительные комплименты ее оформившейся фигуре, заставлял девушку смущаться и краснеть.
Если же Сладкова оставалась дома, то их ночь превращалась в бесконечный телефонный разговор.
– Что делаешь, чемпион?
– С тобой разговариваю.
– Куришь? Слышу, что куришь, – вздыхала Стася. Закрывая глаза, в красках представляла: вот он стоит, опираясь локтями о металлический парапет, и лениво втягивает табачную дымку. – Когда ты уже бросишь?
– Сразу после того, как ты переедешь ко мне с чемоданами.
– Ложись спать, чемпион.
– Не могу.
Еще одна непреодолимая проблема: без Стаси в его постели было холодно. Годом ранее подобное признание граничило бы для Егора с чем-то слишком надуманным. Он же считал, что мужчины говорят о таком намеренно, с целью сильнее зацепить впечатлительных женщин. Сейчас же понимал, насколько ощущение подобной пустоты реально.
– Аравин, у тебя режим, – взывала Сладкова к его благоразумию.
– Тогда оставайся у меня чаще и береги мой сон, принцесса.
– Я не могу ночевать у тебя каждый день.
– Можешь, Стася. Ты можешь жить у меня, – в который раз предложил Аравин. – Мы бы часто навещали бабу Шуру.
– Нетушки, Егор Саныч. До свадьбы никакого сожительства.
– Еще одна уловка?
– Пф-ф-ф! Должна напомнить, это ты подарил мне обручальное кольцо.
– Оно не обручальное.
– Расскажешь…
– Расскажу, Сладкая. Приезжай ко мне, я тебе все расскажу. И покажу.
– Ты маньяк, Аравин. Сексуальный.
Он глухо засмеялся.
– С некоторых пор. И прямо сейчас мне необходимо запереть тебя в спальне, привязать к кровати и… покусать.
– Даже не рассчитывай.
Аравин сделал паузу. А потом выдал то, что на долгое мгновение повергло Стасю в шок.
– Давай займемся сексом по телефону.
С трудом дождался ее бурной реакции.
– С ума сошел? У меня баба Шура за стенкой.