Неотразимый и сексуальный
Шрифт:
Ласки Алана были довольно приятны. Но… она никогда не ждала их с замиранием сердца.
А прикосновения Ноа оказались такими желанными, что она невольно вскрикнула еще раз.
Свет фар выхватил из темноты угол здания слишком близко к тому месту, где они прятались. Ноа крепче сжал ее в объятиях; Бейли не знала – хотел то ли согреть, то ли успокоить, но она была готова принять и то и другое, прижавшись холодным лицом к его шее и радуясь приятному теплу. Так она и стояла в темноте, жалея, что не может
Безумное желание – прижаться губами к его коже.
Она так и сделала.
Ноа замер.
Время остановилось. Ни разу в жизни она так остро не ощущала присутствие мужчины рядом с собой – прикосновение его рук, жар его тела, его силу. Когда Ноа поднял голову, чтобы посмотреть ей в лицо, Бейли не сумела отвести взгляда. Воздух был таким холодным, что дыхание превращалось в кристаллическую пыль на их лицах. У обоих участилось дыхание, участилось слишком сильно, чтобы объяснить это простым выбросом адреналина. Медленно подняв руку, Ноа отвел с ее лица прядь волос.
– Неужели вы только что поцеловали мою шею?
– Нет. – Бейли покачала головой, и шальная прядь волос снова упала ей на лицо, более того, упрямо зацепившись за щетину на подбородке Ноа. – Нет, я вас не целовала.
Склонив набок голову, Ноа молча ее разглядывал.
Ну ладно. Боже мой, она его поцеловала! Она его поцеловала, и даже сейчас, хотя краска смущения бросилась ей в лицо, Бейли не сожалела о своем поступке.
По правде говоря, она хотела целовать его снова и снова.
Ясно, где-то по дороге она ударилась головой и повредилась рассудком.
Свет фар исчез.
Ноа отодвинулся, и Бейли прикусила губу, чтобы подавить вздох разочарования, потому что его крепкое тело больше ее не согревало.
– Идемте, – приказал Ноа. Снова схватив Бейли за руку, он бегом потащил ее за собой – через сугробы, к задней стене дома. Здесь, на боковых дорожках, снегу было еще больше. Они проваливались по самые икры и все-таки пытались бежать. Бейли уже задыхалась. Сапоги на высоких каблуках оказались исключительно непрактичными. Если бы Ноа ее не держал, она давно бы свалилась в сугроб.
– Куда нам? – спросил он.
– К запасному выходу, – ответила она, хватая ртом воздух.
– У вас есть ключи?
Он даже не запыхался, поганец этакий.
– Я знаю код. – То есть Бейли надеялась, что она его знает. За это время код мог измениться сто раз.
Позади здания открывался просторный внутренний двор. В лучшие времена здесь могли бы располагаться многочисленные столики, уличные обогреватели, сцена для оркестра, а вдоль дорожек шли бы ряды магазинчиков, кафе и художественных галерей, и все сияло бы разноцветными огнями, как на Рождество, только круглый год.
Над двориком возвышались две башни в стиле швейцарского
Бейли знала, что башни стоят пустые, за исключением пентхауса, который Алан построил и отделал для себя. Экс-супруг приезжал сюда, чтобы следить за ходом строительства, и хотел, чтобы его пребывание было обставлено с максимальным комфортом. Пентхаус был огромный, роскошный до абсурда; здесь все кричало о несметных богатствах его хозяина.
Однажды Алан привозил ее сюда, за несколько месяцев до гибели, чтобы похвастаться красавицей женой инвесторам. На ней тогда было соблазнительное коктейльное платье, она улыбалась гостям, как было приказано, чувствуя себя просто куском мяса.
Если Алан спрятал деньги, то непременно здесь, в единственной меблированной части здания – своем пентхаусе.
Она нащупала панель возле двери и, тыча в кнопки непослушными от мороза пальцами, набрала любимый номер Алана – 6-9-6-9.
– Вы шутите, – ухмыльнулся Ноа, глядя поверх ее плеча.
Она чувствовала, как горит лицо. Жаль, что этому теплу не согреть ее пальцев. Зато дверь щелкнула, и Бейли распахнула ее пошире.
Ноа втолкнул спутницу внутрь и закрыл за собой дверь. Здесь было темно, как в угольной бочке, и потребовалось некоторое время, чтобы глаза обрели способность хоть что-то видеть. Смотреть тут, впрочем, было не на что. Бейли знала, что они стоят сейчас в приемной, которую планировалось обставить с изысканной элегантностью. Но сейчас здесь не было ничего – только дорогущая плитка, дерево да неоплаченные счета.
– Лифт, – сказала она. – В пентхаус.
– Лифт работает?
– Тут все работает, это здание практически достроено. Оставались только внутренняя отделка и меблировка, когда…
Когда Алан свалился в грязь лицом.
Она повернула к лифту, однако Ноа удержал ее.
– Мы должны преградить им доступ сюда. – В темноте звук его голоса казался бестелесным. – Иначе мы просто живые мишени.
Мрачное напоминание о том, что их преследуют. Бейли едва удержалась от того, чтобы не схватить Ноа и больше его не отпускать.
– Они не знают код.
– Это их не остановит.
От его мрачной решимости и спокойного, холодного тона ей сделалось не по себе. Нет, это их не остановит.
– Что вы будете делать?
– Что придется, то и сделаю.
Ее охватил ужас.
– Вы их убьете?
– Нет, черт возьми.
Бейли поняла, что он пожал плечами в темноте. Это было бы даже забавно, да только их положение никак не назвать комичным. Она так долго была в окружении одних негодяев, что ей казалось – других мужчин на свете просто не бывает.