Неотразимый Кавалер
Шрифт:
— Прошу прощения, если мои слова прозвучали чересчур самонадеянно, — ответила Кларинда, — но его светлость признался мне, что за целый год не удосужился прочесть ни одной книги. Вы называете его спортсменом, но я уверена, что, хотя он хорошо управляет лошадьми, он не имеет ни малейшего понятия, что делать с поврежденным копытом.
Он никогда не изучал, как выводят породу скаковых лошадей, он знает только, как они побеждают или проигрывают. И хотя он частенько ездит в Ньюмаркет, он не имел понятия, что начало скачкам было положено в правление Карла II, пока я ему
— Вы полагаете, что знание подобных вещей необходимо для супруга? — спросил лорд Мельбурн с искоркой в глазах.
— А разве в браке не надо время от времени вести интеллектуальные беседы? — ответила Кларинда.
— Моя бабушка боялась, что вы окажетесь женщиной-ума палата, — сказал лорд Мельбурн. — Я начинаю думать, что она оказалась права.
— Я ничего не могу поделать с тем, как была воспитана, — с раздражением ответила Кларинда.
— Вам не покажется дерзким, если я спрошу вас о вашем образовании? — сказал лорд Мельбурн.
— Мой отец, — точнее, Лоренс Вернон, чье имя я ношу — был ученым, — ответила она.
— Я и не знал об этом, — заметил лорд Мельбурн.
— Он думал только о своих книгах, именно поэтому мы жили в такой бедности, — объяснила Кларинда. — Он решил, что я должна быть хорошо образована. К двенадцати годам я изучила большинство классиков и знала наизусть монологи из пьес Шекспира, а к пятнадцати, когда папа погиб, я уже весьма неплохо знала латынь и греческий.
— Образование юноши, — сказал лорд Мельбурн.
— Совершенно точно, — согласилась Кларинда. — А так как у папы не было сына, он научил меня еще ездить верхом и стрелять.
— Стрелять! — воскликнул лорд Мельбурн.
Она подняла глаза, и в них был смех.
— Я частенько думала, что хорошо было бы вызвать вашу светлость на состязание на болото бекасов в Пайори, — сказала она.
— Принимаю ваш вызов, — незамедлительно ответил он, — а ответная встреча будет в северо-западном Мельбурне, когда там полетят дикие утки.
— Я частенько охотилась на куропаток с сэром Родериком, — сказала Кларинда, — и в последний раз подстрелила пятнадцать пар, а он…
Она умолкла.
— Не хочу хвалиться, милорд, — воскликнула Кларинда, — иначе ставки против меня могут упасть.
Лорд Мельбурн рассмеялся, затем сказал:
— В охоте, по крайней мере, вы найдете общие интересы с весьма многими из тех мужчин, которые делали вам предложение. Но вы рассказывали мне о своем образовании — что произошло с вами после пятнадцатилетия?
— Дядя Родерик интересовался совершенно другими вещами, чем мой папа, — сказала Кларинда. — Мне кажется, что мне теперь известны все подробности сражений, которые провел Мальборо; дядя так интересовался войнами, что я прочитала ему чуть ли не все французские книги на эту тему, которые смогла достать. Мы также изучали историю Франции и, конечно же, все, что смогли собрать по крупицам о самом Наполеоне.
Она тяжело вздохнула.
— Полагаю, вы сочтете очень прискорбным то, что я говорю по-немецки и слушаю итальянские оперы без перевода.
— Бабушка будет в ужасе! — воскликнул
— Это несправедливо, — возразила Кларинда. — Она ведь так гордится вами!
— Что вы имеете в виду? — спросил он.
— Она же не переживает по поводу того, что у вас есть ум, — возмущенно произнесла Кларинда.
— Откуда вам известно, что он у меня есть? — спросил он.
— Вы закончили с отличием Оксфорд, — ответила Кларинда, — а когда я недавно за ужином сидела рядом с генералом сэром Дэвидом Дандасом, тот сказал мне, что если бы вы не оставили службу в армии, с вашим талантом в военном искусстве, по его убеждению, вы непременно стали бы когда-нибудь верховным главнокомандующим.
— Сэр Дэвид льстит мне, — пробормотал лорд Мельбурн.
— А вы не думали, — неожиданно спросила Кларинда, — что причина, по которой вы скучаете со всеми теми прекрасными дамами, с которыми вас связывает молва, заключается в том, что они так невероятно пустоголовы?
— Кто сказал, что я скучаю? — резко спросил лорд Мельбурн.
Кларинда засмеялась.
— Вы полагаете, что это не общеизвестно? — спросила она. — Знаете ли вы, что у черного хода заключаются пари по поводу того, сколько продержится ваша очередная «тряпка муслина»! В прошлый раз весь куш сорвал мальчишка-форейтор, потому что никто, кроме него, не мог предположить, что она не продержится и месяца.
— Кларинда! — громовым голосом воскликнул лорд Мельбурн. — Как вы смеете повторять болтовню слуг! Вам не следует даже знать такого выражения — «тряпка муслина!» — не говоря уже о том, чтобы повторять его!
— Но это же правда, что вы скучаете! И я знаю это не только потому, что услышала разговоры слуг. Недавно мы были в опере — вы знаете, что некоторые ложи разделены лишь шторами — и я услышала, как беседовали два джентльмена. Один из них сказал:
«Вот это та маленькая птичка, которая меня интересует — третья справа, темненькая, с зелеными глазами».
Другой ответил:
«Вам следует поспешить, Гарри, я видел, как вчера вечером с ней говорил Кавалер Мельбурн».
«Черт побери, — воскликнул первый. — Он вечно обходит меня. Он отнял у меня Лиану. Клянусь, я еще сочтусь с ним за это».
«Его интерес никогда не бывает долгим, — сказал второй джентльмен. — И я нахожу это очень удобным, Гарри, не имея такого глубокого кармана, как вы или Кавалер. «Птички» так расстраиваются, когда надоедают Кавалеру, и так быстро остаются не при деле, что небогатые мужчины вроде меня могут завладеть ими по дешевке!»
— Кларинда! — еще более гневным тоном воскликнул лорд Мельбурн. — Разве ваше широкое образование не включало в себя порки?
— Папа всегда говорил, — скромно ответила Кларинда, — что человек, использующий грубую силу вместо разума — дурак.
— Дурак или нет, — мрачно ответил милорд, — если вы будете и дальше измываться надо мной, вы пожалеете об этом!
Девушка взглянула на него, увидела стиснутые губы и горящие гневом глаза и сдалась.
— Один раз вы уже трясли меня, милорд, — тихо произнесла она. — Больше я не хочу!