Неожиданность
Шрифт:
— Собирай всех дельфинов, у кого есть хоть какие-то магические способности, — уверенно командовал Боб, — чем больше их будет, тем лучше, и плыви к Средиземному морю.
— Туда моя стая в настоящее время и добирается, я вернулась одна.
— А что вам там понадобилось?
— Там ждет меня мой любимый сынок — Сын-Убийца.
— А почему вы его так зовете?
— Я родила его от самца черной касатки, и он, кроме сельди, скумбрии и разной другой рыбы, очень любит поедать всяких теплокровных — морских львов или тюленей. Когда уж вовсе некем толком перекусить,
— И вы это терпите? Он же ест ваших братьев! — включился и я.
— У этих «братьев» почти нет разума, и они нам такие же родственники, как вам овцы или свиньи. Не нужен? Живи и пасись. Понадобился? Пойдем, кушать тебя буду. Просто мы, афалины, едим только рыбу, креветок и кальмаров, и почти не обращаем на чумок внимания, а сынок, бывает, ими очень интересуется.
Ему тяжело находиться в нашем море — соленость очень мала, глубины незначительные. Да он и в Средиземном-то нечастый гость, приходит раз в году со мной повидаться — скучает по маме. Вот у него магические способности развиты больше, чем у всей моей стаи вместе взятых. Не успеете ахнуть, выкинет ваш камушек куда скажете.
Полярник продолжил.
— А как мы вас там отыщем?
— Я ему скажу, и сын вас где угодно сыщет — он очень сильный маг и волшебник, не нам чета. Вам надо будет меня просто мысленно позвать — я почую. Ну а мне после этого достаточно будет этого человечка, что за меня сейчас уцепился, просто представить. А ты, кто со мной говоришь, видимо в нем проживаешь?
— Да, это так. Мы постараемся завтра же отплыть из Херсонеса, и отстанем от тебя по времени прибытия к Константинополю ненамного. Еще несколько дней придется потратить на то, чтобы возле пролива Босфор отыскать того, кто укажет в какую сторону лучше направить метеорит. Человек этот известен, надо его только свести с тобой или с твоим сыном.
На том и порешили.
Я худо-бедно обсох под мелким занудным дождичком, который то начинался, то прекращался, Господи! Что ж так холодно-то с утра! А вчера, вроде как-то нормально было, и вода казалась потеплей…, в общем, назад я уже для сугреву несся как лось рогатый по лесу!
— На чем же ты собрался плыть? — поинтересовался я у Полярника.
— На ладьях русских купцов Мартына и Андрея, — не раздумывая выдал готовое решение представитель более развитой цивилизации.
Молодец! А если все-таки подумать?
— А если они отплывут только через месяц? Или ушли сегодня рано утром?
— Отправимся с кем-нибудь другим.
— Так сейчас не сезон, в гаванях пустовато, и далеко не все идут в Константинополь. Кто возвращается по пути из варяг в греки, кто в Сельджукскую империю мостится, большая часть вдоль крымского побережья ерзает — тут богатых городов полно, и возле берега злых осенних штормов можно особенно и не опасаться — враз в какую-нибудь бухточку спрячешься.
А в столицу Византийской империи через все море надо плыть и плыть не один день, а берега черте где и многие туда осенью добираться просто побаиваются. Так что нам при незадаче и до зимы в Херсоне можно
В этот раз Боб подумал немного подольше.
— Все ерунда! Ты у нас ушлый, вывернешься как-нибудь.
Достойный ответ, возразить нечего. Да и остальные члены моей команды его наверняка единогласно поддержат.
В трактире уже было шумно. Наших еще не было, даже неутомимый Христо пока не подошел. Орали по-гречески и размахивали руками какие-то двое нахальных пьяных в хитонах, требуя вина. Причем один кувшин они уже выпили и обильно блеванули прямо на пол, а платить активно не хотели.
На них мрачно взирал Эйрик, а Евдокима почему-то не было. Хрисанф выглядывал из кухни, но не вмешивался, и пьянчуги, не чувствуя отпора, распалялись все больше и больше. Может быть трактирщик хотел увидеть в деле и оценить своих новых работников, а скандинавский рыжик ожидал прямой команды от руководства, это так и осталось для меня непознанным. О чем все думали и что оценивали, мне не было никакого дела — я грубо хотел жрать и немедленно согреться изрядной стопкой водки, а эти идиоты срывали мне завтрак. В общем, по-о-оберегись!
Подойдя к месту конфликта, я сходу дал одному в глаз, а второму навесил чисто по-русски — с размаху по уху. Оба шлепнулись в собственные рвотные массы, и это еще более усугубило конфликт.
— Нас бить? — зарычали они, и оба вскочили с диким желанием подраться.
О как удовлетворили их неразумное желание! Только я больше не принимал в этом участия.
Эйрик, при виде всей этой катавасии, воскликнул с неожиданно усилившимся акцентом:
— Они напаль на клиент! — и взялся отрабатывать на дураках приемы рукопашного боя викингов, быстро нанося хлесткие и точные удары, а пришедший с опозданием Евдоким без лишних раздумий тоже увлеченно принял участие в происходящем.
Через пару минут должным образом обработанных посетителей выкинули за дверь харчевни. Перед расставанием ими вытерли опоганенные полы и взыскали с них деньги за убытки.
Я уже миролюбиво сидел за столиком и ожидал выдачи пищи. Тут-то ко мне и подошел мрачный Хрисанф.
— Владимир! Знаешь кого ты сейчас побил?
— Не успел поинтересоваться — сильно есть хочу. Спроворил бы ты мне что-нибудь быстренькое, ну вроде как яишенку с сальцем этакую.
— Это были слуги самого севастократора Исаака Комнина. Он вчера прибыл из Константинополя по поручению императора и остановился в доме нашего херсонесского стратега. Я потому и не решался их тронуть. А жуть как хотелось надавать по этим пьяным и наглым рожам!
Я больше не выдержал этого занудного перечисления неведомых мне византийских имен и званий и рявкнул:
— Если хоть чего-нибудь сейчас не дашь, убегу в другое место! И вина крепленого тащи!
Поняв, что я не шучу, корчмарь с Эйриком кинулись за провизией вдвоем, а вышибала упал от хохота на стул.
— Ой…, аха-ха-ха, какие вы русичи, х-х-ха! Дерзкие и неразумные! Избили таких замечательных слуг самого севастократора! Ого-го-го!
— Да что за черт еще этот севастократор?