Неожиданный наследник 2
Шрифт:
Но первым выстрелил именно Орлов. И к моему удивлению, переросшему в опасение, Гришка попал. Дон Алонсо дёрнулся, а из его правого плеча хлынула кровь. Но испанец не сдался, а перехватил пистолет левой и выстрелил в ответ. Дым уже рассеялся, и можно было увидеть, как пуля попала точно в грудь фаворита, свалив его на землю.
Тут же началось движение и возгласы присутствующих. Я озаботился возможными неприятностями заранее и попросил Крузе быть рядом. И доктор не подвёл. Пока офицеры пытались чем-то помочь Орлову, немец быстро осмотрел де Кесада, приложил к плечу раненного белую ткань и повёл того во дворец. Испанец держался молодцом,
В этот же момент толпу окруживших Гришку, раздвинул хмурый господин в парике и присел рядом с телом. Наверное, тоже доктор, от измайловцев или семёновцев. Проведя какие-то действия, он сразу поднялся и громко объявил.
— Граф Орлов скончался!
Услышав приговор, окружающие начали креститься. Я же развернулся и в окружении небольшой свиты тоже пошёл в сторону Зимнего.
— Вяземский не стал противиться и готов принести присягу. То же самое касается Олсуфьева и Теплова. Но зачем вам Козмин? Ведь он являлся наиболее приближённой к покойной императрице персоной. Мои люди изловили Сергея Матвеевича. И хочу заметить, что добровольно сотрудничать он не хотел. А в момент ареста сжигал важные документы. Большую часть бумаг мы изъяли, а сам секретарь сидит в охраняемом месте.
Пока дворец потихоньку оживал, я решил поработать. Для начала пришлось ещё раз прочитать документ, переданный «шестёркой». Зачеркнув половину предложений, я дописал другие фамилии и свои мысли. Надо будет дать вельможам какую-то кость, но при этом настоять на своём. А ещё нужны опытные люди, которые помогут разобраться с управлением империей. И это должны быть точно не представители «шестёрки». Есть Щербатов и его «литераторы», но там надо хорошо подумать.
Вот я и провёл более двух часов, исписав немало бумаги, где выкладывал свои мысли. Пока вырисовывающаяся картина не радует. Здесь не может помочь и Шешковский, так как он больше по сыскной части. А мне нужны государственные умы, знающие подноготную происходящего. Ведь недаром «шестёрка» замахнулась на несколько коллегий. Значит, речь не только о власти, но и о деньгах. Не верю я в их честность и благородность.
Степан Иванович, вошедший после условного стука охраны, отчитался о поимке нужных людей. И вопрос он задал верный.
— А что вы прикажете делать? — отвечаю вопросом на ответ, — В отличие от фаворитов и Сената, секретари с главами важнейших коллегий являются людьми умными и деятельными. Здесь Екатерина Алексеевна поступала мудро. И её креатуры были далеки от придворных интриг и склок. Вернее, пока не погрязли в них с головой. Умерла императрица неожиданно, не успев сдать дела. И как теперь быть? Меня никто не предупреждал, что необходимо подготовить пяток толковых канцеляристов.
Шешковский никак не показал, что его задела моя насмешка.
— Потому и придётся в первое время опираться на людей покойной. Других выходов я не вижу. Если военную коллегию можно отдать в руки Салтыкова или Шувалова, а экономическую — Гагарину, то они ничего не испортят. Сии ведомства весьма неповоротливые и с налаженным распорядком работы. А вот за финансовым ведомством нужен глаз да глаз. А как быть без секретарей, я просто не понимаю. Поэтому вы должны объяснить Козмину, что я не ограничусь ссылкой в случае его отказа. Поедет на каторгу вместе с семьёй, ибо осудить секретаря несложно. Мне известно, что люди жаловались на его произвол при передаче челобитных. Мол, до Екатерины доходили
— Не буду спорить. Но достойных людей хватает, и можно просто приказать сдать им дела, — произнёс глава экспедиции и посмотрел на массивный канделябр с десятком горящих свечей.
А я и не заметил, как начало темнеть. День выдался длинным и насыщенным. Сейчас бы прилечь и отдохнуть, но чую, что дел ещё немало. Это подтвердили следующие слова Шешковского.
— Шувалов с дружками просят аудиенцию. Думаю, наши вельможи волнуются, как бы кто не начал давать вам советы по кандидатам в коллегии, — первый раз за сегодня улыбнулся Степан Иванович.
— Зря беспокоятся, — делаю несколько упражнений для шеи, которая изрядно затекла, — Я не собираюсь принимать важных решений без их участия. Состав Особой комиссии мы расширим, но на два-три человека. Если это всё, то я бы лучше встретился с Вяземским или Тепловым. Если их нет поблизости, то пошлите людей, пусть привезут обоих. Я же пока поработаю.
Но здесь Шешковский меня удивил. Он даже на миг растерялся. Смотрю непонимающе на вельможу и уже сам изумляюсь ответу.
— Вы разве не заметили? Дворец просто бурлит от гостей. Мне кажется, что здесь собралась половина столицы.
Я краем уха слышал шум. Но мой кабинет находится с противоположной стороны от въезда, и мне казалось, что это обычная суета солдат и слуг. Но затем вспомнил, что слышал звук подъезжающих карет и ржание лошадей.
— Вас ждут в Тронном зале. Люди приехали присягнуть на верность новому императору.
Угу. Тут недалеко лежит помершая Катька, а её бывшие друзья и соратники уже прибежали искать милостей нового владыки. Но куда деваться?
Снова Тронный зал. Только сегодня всё происходит иначе. Для начала я зашёл в него с другой стороны. Вместо одного лакея, как в последний раз, меня сопровождает свита важных и стремящихся ими стать людей.
Прохожу анфиладу, и передо мной тут же открываются створки. Из зала пахнуло духотой и запахом благовоний. А ещё сотни глаз будто впились в моё тело, заставив сбиться с шага. Только я осознал, что картина совершенно иная, и успокоился. Пока сложно привыкнуть к новому статусу. Ранее на меня смотрели с любопытством, неприязнью, насмешками или просто изучали. Теперь же, кроме ожидания и предвкушения чего-то необычного, воздух был, будто пропитан страхом. Да! Все эти разодетые и важные вельможи боялись. И не только моей персоны, неожиданно сменившей Екатерину. Они опасались не успеть к делёжке пирога. А про мёртвую императрицу они давно забыли. Господам хочется жрать, развлекаться, пристраивать родственников на тёплые места и получить как можно больше преференций.
Тем временем придворные склонились в поклонах и реверансах, а я пошёл в сторону трона.
В наступившей тишине были слышны только топот десятка моих сопровождающих и шебуршание одежды. Сажусь на трон и жду, пока моя свита займёт свои места. Как-то сразу получилось, что «шестёрка» и Шешковский встали по правую руку, а раненый Алонсо с молодыми офицерами — по левую. Судя по бросаемым взглядам, не всем понравилась данная диспозиция и фигуры, занявшие место у трона. Внимательно осматриваю присутствующих и понимаю, что они мне не нравятся. За редким исключением я бы не хотел общаться с этими людьми. В том числе со стоящими справа аристократами. Но придётся.