Непарадигматическая лингвистика
Шрифт:
9. (J)u – партикула, функционирующая как частица и как наречие с временным значением. В изолированном виде встречается только в старославянском, древнерусском, кашубском.
Зато деривативные цепи с этой партикулой – у-же, juze,ужо, вже, juz, jiz, uz и т. д. распространены во всех славянских языках и их семантика практически совпадает.
Синтаксически эта партикула часто занимает «ваккернагелевскую» позицию, после
Инициальное j в этой партикуле считают поздним явлением (тип aviti > javiti).
Данные [ЭССЯ 1981]:
Представлено как *ju. Значение ’уже’ (Описание несколько непонятно. – Т. Н.). Продолжает и. – е. *jou, нареч. от мест. *io-(см. *>).
10. Ka – партикула, выступающая как частица, как союз, как наречие места.
Она представлена в польских диалектах, словенских диалектах, болгарских диалектах, в народной речи в македонском. Однако в изолированном виде в литературных славянских языках она не функционирует.
• В качестве союза многофункциональна. Например, болгарский: Ка смо то чули, така го казваме.
• Как частица выступает со значением места и времени. См. польский: Kupi'c nie bylo ka; Ka ta idziesz?. И т. п.
Этимологически она сопоставляется с ta, с которой имеет много функциональных совпадений. Некоторые этимологи возводят эту частицу к инструментальному падежу от *kuo.
В русском языке более широко известны ее дериваты, например ка-мо (из старославянского: Камо грядеши?).
С этой партикулой нельзя смешивать словенское вторичное ka < kaj.
11. Ko – партикула, представленная в кашубском, словенском, в сербском, в болгарском. В украинском существует как часть целого: ко-би.
Различается примарное ко, о котором здесь идет речь, и его омонимы, возникшие из стяжения партикульных комплексов: сербское к^o < као < како, словенское ko < kako (r), болгарское ко < кога и т. д.
Функционирует примарная партикула ко как частица и как союз. Как частица имеет значение ‘ведь, только’ – например, словенский: ko pridi, кашубский: ko ves, jak je.
• В качестве союза имеет широкую гамму значений: ’поскольку, когда, если’ – например, словенский: komu se smem ver-jeti, ko me prijateji varajo.
Эта партикула возводится этимологами к первичным «местоимениям», возникшим из междометий. Данные [ЭССЯ 1983а]:
Представлена как *ko. Значение неясное, колеблется от ’иди-ка’ до ’ однако, поэтому’. Впервые в этом Словаре появляется такая ранее тщательно избегаемая характеристика: «Получает объяснение как этимологически первичная форма».
12. Le [128] . Эта партикула в славянских языках представлена широко: ее отмечают в древнерусском, старосербском, старочешском, старопольском, в полабском (в форме la). В современных языках известна в словенском, в
128
Казалось бы естественным в анализируемый нами ряд поместить южнославянское le. Однако оно, хотя и употребляется как отдельное слово (междометие), но не имеет дериватов.
Партикулу къ мы не включаем в этот ряд по другой причине: она не употребляется изолированно и потому рассматривается как вариант ко.
• Как частица имеет значение ’едва, чуть’. Старосербский: ле живъ; церковнославянский (русский): Лє живу кму сущу.
• В качестве союза имеет значение ’но’. Например, кашубский: to 'ne jes clovjek, le zli duch.
• Однако этот союз-партикула имеет и другие значения: лимитативное, экспликативное, понуждающе-императивное и под.
Сложным в данном случае является вопрос о «генетических» связях этой партикулы. Этимологи возводят ее к le, тогда эта ситуация становится параллельной с ситуацией пары ne/ne. Кроме того, как видно будет далее, в славянских деривативных комплексах эта партикула функционирует параллельно с je– (ledva – jedva), и вопрос об их объединении на гиперуровне нужно решать в общем плане.
В [ЭССЯ 1987а] представлена в виде *le (*le). Описывается как праславянская частица с «вариантным вокализмом (см. еще *li) и выделительной, усилительной функцией. Особо рассматривается сходство с балт. lai. Говорится о «трудностях генетического отождествления вокализма». Приводится важная ссылка на В. Н. Топорова [Топоров 1983; 1984] о том, что балто-славянские служебные элементы «как бы фиксируют более архаичную синтаксическую предысторию явлений, в максимуме своего развития обретших статус стандартных морфологических граммем».
13. Na. Несмотря на то, что эта партикула представлена в словарях в виде нескольких лексем и на то, что выше, в перечне общеславянских партикул, приведен вариант na, квалифицированный как частная фонетическая разновидность негации, мы считаем описываемый здесь идиом na отдельной лексемой междометно-дейктического характера.
Она (партикула) представлена почти во всех славянских языках (но в болгарском и македонском только в диалектах, в полаб-ском не обнаружена). Соотносится с рядом дериватов – русский: на-те, на-ка; словенский: n~ata; кашубский: nata; верхнелужицкий: natej и т. д.
• Дейктическая функция этой партикулы связана с аффективным моментом, например, русский: На, да ты уже здесь!, На, вот что наделал! Вот тебе на! и под.
• Этот аффективный оттенок может уступать место дейктически-императивному: русский: На, ешь! На тебе кусок хлеба, болгарский: На ти пет лева, сербский: На ти коj динар купи себи нешто и т. д.
• Этимологические исследования причисляют это на к междометию, переходящему в местоимение: см. онъ /ono /eno / ano.