Непобедимые скифы. Грозные сарматы
Шрифт:
Конечно, Аморг не выполнил поручения царя, вернее, выполнил наполовину. Разведку провел, а вот дочь его оставил среди врагов. И не будешь объяснять, что девчонка строптивая, слушать не желала, все сама и сама… Все равно его вина! Скиф пытался убедить сам себя, что просто обязан выполнить поручение Антира, а до Асиат ему нет ну почти никакого дела. И все больше понимал, не желая признаваться в этом, что любую другую спасать так не торопился бы. Хотя другая и не оказалась бы на месте дочери Антира…
Злясь на Асиат и самого себя, Аморг
Вордер успел поинтересоваться, где Асиат.
– Осталась там! – махнул рукой Аморг.
– Ойранцы знают, кто она? – ахнул скиф.
– Не думаю, – покачал головой Аморг.
– Ее счастье, если так.
– Почему?
– Дарий сватал Асиат за себя несколько лет тому назад. Как бы не отомстил…
«Ой-ой…» – мысленно ахнул Аморг и заторопился обратно к Истру. Асиат вполне может попасть в какую-нибудь историю, пока он тут разъезжает. Хорошо, если Сагир с ней справится…
Знать бы ему, что Асиат с Сагиром и еще двумя женщинами едут навстречу, внимательней приглядывался бы к каждой искорке в ночи: вдруг это костер, у которого сидит ставшая дорогой девушка?.. Но Аморг спешил, надеясь тайком проникнуть в Истрию и вызволить царскую дочь из невольного плена.
Солнце опустилось вполдерева, показывая, что долгий день скоро кончится. Пора искать пристанище на ночь.
Ехали медленно, привычные к седлу и скачке Асиат и Сагир давным-давно уже были бы у своих, но за спиной амазонки сидела неумеха Лейла, а Милида за годы, проведенные в царских шатрах сначала у Марсагета, а потом и у Дария, казалось, забыла, что она сарматка. На первом же привале Сагир, поняв, что женщина попросту не может сесть, – настолько набила себе все без седла, – предложил ей свое. Заносчивая вдовушка на этот раз не фыркнула, а благодарно кивнула.
Все равно было тяжело, седло великовато, лошадь под ним почти не чуяла ног Милиды, и та постоянно сползала на бок. Скорости движения это не прибавило, но хоть женщина меньше страдала. Сагир не удержался, чтобы не поерничать, с издевкой предложив посмотреть, на весь ли зад у Милиды синяк или пока есть куда увеличиваться. Красавица фыркнула, как разъяренная кошка. В ответ сармат пожал плечами:
– Я же не собирался смотреть сам, нужен мне твой зад! Я не заглядываюсь на седалища даже у цариц… бывших. Пусть Асиат посмотрит и приложит вот это. – Он как ни в чем не бывало протягивал какой-то большущий лист.
Асиат, едва сдерживаясь от смеха, поинтересовалась:
– А что это?
– Избавит от синяков, – не похоже, чтобы Сагир издевался.
Милида, хорошо понимая, что он прав, взяла листок, решив, что приложит сама безо всяких помощниц. Но не успела отойти за куст, чтобы сделать это, как услышала вслед:
– Не промахнись. Если приложишь не туда, будет жечь как крапива, не только сидеть, и лежать не сможешь!
Асиат,
Утром Асиат осторожно поинтересовалась у Сагира:
– А что, и правда жжет, если не попадает на синяк?
– Кто?
– Ну, лист, который ты вчера дал Милиде…
– Какой лист? А, этот? Он вообще никакого отношения к синякам не имеет, просто лопух.
Асиат ахнула:
– Так зачем же ты врал?!
– Я не врал. – Глаза Сагира смеялись, но вид был серьезен. – Ей же помогло?
– Но она спала всю ночь лицом вниз!
– Ничего, полезно. Носом вниз не очень-то повоображаешь, да и зад у нее красивый, есть на что полюбоваться…
Асиат не знала, злиться или смеяться! А сам Сагир ничуть не раскаялся в сделанном, напротив, подъехав к Милиде, осторожно потрогал низ спины:
– Ну как, легче?
Та почему-то не спешила освободиться от нахальной руки, гладившей ее зад, только кивнула:
– Да, помогло.
– Во-от… – довольно протянул Сагир. – А если я еще и вотру как надо, Асиат не умеет, то совсем пройдет. Вечером сделаем!
Возмутиться такой вольностью или просто ответить Милида не успела, Сагир уже отъехал, о чем-то спрашивая у Асиат и показывая той на дальние холмы. Видно, советовался по поводу дороги.
Всадники свернули к ближайшей рощице. Там нашлась полянка с довольно большой ямой. Спешились, привязали коней. Лейла тут же без сил повалилась в траву. Асиат только покосилась на девушку, но выговаривать не стала. Что толку, если та все равно ничего не сможет? И не бросишь…
Милида дивилась:
– Почему мы не едем, ведь еще достаточно светло?
– Костер должен прогореть до темноты, и надо успеть зажарить мясо.
В яме трава не такая, как вокруг. Здесь когда-то было кострище, огонь выжег прежнюю траву, а новая выросла другая, сорная. По таким приметам степняк легко найдет места бывших стоянок. А где стоянка, там близко хорошая вода и достаточно безопасно. Асиат не стала объяснять, что на этой полянке их с Аморгом застал ливень. Сегодня и намека на дождь не было, напротив, прошло не так много дней, а степь уже пересыхает.
– Там ручей, – показала женщинам Асиат.
Лейла не поняла ее слов, но, повинуясь жесту, отправилась в указанном направлении. Между высокими раскидистыми деревьями журчал небольшой ручеек. Вода в нем оказалась удивительно вкусной! Вернувшись, Лейла так и сказала.
– Это ручей для царей… Живая вода!
Асиат улыбнулась:
– Да. Здесь вода очень вкусная. В степи будет другая, там соли много. Но живая вода, как и мертвая, не здесь. Чуть дальше к северу.
– Есть такая?