Непобедимый эллин

Вечерняя прохлада наполняла воздух маленькой спальни сладостным ароматом ночных цветов.. Где-то невдалеке негромко играла музыка, от ручья доносился беззаботный женский смех.

Задумчиво закусив губу, Зевс с тоской рассматривал замысловатую роспись на высоком потолке спальни. Роспись была довольно мила. На картинках резвились фавны. Хвостатые проказники играли на пастушьих рожках, прыгали, пытаясь сорвать с высокого дерева волшебный золотой

плод, гонялись за пугливыми дриадами. Одним словом, благодать да идиллия. Вот если бы так еще и в жизни!

Зевс осторожно покосился на лежащую рядом обнаженную красотку.

«Которая она у меня?» – несколько вяло подумал Громовержец, попытался было сосчитать, но тут же бросил эту изначально провальную затею. Хотя порою, когда его мучила бессонница, он обычно предпочитал считать на ночь не баранов, а своих многочисленных любовниц.

– Как же, сатир побери, ее зовут? – едва слышно прошептал Тучегонитель, не без удовольствия оглядывая стройное тело спящей.

М-да, она была неплоха.

Но, получив желаемое, Зевс сразу же охладел к прекрасной смертной. И так было всегда, сколько он себя помнил.

– Эх, женщины, женщины, – горестно вздохнул Громовержец. – Когда-нибудь одна из вас меня погубит.

Тут же не к месту вспомнилась Гера, и настроение у Тучегонителя еще больше испортилось. Вот кого он с удовольствием скормил бы Тифону. Но… нельзя. Хотя… а, собственно, почему нельзя?

Мысль была неожиданной, но развить ее Зевс так и не успел, ибо спавшая рядом красавица проснулась.

– Ой, – испуганно произнесла она, – вы еще здесь?

– Здесь-здесь, – ворчливо отозвался Тучегонитель, – а где же мне еще быть… Кстати… м… м… напомни, как тебя зовут?

– Алкмена, – несколько смущенно ответила красавица.

– Алкмена. – Громовержец бережно покатал женское имя на языке, и оно ему определенно понравилось. – Ал-к-ме-на. Гм… стало быть, я в Фивах?

Женщина кивнула.

– А твой муж, стало быть… этот… Амфитрион, и сейчас он воюет где-то на западе Средней Греции, в Акарнании, если я не ошибаюсь?

– Всё верно. – Сладко зевнув, Алкмена грациозно потянулась.

– Гм… – только и нашелся что сказать Зевс, озадаченно теребя кудрявую бороду. – Стало быть, ты уже догадалась, что никакой я не новый виночерпий фиванского царя?

– Стало быть, догадалась, – лукаво подтвердила красавица.

– И когда же ты, интересно, догадалась…

– Вы о чем?

– Гм…

– Честно говоря, я сразу поняла, что передо мной Зевс, – Алкмена звонко рассмеялась.

Тучегонитель вздрогнул:

– Как, с самого начала?!

– Ага!

– Но…

Алкмена осторожно коснулась божественной залысины любовника.

– Вы забыли про свой головной убор… – Громовержец поспешно схватился за голову. Но сей жест не был признаком отчаяния, просто Зевс понял, что забыл снять свой золотой лавровый венок,

с недавнего времени прикрывающий появившуюся несолидную залысину.

– Ах я, старый дурень…

– Ну почему же старый? – Красавица соблазнительно улыбнулась. – Вы дадите фору многим юношам, особенно… ну, вы поняли… Совсем недавно вы были со мной так пылки. А мой муж Амфитрион…

– Что твой муж Амфитрион? – переспросил Тучегонитель, польщенный неожиданной похвалой.

– Он всегда так… гм… краток…

– Как и любой истинный солдат! – Зевс от души рассмеялся.

Он поглядел на маленькую клепсидру у ложа, задумчиво хмыкнул и, спустив ноги на прохладный пол, стал одеваться.

– Как, вы уже уходите? – разочарованно протянула Алкмена. – А я полагала…

– Годы уже не те, – Громовержец пожал плечами, – да и Олимп оставлять надолго без присмотра никак нельзя. Арес снова сцепился с Гефестом, кто-то Цербера регулярно отвязывает и гулять по дворцу пускает. Богиня обмана вконец распоясалась… в общем, всё как всегда.

Алкмена с трепетом внимала божественным речам.

– Ну что, вроде ничего не забыл?

Тучегонитель похлопал себя по белоснежной тунике. Чего-то определенно не хватало. Зевс нахмурился.

И тут из-под ложа любви раздалось настойчивое звонкое треньканье.

Алкмена, вздрогнув, испуганно посмотрела на Громовержца.

– Вот! – торжествующе прокричал Тучегонитель. – Вот что я забыл!

Наклонившись, Зевс вытащил из-под кровати мелодично поющую светящуюся коробочку.

– Да, это я.

– Это Эрот, – отчетливо донеслось из коробочки, которую Громовержец держал у самого уха.

– Ну что там у вас без меня стряслось?

– Цербер покусал Геру!

– Чего?

– Геру, говорю, Цербер покусал, – громко повторил бог плотской любви.

– Бедный-бедный песик. – Зевс сокрушенно покачал головой. – Надеюсь, с ним всё в порядке?

– А что ему сделается, – усмехнулся Эрот.

– Ну, не знаю, отравится еще. – Тучегонитель был явно озабочен этой неожиданной новостью. – Сколько раз я ему говорил: не кусай всякую гадость!

– Ладно, ты там это… долго не задерживайся, – добавил Эрот. – Я твою божественную задницу в течение всей ночи прикрывать не намерен.

– А что, Гера уже заподозрила неладное?

– Да нет, ей сейчас не до того.

И боги жизнерадостно рассмеялись.

– Признайся, Эрот, с Цербером… твоя идея?

– Ну, есть немного.

– Ай да шельмец! – Утирая слезы, хохочущий Зевс спрятал погасшую коробочку под одеждой.

Алкмена в страхе вжалась в угол кровати.

– Не бойся, девочка. – Громовержец весело ей подмигнул. – Знаешь, что такое генная инженерия? Вижу, не знаешь. У нас на Олимпе этим делом Эрот заведует. Великий знаток в этих делах. В общем, мы с ним… А впрочем, зачем тебе, смертной, подробности.