Непобежденные
Шрифт:
И моряк, у которого была оторвана рука, вдруг заплакал.
1 июля 1942 года в 5 часов утра в Краснодар прилетел Ли-2 с командованием Севастопольского оборонительного района. Заместитель начальника политуправления Черноморского флота бригадный комиссар И. В. Маслов и полковник Г. Г. Дзюба рассказали мне о самоотверженности комиссара Бориса Евгеньевича Михайлова.
С Б. Е. Михайловым я был знаком еще по совместной службе на Тихоокеанском флоте — тогда Борис Евгеньевич был комиссаром авиационного полка. На флотских совещаниях и семинарах приводили в пример его организаторский опыт партийно-политической
За короткий срок Михайлов овладел летным делом.
Он понимал, что воздействовать на формирование авиаторов надо и личным примером.
В летной характеристике Б. Е. Михайлова сказано: «…Технику пилотирования на самолете МБР-2 в воздухе отработал отлично. Технику взлета, расчет на посадку отработал хорошо».
Война застала Михайлова комиссаром бомбардировочного полка на Балтике. Вот что писал о нем комиссар ВВС Краснознаменного Балтийского флота Л. Н. Пурник: «…Пламенным словом и личным примером вдохновляет летчиков, техников и механиков на самоотверженное выполнение боевых приказов командования. Комиссар Михайлов умеет в нескольких словах объяснить трудность обстановки, увлечь людей на подвиг. Что касается его самого, то в воздушных боях Б. Е. Михайлов всегда идет на самые трудные задания».
В начале 1942 года Б. Е. Михайлов был назначен комиссаром 2-й авиационной бригады ВВС Черноморского флота. С его приходом возросла боевая активность бригады, улучшилась работа по изучению и пропаганде боевого опыта передовых летчиков.
Как-то, будучи в бригаде, Михайлов обратился ко мне с просьбой послать его на горячее дело. Я его понял. В те дни при встречах с политработниками частей, находившихся на Кавказском побережье, я часто слышал просьбы об отправке в осажденный Севастополь.
В мае 1942 года Михайлова назначили комиссаром 3-й особой авиагруппы Севастопольского оборонительного района.
В июньские дни полностью проявился организаторский талант комиссара. Он успевал всюду и находил время пробомбить передний край противника.
В известном многим читателям рассказе Леонида Соболева «Батальон четверых» один из четверых, Михаил Негреба, был вместе с комиссаром Михайловым на Херсонесском аэродроме после отлета последнего Ли-2. Михайлов до конца оставался истинным комиссаром, находился там, где было трудно. Возглавляя борьбу оставшихся на Херсонесе, он служил примером бесстрашия и мужества. Негреба и рассказал о последних минутах жизни смертельно раненного комиссара.
Ныне на Херсонесе, где погиб Михайлов, установлен бюст крылатого комиссара, а в Севастополе одна из улиц названа его именем.
Помнят крымчане и славные боевые дела ныне генерал-майора авиации К. Д. Денисова, защищавшего небо Крыма. Родина высоко оценила подвиги летчика, наградив его семнадцатью орденами и медалями и присвоив звание Героя Советского Союза. Его именем названо красивое село близ Симферополя.
В Денисовке всегда наступает праздник, когда сюда приезжает прославленный летчик. Ему, желанному гостю, продолжающему служить в рядах Военно-Морского Флота и отдающему все свои силы и боевой опыт дальнейшему укреплению военной мощи Вооруженных Сил нашей Отчизны, по старинному обычаю преподносят хлеб-соль, а пионеры выстраиваются на торжественную линейку и рапортуют о своих делах.
Я рассказал о боевых полетах лишь некоторых
Труженики моря
В июньские дни 1942 года не знали отдыха и БТЩ — базовые тральщики — «Щит», «Взрыв», «Трал», «Мина», «Защитник». Они так же, как эсминцы и подводные лодки, доставляли в осажденный Севастополь все необходимое и вывозили раненых.
Базовые тральщики в годы войны превратились в универсальные боевые корабли. Они не только тралили, но и ставили мины, обстреливали побережье, занятое противником, выполняли конвойную службу, принимали участие в высадке десанта. Нет ни одного вида боевых действий надводных кораблей, в которых не принимали бы участие БТЩ. «Тружениками моря» называли на флоте всех, кто нес боевую вахту на тральщиках.
Высоко оценены боевые действия тральщиков охраны водного района СОРа, которые поддерживали в безопасности севастопольские фарватеры до последних дней. Это оценка не только командования Черноморского флота, но и всех командиров кораблей, капитанов судов Азовско-Черноморского пароходства, ходивших в осажденную базу.
БТЩ «Защитник» удостоен звания гвардейского, а «Щит», «Трал», «Якорь», «Арсений Расскин» награждены орденами Красного Знамени.
Гитлеровцы знали о том, что ночью в блокированный Севастополь и в его бухты входят военные корабли и транспортные суда, и тщательно следили за входными створами. Когда зажигались огни, указывавшие курс нашим кораблям, противник сбрасывал на фарватер магнитные мины и начинал артиллерийский обстрел. Контрольное траление по створам и фарватеру приходилось производить и днем, и ночью.
К чести моряков Севастопольского ОВРа, которым командовал опытнейший командир контр-адмирал Владимир Георгиевич Фадеев, севастопольский фарватер всегда был чистым.
26 июня БТЩ «Трал» принял на борт в Новороссийске последнее подразделение из 142-й стрелковой бригады. Погрузив также 21 тонну боеприпасов, командир тральщика старший лейтенант Б. П. Фаворский получил приказ доставить все в Стрелецкую бухту, а в обратный рейс, как всегда, принять раненых. Это был четвертый поход «Трала» в осажденный Севастополь за июнь.
Вместе с «Тралом» вышел БТЩ «Мина», где командиром был старший лейтенант В. К. Стешенко. «Мина» тоже приняла боеприпасы, продовольствие и медикаменты. Старшим назначили Б. П. Фаворского. Для большей маскировки перехода корабельной радиостанции было приказано работать на передачу только в особо важных случаях.
Борис Павлович Фаворский вместе с комиссаром старшим политруком В. И. Тарабариным решили перед походом распределить среди членов экипажа все стрелковое оружие, имевшееся на корабле. Ящики с гранатами из артпогреба перенесли в каюты. Весь экипаж изучил устройство ручной гранаты и обращение с ней. В последние дни на берегу не раз тренировались в броске болванками. Все знали, насколько сложна обстановка, в которой очутится корабль, когда придет в Стрелецкую бухту. Не редки были случаи, когда личный состав выведенных из строя кораблей уходил на берег в морскую пехоту.