Непобежденные
Шрифт:
Блокада
Защитники Севастополя все более нуждались в подкреплении. Выбывали из строя бойцы, не хватало боеприпасов, в палящий зной осажденные страдали без воды, экономили сухари, консервы.
Каждый рейс в Севастополь экипажи всех кораблей Черноморского флота старались использовать как можно эффективнее. К маю 1942 года опыт и сноровка моряков позволяли осуществлять и сами рейсы, и догрузку, и выгрузку намного быстрее, чем это делалось раньше. Так, на крейсере «Ворошилов» были специально изготовлены лотки для выгрузки ящиков с боеприпасами,
Командиром крейсера «Ворошилов» был старейший моряк с большим практическим опытом службы на флоте — капитан 1 ранга Ф. С. Марков. В 1915 году пришел он на флот юнгой, участвовал в революционных событиях. После потопления флота в Новороссийске вместе с Н. Е. Басистым воевал в составе Волжско-Каспийской флотилии. В 1931 году Ф. С. Марков окончил Военно-морскую академию.
В составе отряда, во главе которого ходил в те майские дни в Севастополь крейсер «Ворошилов», были эсминцы «Сообразительный», «Свободный».
В один из последних майских походов отряд принял полностью 9-ю бригаду морской пехоты — 3400 бойцов и командиров, 36 орудий, 12 минометов, автомашины и около 400 тонн боеприпасов. На борту крейсера «Ворошилов» находился командир отряда легких сил капитан 1 ранга Н. Е. Басистый.
Почти весь путь прошли спокойно, но на подходе к Севастополю отряд подвергся атакам бомбардировочной и торпедоносной авиации, однако корабли не только отбили все атаки, а даже сумели уничтожить два Хе-111.
У боновых ворот — своеобразного кольчужного ограждения, подвешенного на бочках, скрепленных цепью, — вражеский торпедоносец уже в темноте сбросил торпеду. Она прошла за кормой крейсера и взорвалась у берега, напротив Херсонесского музея.
«Ворошилов» ошвартовался у причала Северной бухты, эсминцы в Южной. Несмотря на то, что бухты непрерывно обстреливались артиллерийским огнем, разгрузка крейсера заняла полтора часа, эсминцы закончили ее несколько раньше. Приняв раненых и эвакуируемых, корабли еще ночью успели выйти в обратный рейс.
Таким образом, и в мае походы кораблей в Севастополь были сопряжены в большим риском. От моряков требовалось проявление исключительной организованности, большой отваги, выдержки и выносливости.
С утра 10 июня, после мощной авиационной и артиллерийской подготовки, противник возобновил наступление на участке кордон Мекензия № 1 — станция Мекензиевы горы.
Атаки противника в направлении Сухарной балки успеха не имели. Все попытки фашистов прорваться были отражены нашей артиллерией при взаимодействии с авиацией и пехотой. Оставив 10 подбитых танков из 25, немцы отошли на север.
Однако противник настойчиво стремился прорвать нашу оборону и открыть путь к Северной бухте. На этом направлении враг сосредоточил 100 танков.
Наши части, отбивая атаки, наносили гитлеровцам тяжелые потери, было уничтожено 25 танков. Станция Мекензиевы горы переходила из рук в руки три раза. К исходу дня противник подтянул новые резервы и овладел станцией.
Так гитлеровские войска
К очередному походу в Севастополь готовились крейсер «Молотов» и эсминец «Бдительный». В Новороссийске они приняли на борт 3300 бойцов и командиров 138-й отдельной стрелковой бригады, 28 орудий, более 300 тонн боеприпаса и 1000 автоматов.
10 июня, после полуночи, корабли вышли из Новороссийска на юго-восток, а с рассветом пошли вдоль турецкого берега. В сумерки на меридиане Синопа повернули к Севастополю.
Командир крейсера «Молотов» капитан 1 ранга М. Ф. Романов и военком батальонный комиссар И. М. Колабаев еще во время ремонта корабля в Поти узнали, что им предстоит прорываться в осажденный Севастополь. Романов и Колабаев, изучив уроки последних походов крейсеров «Ворошилов», «Красный Крым», эсминцев, поставили перед командирами боевых частей и партбюро задачу учесть опыт кораблей эскадры, ходивших в то время в Севастополь. Ответственность предстоящего похода была ясна всем, и личный состав крейсера, не жалея сил, делал все возможное, чтобы надежно подготовиться к прорыву в блокированную базу флота.
Первые атаки вражеских бомбардировщиков на крейсер и эсминец начались около восьми часов вечера. В течение получаса атаки не прекращались. Огнем и маневрированием корабли избежали попаданий. А когда появились низко летящие торпедоносцы, крейсер дал залп главным калибром. Один из торпедоносцев, клюнув носом, поднял столб воды.
И в этом походе принимал участие капитан 1 ранга Н. Е. Басистый. Действия командира корабля не могли не вызвать восхищения, и много лет спустя Николай Ефремович рассказывал:
— Крейсер маневрировал под гром орудий и неизменно уклонялся от прямых попаданий. Как только от бомбардировщика отделялись бомбы, Романов подавал команду на руль, переводил ручки машинного телеграфа, то увеличивая, то сбавляя ход. Все делалось быстро, уверенно, хладнокровно.
Я тоже хорошо знал М. Ф. Романова по совместной службе на Черном и Балтийском морях. В любой обстановке спокойный Михаил Федорович умел быстро принимать решения и четко объяснять их исполнителям. Командир высокой морской культуры, Романов всегда предусмотрительно готовил себя и подчиненных к наиболее сложным условиям выполнения боевой задачи.
Под стать командиру был и старший помощник командира крейсера капитан 3 ранга С. В. Домнин. Не одну тренировку провел старпом, и это позволило личному составу в кратчайший срок разгрузить крейсер и принять раненых.
Хорошо знал людей комиссар Иван Михайлович Колабаев. Энергичным, смелым и принципиальным партийным руководителем был секретарь партийного бюро Андрей Степанович Дукачев. В один из приходов в осажденный Севастополь, находясь у Угольного причала, команда крейсера разгрузила боеприпас под непрекращавшимся артиллерийским обстрелом. Вражеские снаряды рвались на причале и над крейсером. Появились раненые и убитые. Произошла заминка с разгрузкой. Дукачев бегом подбежал к штабелю ков, вскинул ящик на плечи, крикнул: