Непокобелимый

Миято Кицунэ

— Полагаю, что участие должно быть добровольным и совершенно искренним? — упало куда-то вниз сердце Северуса. Всё же «добровольность» была частым условием подобной магии, да и тон Беллатрикс не подразумевал, что Поттера можно просто связать и принести в жертву.

— Верно, — кивнула кузина Сириуса. — Самая желательная и идеальная дата для проведения ритуала — в ночь с двадцатого по двадцать первое марта этого года. У нас будет шесть недель на подготовку. Потребуются ещё зелья и Джеймс Поттер.

— Я понял. Можно взглянуть? — попросил Северус расчет ритуала, в которых с некоторых пор начал немного больше разбираться.

День,

выбранный Беллатрикс, на самом деле был идеален. Переход четырнадцатого лунного дня в пятнадцатый, полнолуние, совпадающее с весенним равноденствием, благоприятный день Истинной луны и чистых помыслов, освещённых Венерой. К тому же был расчет ритуала и на Джеймса, у которого двадцать седьмого марта был день рождения.

Северус с тоской подумал, что уговорить Поттера будет куда сложней, чем сварить полпинты «Феликс Филициса».

— Советую тебе поговорить насчёт этого с моим кузеном, — заметила его волнение Беллатрикс. — Возможно, Сириус найдёт подход к своему другу и сможет объяснить смертельность ритуала, в который он втянул своего ребёнка и мисс Эванс. Может, он сделает это если не для неё или тебя, то хотя бы для сына.

— Да, это возможно, — без особой надежды согласился Северус, сильно сомневаясь в альтруизме Джеймса Поттера.

— Забери расчёты: всё равно их надо показать Сириусу, — сказала Беллатрикс. — Если всё получится… если после ритуала снятия проклятья ты согласишься разделить жизнь и магию с мисс Эванс, то я могу с гарантией дать вам десять лет. Если повезёт, то больше…

— А если без снятия печати проклятья? — немеющими губами спросил Северус. — На случай, если Джеймс не согласится… или не сможет?

— От силы год, даже меньше. Это если она сможет пережить ночь Хель. Но, скорее всего, ты просто бесполезно умрёшь вместе с ней, когда Хель пойдёт собирать свою жатву, — пожала плечами Беллатрикс. — Не советую этого делать, Северус. Это будет совершенно бессмысленной жертвой, и ты нисколько не облегчишь её участь, а лишь усугубишь тем, что она потянула тебя за собой.

— Спасибо, — кивнул Северус, подумывая, что перед тем как вернуться в особняк Принцев, в котором его ждала любимая, всё же действительно следует нанести визит в Блэк-хаус и поговорить с Сириусом. Кроме всего прочего, что касалось ритуала, до которого ещё шесть недель, следовало поздравить друга с успешным принятием «Билля Ориона»: утром об этом было написано в «Ежедневном Пророке», и наконец подписать договор на передачу патента антиликантропного зелья «в общественное пользование».

* * *

В гостиной Блэк-хауса встретил домовик Кричер, который был личным слугой Регулуса. После взаимных вежливых реверансов, поздравлений насчёт закона об оборотнях Сириус утащил Северуса в библиотеку особняка.

Блэку дали в Гильдии задание: составить списки имеющихся книг и, если надо, краткие пояснения к ним. Так этот хитрец нашёл весьма нетривиальное решение. Северус как-то даже и не знал, что у магглов была такая специальность, в которой работала мать Питера — Анна Петтигрю. Маги в большинстве случаев пользовались особыми «прыткими перьями», которые записывали под диктовку. Но подобное перо не могло само переписать книгу или систематизировать и записать суть: в любом случае требовался маг для работы с ним. К тому же данный артефакт,

со слов Сириуса, был почти бесполезен в их зачарованной библиотеке.

Другое дело «машинистка-стенографистка», которая могла сама прочитать и записать названия книг, автора и пролистать содержание, если оно было. По крайней мере, в «общей» части библиотеки, доступной как членам семьи, так и их гостям. С более древними и зачарованными лишь на Блэков книгами работал сам Сириус, но ему можно было лишь зачитать вслух название, Анна Петтигрю записывала всё необычными, но совершенно не магическими каракулями, а потом со своих каракуль воспроизводила в отдельно выделенной ей комнате вполне читабельный текст на специальной машинке печатными буквами.

Северуса весьма заинтересовал этот «шифр», который, как любезно пояснила ему миссис Петтигрю, скрывал в завитушках целые слова и предложения. Один-два листа этих «каракуль» превращались чуть ли не в десяток машинописных. Можно было использовать как для зашифровки, так и для краткости и скорости, чтобы заполнять лабораторные журналы про ход экспериментов. Миссис Петтигрю говорила, что нужна хорошая память, так как в стенографии каждая завитушка или её часть может означать слово, но Северус на память не жаловался, да и у магов, как было доказано экспериментами отдела Тайн, мозг имел гораздо больший потенциал для развития, чем мозг магглов. Это могла быть и просто пропаганда, но Северус считал, что применение магии, зазубривание сотен магических формул, жестов и постоянная мелкая моторика должны сказываться. И если в детстве и до магического совершеннолетия ещё можно сравнивать мага и маггла, то после формирования полноценного магического ядра маги становятся куда сильнее и на порядок умнее своих сверстников магглов. Как и, естественно, самих себя до семнадцати. Конечно, это не отменяло глупых или ленивых обывателей, но, насколько знал Северус, в магическом сообществе таких было не очень много, а люди зачастую «глупели» из-за отсутствия практики и каких-то амбиций. А ещё потому, что любой промах можно не расхлёбывать в одиночку, а попросту вызвать авроров или группу из отдела магических происшествий, которые подчистят память магглам или придумают удобоваримое объяснение «аномалии».

Так что Северус считал, что вполне в состоянии выучить и понять то, что может делать не только маглорождённая миссис Петтигрю, но и многие магглы. Но это, конечно, в случае, если у него будет время на всё это: ситуация с Лили была по-прежнему весьма шаткой, а будущее — зыбким и неясным.

— Вот, посмотри расчёты леди Лестрейндж, — отдал бумаги Северус, пока не рассказывая об обязательном участии бывшего «мужа» Лили Эванс.

Впрочем, Сириус был парнем неглупым и смог это прочесть через пару минут, задумчиво хмыкнул и покосился на Северуса.

— Значит, Джеймс?..

— Да, Джеймс Поттер…

— Отобедаешь с нами? — внезапно сменил тему Сириус, взглянув на часы. — Прости, у нас гостья, а я хотел тебя ей представить… И ещё надо со всем этим разобраться и подумать хорошо. А ещё наш поверенный прибудет только через час. Надо подписать бумаги по патенту.

— Хорошо, — согласился Северус.

Гостьей Блэков оказалась приятная молодая девушка со светло-русыми волосами и голубыми глазами. Они встретились с ней между вторым и первым этажами, когда спускались из библиотеки в столовую.