Непокорная жена альфы
Шрифт:
Львица взревела и подорвалась с места. Сначала уставилась на вход, предупреждающе рыча, но не заметив там никого, она развернулась.
Лайнел видел ступор в золотых глазах. Хелен смотрела на него и будто не узнавала. Но спустя пару мгновений круглые уши разъехались, прижались к голове, а хвост заходил из стороны в сторону.
Львица посеменила к кровати, тихо, едва заметно мурлыкая. Лайнел протянул руку и она тут же поднырнула под ладонь, заглядывая в глаза снизу вверх. Хелен положила морду на бедро и тяжко выдохнула.
—
Хелен встрепенулась, встала передними лапами на кровать и взволнованно заглядывала в лицо, изредка тыкая носом в руку.
Лайнел не удержался и поцеловал кончик темного пяточка. А Хелен даже не двинулась, только веки прикрыла. Неужели настолько сильно переволновалась за него? Спросить Лайнел не успел, и без слов стало ясно, когда шершавый язык лизнул подбородок, щеку и нос. Альфа очень долго ждал перемен в жене, но уж точно не хотел, чтобы они случились вот так.
Руки оплели мощную шею и прижали львицу к себе. Стоя на задних лапах она возвышалась над ним, морда слабо бодалась в изгиб плеча, а крупные лапы обнимали спину.
— Родная моя, все в порядке, — Лайнел поглаживал между ушами и отчетливо слышал жалобный свист с каждым выдохом. — Ну же, обернись и расскажи что случилось. Стая наверно в раздрае, мне нужно пойти и…
Львица в руках тут же перетекла в человеческую форму, и Лайнел ощутил крепкие объятия на своей шее
— Никуда не надо, — шептала Хелен. — Стая в порядке, все под контролем, поверь. А тебе лучше еще немного отдохнуть, днем больше днем меньше.
— Сколько я был в отключке? — нахмурился Лайнел, он уже начал подозревать, что прошло больше чем пара часов по его ощущениям.
— В-восемь дней, — запнулась Хелен и теснее сжала объятия на шее.
Лайнел опешил. Но сейчас мысли совершенно не хотели виться вокруг собственного состояния и судьбы стаи. Он чувствовал мелкую дрожь в родном теле и, чтобы унять ее, обнял в ответ. Было так приятно ощущать бархатную горячую кожу под ладонями. Вести пальцами вдоль позвоночника, поглаживая и успокаивая жену. Лайнел не только чувствовал, он слышал как загнанно бьется сердце львицы. Ощущал липкий ужас, окутывающий его пару и не дающий нормально вздохнуть.
— Прости, — выдохнул Лайнел. — Мне жаль, что ты так долго несла все это в одиночку.
— Не извиняйся, — буркнула Хелен, — Это…я должена…
Слышать надрывные нотки в голосе больше не было сил. Лайнел отстранил от себя Хелен, вбирая ее щеки в ладони, и попытался заглянуть в глаза, но жена упорно смотрела куда-то вниз, избегая прямого контакта. Она закусывала нижнюю губу клыками, и все продолжала подрагивать, выдавая свое состояние граничащей истерики.
— Посмотри на меня, — попросил лев, вплетая пальцы в светлые мягкие пряди на виски, расчесывал гладкие локоны по всей длине.
Хелен шмыгнула, но не послушалась.
— Родная моя, я так хочу поцеловать тебя, но у меня во рту помойка, —
— Это я виновата, — протянула Хелен и, наконец, подняла взгляд. Невозможно виноватый. — Пришлось отпаивать тебя отваром из трав, чтобы тело быстрее справилось с серебром.
— Спасибо, что заботилась обо мне, моя хорошая, — Лайнел поцеловал жену в лоб. — Помоги мне подняться, хочу хотя бы умыться.
Хелен закивала и отстранилась, протягивая руки.
— Родная, — лев улыбнулся одним уголком губ и облизнулся. — Ты бы накинула что-нибудь.
Он красноречиво окинул взглядом обнаженное тело, заметно исхудавшее за эти дни.
Хелен заторможено посмотрела на себя, печально вздохнула и отошла к шкафу. Ее движения были дёргаными, торопливыми, будто лишние пара минут ожидания альфы для нее были совершенно непростительны. Львица пыхтела, натягивая на себя футболку, и никак не могла попасть в рукав. Лайнел уже было хотел сам встать и помочь, но Хелен все таки справилась. Вернулась и снова подала руку.
Пришлось опереться на хрупкое плечо, чтобы дойти до ванной. Это лёжа и сидя Лайнел чувствовал себя вполне сносно, а вот стоило сделать шаг, как он тут же пошатнулся. Да уж, давно его так не трепали.
Как только они оказались около раковины, Хелен поспешила включить воду, а потом полезла в шкафчик за щеткой. Руки все еще подрагивали, и львица свалила с полки какие-то баночки и тюбики. Чертыхнулась, но так и оставила все валяться на столешнице, хотя никогда не позволяла себе устраивать бардак. Найдя щетку и пасту, Хелен выдавила немного на щетину и протянул ее Лайнелу.
Смотреть на паникующую жену не было сил. Альфа сунул в рот щетку, а руками сгрёб львицу в объятия. В бочине сразу же заныло, но Лайнелу было плевать.
— Все, все, родная, — тихо и спокойно говорил лев, пытаясь успокоить Хелен. — Я рядом и никуда не денусь. Прости, что так долго не приходил в себя и заставил переживать.
— Лайнел, я… — шмыгнула носом жена и осторожно обняла за поясницу, явно боясь потревожить раны, — не хочу тебя потерять.
Хелен прижалась щекой к груди и шумно втянула носом воздух. Лайнел видел в зеркало, как она жмурилась и старалась совладать с собой, выровнять дыхание. Ладонь легла на светлый курчавый затылок, а вторая рука спешно заработала во рту щёткой.
Прополоскав рот, Лайнел промокнул губы первым попавшимся полотенцем.
— Хелен, хватит меня оплакивать, — усмехнулся лев. — Лучше поцелуй скорее.
Жена задрала голову и посмотрела в глаза. Этот взгляд словно под дых ударил, сколько в нем было всего. Пришлось проигнорировать боль от ран и склониться, приникнуть к губам и целовать, мягко, с упоением, убеждая, что ее пара тут и никуда не уйдёт.
Всхлипнув, Хелен открыла шире рот, приглашая углубить поцелуй. Ее руки неспешно гладили спину, а сама она перетекала и подставлялась под ответную ласку. Расслабилась наконец.