Непокорное сердце

Александрова Ксения

— Хорошо, я слушаю.

— Я хотел поговорить о нас с тобой, — говоря это, он предпочитал разглядывать картину на стене вместо того, чтобы смотреть мне в лицо. — Я думаю, что нам лучше расстаться. Поверь, мне жаль, что именно я говорю тебе это.

— Тогда мог бы передать через Готтона. Уверена, он бы с удовольствием выступил посредником, — едко пошутила я.

— Вообще-то я ждал, что ты первая захочешь поставить точку, но ты…

…Надеялась, что наша любовь окажется сильнее любого проклятия. Как видно зря.

Кристиан не захотел ждать, не захотел бороться. Что ж, это его решение, и унижаться, уговаривая его не отказываться от меня, я не намерена.

Вот только мне мало смириться с его решением, и, гордо подняв голову, отпустить. Моя униженная гордость требовала ответного удара, а потому я сказала то, чего не собиралась:

— Я как раз собиралась. Не поверишь, только сегодня хотела найти тебя и… но ты опередил меня. Забавно вышло, правда? — я засмеялась, но получилось неестественно.

— Очень, — Кристиан не выглядел счастливым. Но отчего же? Я не закатываю истерику, не плачу, не кричу и не умоляю его не делать ошибки. Так почему бы не радоваться? Почему он смотрит на меня так, будто это я его только что бросила, нанеся тем самым ему смертельную обиду?

— Я рада, что все само собой решилось, — «добила» я. О, это я люблю и умею — если уж ставить точку в отношении, то большую и жирную, чтобы не было ни малейшего шанса вернуть все назад.

— Что ж, в таком случае желаю тебе счастья, — сказал Кристиан, и, сделав короткий кивок, решительно направился к выходу.

И только глядя на его удаляющуюся спину, я поняла, что потеряла его.

— Кристиан! — отчаянно крикнула я, желая остановить, вернуть его, но он даже не обернулся. — Кристиан…

Пустота в моем сердце, образовавшаяся под действием кольца, заполнилась болью и тоской. Горячие слезы застили глаза, и, проделывая влажные дорожки, скатились по щекам.

Если любви больше нет, то почему же так больно?

Чертово кольцо, чертова королевская семейка! Как же я их всех ненавижу… Ненависть сжигала мою душу, в то время как боль терзала сердце подобно раскаленным тискам.

Я с ненавистью сняла кольцо с пальца, которое зачем-то носила все это время вместо того, чтобы давным-давно избавиться от него. Почему же я до сих пор не избавилась от него? Почему не сожгла?

Нет, огонь вряд ли возьмет его — тот, кто его создал, наверняка позаботился об этом. Но что, если попробовать вызвать огонь с помощью магии? Уж он-то куда сильнее, чем огонь природный. А тем более, если применить черную палочку…

Почти уверенная в успехе, я взяла свою палочку, и, сосредоточившись, вызвала пламя. Получилось не сразу. Сначала это были просто искры на конце палочки, но спустя время стараний я смогла получить желанное пламя. Оно было неестественно алым, но это даже хорошо — чем больше темной магии в нем будет, тем лучше.

Улыбнувшись, довольная своей придумкой, я поместила огонь

в камин. Главное, чтобы в комнату не вошла Роза, пока я не закончу. Нужно поторопиться.

Не раздумывая больше ни секунды, я швырнула кольцо в полыхающее пламя. Оно вспыхнуло, его яркие языки заплясали в странном танце, и вдруг — я не успела как следует понять, в чем дело, огонь вспыхнул так ярко, что озарил комнату нестерпимым, болезненным светом. Я зажмурилась, и закричала, когда пламя вырвалось из камина и меня, словно взрывной волной, отбросило в сторону.

— Нет, что ты наделала! — это был незнакомый мне мужской голос. Очень красивый, высокий, чистый, как у эльфа.

Его обладатель подбежал ко мне, и как только его лицо склонилось надо мной, я ахнула: это был эльф. Он был очень красив — стройный, с длинными белоснежными волосами, собранными на затылке и ниспадающими на спину, и восхитительно голубыми глазами. Я вспомнила, что когда-то видела его в Замке в компании других эльфов. Помнится, мы еще смеялись с Мелиттой над Розой, крутившейся вокруг них в попытках обратить на себя их внимание.

Аарон.

— Я заглянул познакомиться, а тут ты…практикуешь темную магию, — он улыбнулся, но я заметила, как его взгляд скользнул по черной палочке, лежавшей возле меня. Господи, мне конец. Конечно, он сдаст меня Совету и тогда меня ждет позор и суд. — Я думаю, тебе лучше избавиться от этого, — сказал он, помогая мне сесть.

— Я не делаю с помощью нее ничего плохого, — попыталась я его заверить. Эльф покачал головой.

— Черная палочка не может служить добру, Стейси, даже если и кажется тебе безобидной.

— Я этого не знала, — соврала я, отлично помня, что сделала с Чарльзом его палочка. Моя не вредит мне только потому что я, видимо, сильнее ее.

— Тем еще хуже, — строго отозвался Аарон. — Ты пыталась сжечь это? — он поднял с пола кольцо и показал мне. Я ахнула — оно блестело так же ярко, будто и не горело в огне.

— Да, — чуть не плача от отчаяния и обиды, простонала я.

— Откуда оно у тебя? — Аарон не спрашивал, он требовал ответа. Х-м, ему-то зачем знать?

— Сначала скажи, чем вызван твой интерес, а потом, быть может, я скажу тебе откуда оно у меня, — заявила я. Аарон улыбнулся.

— Это эльфийская работа. Очень сложная. И здесь непростая магия. Наверняка она стоила немало сил тому, кто ее использовал. Мы редко делаем такие подарки, а потому меня заинтересовало, кто мог подарить это кольцо тебе.

Он называет это кольцо подарком? Серьезно? Хорош подарочек, ничего не скажешь.

— Мне его как раз-таки подарили. Только я, знаешь ли, предпочла бы, чтобы его владелец засунул это кольцо себе куда-нибудь…

Аарон выглядел удивленным.

— Стой-стой, не нужно подробностей, — остановил он меня. — Но объясни мне, пожалуйста, почему ты так говоришь?