Непомнящий
Шрифт:
Каково было удивление Алексея, что вся комната, которая и так была внушительных размеров, была просто заставлена стеллажами с разными колбами, банками, в которых красовались корни растений, всякие гады, жуки, пауки и конечности, внутренности различных животных. В конце комнаты вдоль стены стояли огромные холодильники, на крышках которых были наклейки внушительных размеров с перечнем содержимого. Открыв один, Алексей увидел, что он был по-хозяйски заставлен пронумерованными флаконами.
– Вот это да! – воскликнул Алексей. – Ничего себе лаборатория, вот это масштаб! Это целый цех, не могу поверить, что это всё сделано руками одного человека. Интересно, а где же те самые эликсиры, хотя я тоже молодец,
Он прошёл к другому холодильнику, ведь любопытство просто раздирало душу. Холодильник был почти пуст, только на средней полке стояла огромная кастрюля с крышкой и в дверце торчал толстый старинный блокнот, наверное, страниц пятьсот с золотым сечением по бокам. Алексей взял блокнот, на первой странице был заголовок: «Всё, что сказано ртом – имеет фундамент в мозге!»
Алексей присел на корточки и стал листать блокнот. Он был поделён на главы, каждая глава начиналась с названия болезни и содержала строчки странного заговора. Первое, что попалось на глаза, это «Рожа». Сначала шло научное описание этой болезни, её причины, пометка «инфекционно-аллергическое заболевание», препараты, которыми лечат в современности, а ниже – слова заговора. Да, именно заговора, потому как на молитву не очень было похоже, лишь в конце текста стояло слово «Аминь!» В конце был текст, где перечислялись травы и всякая всячина для приготовления эликсира, потом жирный кружок и в нём красовалась жирным шрифтом цифра.
–Так, мне ещё, чувствую, долго придётся изучать эти труды, – почесал затылок Алексей. – Но всё же что там, в кастрюле?
Он с огромным любопытством открыл крышку, и дикий страх побежал по коже: на дне красовался мозг, по ощущениям, человеческий. Он был залит прозрачной желеобразной жидкостью, а запах спирта с гнилью просто вышибал нос.
Тошнота подкатывала к горлу, и Алексей, держа блокнот, выбежал наружу. Он жадно глотал свежий воздух всей грудью, стараясь избавится от этого жуткого, омерзительного запаха, который, как ему показалось, полностью въелся в его тело. Отдышавшись, Алексей решил вернуться, погасить свет и пока изучить блокнот.
Спускаясь вниз, он заприметил полку, которая была прибита вверху над входной дверью. На ней стоял красивый, украшенный камнями флакон, под ним была записка: «Если потеряешь себя – выпей меня!» Алексей решил глотнуть жидкости в надежде вернуться в своё тело. Голова начала кружиться, ноги подкашиваться, и через мгновение сознание Алексея ускользнуло в темноту.
Глава 5
Тишина, где-то в углу потрескивает зажженная свеча. Перед образом Бога мужчина полушёпотом бормочет молитву.
– Господи, вот я стою перед Тобой на коленях.Если бы мне лет двадцать назад сказали, что я буду такой, как сейчас, никогда бы не поверил. Прости мою душу грешную, прости мои дела вольные и невольные, ведь Ты милостив к детям своим, так не суди меня строго. Я заблудился в страстях мирских, не ведал, что творил. Ты велик и милосерден, дай мне прожить сей день в радости и смирении и направь меня на путь истинный.
В дверь постучали.
– Отец Никодим, просим вас в трапезную.
Мужчина встал с колен, подошёл к свече, потушил её умело, как будто он это делал всю свою жизнь, поправил рясу и вышел в коридор.
Монастырь был очень старым, архитектура просто опьяняла своей неординарностью, высокие потолки давали такое эхо, что каждый шаг звучал как поставленная чечетка. Подойдя к громоздкой деревянной двери, Никодим с усилием потянул за железную ручку, и дверь отворилась.
Посередине комнаты стоял огромный старый стол, за ним сидело около сорока мужчин, все завтракали и одновременно
– Что-то вы сегодня не в духе, – неторопливо промолвил Тимошка. – У нас сегодня на завтрак гарбузовая каша, пирожки с картошкой и грибами, запеканка, морс, квашеная капуста. Ой, капуста Павлу удалась, ох как удалась!
Никодим сел за стол и стал вкушать дары, посланные Богом. Тимошка суетился рядом, то пирожок сунет, то хлеб.
– Угомонись, Тимофей, – буркнул Никодим.
– У вас сегодня очень тяжёлый день, и вам нужно хорошо поесть, так как одному богу известно, когда поедите в следующий раз. На улице стоят уже человек сто, а может, сто пятьдесят, все вас ждут, некоторые ночевали возле ворот.
Об отце Никодиме знали все, даже за стенами монастыря. А всё началось с одного случая. Как-то ранней весной Никодим с другим монахом отправились в соседнее село, дабы купить у местных воск для изготовления свечей. Так вот, едут они на повозке мимо одного сельского дома и слышат, как в доме безудержно разрывается чей-то ребёнок, да такой плач, душераздирающий. Никодим соскочил с повозки и как побежит, собака во дворе лает, а он как ужаленный – в дом. Иван за ним, забегает и смотрит: лежит на кровати мальчик лет пяти, и нога у него вся распухшая, синяя, раны кровоточат. Мальчишка рыдает, мать гладит его по голове и елозит какой-то тряпкой по ноге.
Увидев нежданного гостя, женщина подскочила. Никодим присел возле орущего пацана и стал что-то шептать себе под нос, креститься, сплёвывать. Спустя минуту мальчуган замолчал и уснул. Позже мать мальчика рассказала, что напасть пришла ниоткуда: был пацан нормальный, а как-то раз проснулся утром и стал жаловаться на боль в ноге, а через два дня нога раздалась в размере и кожа стала лопаться. Куда они с мужем его не возили, в областной больнице лечили целых три месяца, а толку ноль. Вот и приехали обратно в село, с тех пор мальчик почти не спал.
Никодим нахмурил брови и сказал: «На всё воля Божья! Ты, мать, как отрок проснётся, завари ему ромашку вместе с календулой и давай отвар по полстакана каждые три часа. Во дворе, гляжу, лопух есть, так его сорви, кипятком обдай и приматывай на ногу, повязку меняй каждый час. Увидишь – через три дня пацан будет, как прежде, бегать и прыгать. Пойдём, Иван, и храни вас Бог!»
Действительно, ровно через три дня хворь ушла, и потекла молва, что в мужском монастыре есть святой человек, который помогает людям. А толпе что, только скажи, и потянулись люди к исцелению. Поначалу первые прихожане требовали к себе отца, настоятель был возмущён, что своим появлением пришлые люди вторгаются в спокойную и размеренную жизнь монахов. Ругал и наказывал отца Никодима, отправлял трудиться и молиться днём и ночью, но как-то раз настоятелю стало плохо. Он стал задыхаться ночью. Монастырь был расположен на горе в лесу и медицинскую помощь пришлось бы ждать очень долго. Настоятель позвал Никодима.
– Никодим, посмотри меня, я не могу вдохнуть полной грудью, видимо, всё, пора моя пришла.
– Нет, настоятель, это груз вы себе повесили в виде камня, а в камне том заточили все свои нечистые мысли, обиды и злость.
– Нет у меня злости, – прошипел настоятель и начал кашлять, жадно хватая воздух ртом.
Никодим присел рядом, положил руку на грудь и начал читать молитву. Настоятелю становилось всё лучше и лучше и в конце концов приступ отступил.
С тех самых пор Никодиму была выделена при входе в монастырь небольшая комната для помощи людям. С одной стороны, это было не плохо, так как сам отец никогда не брал деньги за свой труд, теперь при входе стоял стационарный ящик для пожертвования, и он наполнялся в рекордные сроки. Эти деньги шли на развитие монастыря.