Непослушная игрушка
Шрифт:
– Капитан, ты бы не зарывался! – Я начал понемногу заводиться. – А то ведь могу ваш город и по камешкам раскатать!
Наверху захохотали откровенно издевательски.
– Ты, падаль, научись сначала на лошади сидеть! Потом деньги найди на идиотов, которые согласятся за тобой в бой пойти! А уж потом и грозись. А пока для тебя и стрелы жалко.
Сверху прилетел булыжник и упал в опасной близости от меня. Конь непроизвольно попятился, что вызвало бурю восторга наверху. Затем нарастающий поток всяческого мусора, камней и досок, летевших сверху, заставил меня и солдат отступить еще дальше на безопасное расстояние. Но развлекающимся на стене этого показалось мало, и один из них совершил роковую ошибку.
Очередной
Народ исчез, чтобы не подвернуться под горячую руку, но явно подсматривал за нами изо всех щелей. Я оглядел солдат. Ни страха, ни растерянности не было. Побывавшие не в одном бою, камни они восприняли спокойно. Дело было в другом. Королевских солдат обливают дерьмом?! При штурме вражеской крепости и это можно стерпеть. Но в мирное время, в собственной стране? Кто-то должен ответить. Или жители этого города, или я. За командиром, спускающим подобные оскорбления от собственных, пусть формально, подданных, никто не пойдет.
Вроде все просто. Крепость для нас сейчас недоступна, но пригород – вот он. Достаточно скомандовать – солдаты бросятся жечь и убивать. Пятьдесят человек – это вполне приличная сила. Но может, этого от меня и ждут? Повода для расправы? Ругань – это одно. И горшок с дерьмом – обидно, но не смертельно. А вот кто первый обнажит меч, тот и будет виноват в резне. И очень может быть, что за сплошными заборами нас уже ждут «ополченцы», а за воротами крепости стоит наготове отряд, чтобы ударить в спину, как только мы решим «прогуляться» по пригороду.
Удар по пригороду мог стать роковой ошибкой, но и оставить подобное поведение без последствий нельзя. Надо что-то сделать, и по возможности прямо сейчас.
Я снова повернулся к крепостным стенам и стал их рассматривать. Вроде ничего особенного, и при наличии штурмовых лестниц, осадных орудий, достаточного количества людей взять крепость можно за час. Но у меня ничего этого нет и не предвидится. Да и резня, неминуемо последующая за штурмом, никому не нужна. Немного отомстить, показать силу, вернуть себе уважение – мне этого хватило бы вполне.
Неожиданно возникли странные ассоциации. Квадратные башни как шахматные фигуры (туры). Потом почему-то возник образ кеглей, шар, катящийся и сбивающий их. Шар. А ведь я могу сделать нечто подобное! Ведь в камере такое делал. И когда ударил магистра в тюрьме, тоже что-то сотворил. Так, может, и сейчас получится?
Обернувшись к солдатам, коротко бросил:
– Всем молчать! Ни единого звука, пока я не разрешу!
Выйдя вперед метров на двадцать, закрыл глаза и постарался сосредоточиться. Я совершенно не представлял, как мне добиться результата, поэтому решил действовать по интуиции. Руки начали плавное движение, формируя туманные смерчи. Но как задать им нужные свойства? Тогда я попытался представить образ шара, сминающего башню. Смерчи послушно перепутались, сплелись в монолитный шар. Руки изобрели новое движение, и шар начал медленно вращаться, к нему как будто протянулись ниточки, наматываясь на него и увеличивая объем. Когда шар стал размером с баскетбольный мяч, я плавно толкнул его в сторону центральной башни. Невесомо, как воздушный шарик, он медленно, но неотвратимо поплыл, да еще начал увеличиваться в размерах. У стены он уже был размером с саму башню.
Дальнейшее описать почти невозможно, такое можно только увидеть. Не было ни взрывов,
Результат был невероятным и неожиданным, но мне он понравился. Уже более уверенно создал новые шары и отправил их в угловые башни. Может, я немного поторопился, но на этот раз шары получились меньше, чем первый, и угловые башни просто обрушились. После этого до горожан, видимо, дошло, что все это не случайно. А так как из врагов рядом был только я со своим отрядом, то в нас полетели настоящие камни чуть не в сотню килограмм весом. Пришлось отправить еще пару шаров в те места стены, где больше всего толпилось народа и, предположительно, размещались метательные орудия. Получилось еще хуже – на этот раз мне удалось снести только верхушки стен. Но и этого оказалось достаточно. Стены опустели, и установилась относительная тишина.
Самым логичным было ожидать немедленного ответного нападения горожан, но минута проходила за минутой, а атаки все не было. А вот у моих солдат, когда я повернулся к ним, настрой был самый боевой. Глаза горят, руки сжимают мечи, даже кони нервно переступают, чувствуя настроение хозяев. Еще бы! Город остался без укреплений, защитники деморализованы. Только и осталось, что ворваться внутрь и рубить, рубить! Как только я сел на коня, Пеко взволнованно спросил:
– Атака, милорд?
Я отрицательно покачал головой:
– Я приезжал только поговорить. А это им… чтобы дерьмом не кидались. Больше вины за ними пока нет.
– Но… они же не признают вашу власть!
– Вот и пусть живут своим умом. Сами торгуют, сами защищают свои богатства. Одним им теперь лучше. – Не удержавшись, я хмыкнул, с нехорошим удовольствием разглядывая разрушенную стену. – Но следующий раз, надеюсь, они будут разговаривать вежливо.
Пеко с сожалением посмотрел на стену, потом вдруг повеселел.
– Надеюсь быть рядом, когда вы рассердитесь по-настоящему, милорд, – коротко поклонился он и тут же, отъехав, заорал солдатам: – А ну в колонну по три, стройся! Сегодня развлечения не будет!
Солдаты быстро заняли свои места, и мы так же неторопливо, как и приехали, двинулась обратно. Улица будто вымерла, но я не сомневался – о малейшей фразе, которую удастся подслушать, к вечеру будет известно всему городу. Может, кто-то и задумается о невыгодности хамства и грубости в переговорах с новой хозяйкой. Во всяком случае, ремонт стены им обойдется не дешевле, чем десятилетний налог в пользу Вероны. А к тому времени, как они отстроятся, может, и я еще разок в гости приеду…
А нечего было дерьмом кидаться!
Мы отъехали с десяток километров, и возбуждение постепенно спадало. А вместе с ним и настроение. Чего я, собственно, добился? Поговорить хотел, это правда. Ответ я услышал, можно было просто уехать, не устраивая показательного устрашения. Но мнение солдат мне почему-то было важно. Хоть мы и не знаем друг друга толком, и местные разборки мне в принципе до фонаря. Но… не удержался. А вот что теперь делать? Возвращаться к Вероне и доложить, что город и в самом деле для нее потерян? Так это было известно еще неделю назад, я просто убедился в этом собственным обонянием и слухом. Может, сделать что-то еще, пока в городе не забыли меня и мой отряд? Чем можно их еще зацепить, но чтоб без крови и убийств? Что для них важно, чем они дорожат? Гордились своей крепостью – я превратил ее стены в развалины. Наверное, дорожат свободой и независимостью. Еще больше все купцы дорожат деньгами и прибылью. Попробовать ударить по этим точкам?