Непознанное

Бошке Фридрих Л.

По данным этих исследователей, выделяется шесть типов вулканов: гавайский, стромболианский, везувианский, вулканский, пелейский, катмайский (и близкий к нему бандансайский), названные так по имени некоторых типичных вулканов. Посмотрим кратко эту классификацию.

В лаве гавайского типа фиксируется наименьшее содержание двуокиси кремния. В связи с этим лава в вулканах этого типа чрезвычайно жидкая. В ней почти отсутствуют газы, вследствие чего истечение лавы спокойное. Она просто переливается через край кратера. При таком типе извержения не возникает ни пепла, ни вулканических бомб. Лишь на поверхности лавового озера можно наблюдать небольшие фонтанчики из лавы.

Близок к гавайскому

и стромболианский тип. Лава в нем довольно подвижная, так как количество двуокиси кремния хотя и небольшое, но несколько увеличенное по сравнению с предыдущим типом. Газы в такой лаве имеются в небольшом количестве. Они-то и обеспечивают эффектные выбросы небольшого количества пепла к бомб. Очевидцы рассказывают, что во время извержения вулкана можно относительно спокойно стоять на краю кратера. Известный исследователь вулканов, создатель фильма об этих явлениях природы — Гарун Тазиев получил весьма эффектные кадры, снимая вулканы именно этого типа.

Лава вулканов везувианского и относительно близкого к нему вулканского типов благодаря увеличенному содержанию двуокиси кремния обладает средней вязкостью и повышенным содержанием газов. Такая лава часто закупоривает жерло. Накапливающиеся газы обеспечивают взрывы и создание большого количества пепла и раскаленных вулканических бомб.

В лавах пелейского типа содержание двуокиси кремния весьма повышено. Это создает значительной мощности пробки в жерлах таких вулканов. Накапливающиеся при этом газы сильно перегреты и обогащены тяжелыми компонентами, вследствие чего вырвавшиеся газы устремляются не вверх, а вниз.

Наибольшее количество двуокиси кремния содержится в лавах катмайского и близкого к нему бандансайского типов. Для всех вулканов такой группы характерны сильнейшие разрушения, производимые во время грандиозных взрывов. Во время извержения вулканов этих типов лава вспенивается и поднимается из жерла в виде раскаленной пыли и песка. К извержению вулкана бандансайского типа относится катастрофа, происшедшая 7 сентября 1883 года на острове Кракатау, в Индонезийском архипелаге. Взрывом снесло почти треть острова. Морская волна, возникшая при взрыве, достигла берегов Африки и Австралии и докатилась по Тихому океану до берегов Америки и ощущалась в Атлантическом океане.

Все перечисленные типы вулканов могут быть встречены при извержениях подводных вулканов.

Приведенные данные о типах вулканов, зависящих от химического состава питающих их очагов, дают в руки исследователей не только объяснение кажущихся непонятными явлений природы, но и право на четкие прогнозы. Таким прогнозам содействует статистика извержений и ряд других данных, которые получаются в результате кропотливой работы на вулканологических станциях.

Другое направление, развиваемое автором книги, сводится к катастрофизму. Почти в каждой главе Ф. Л. Бошке подчеркивает те события, которые приводят или могут привести к катастрофе. Так, излагая популярную в ФРГ гипотезу А. Вегенера, он говорит о возможном «геологическом спектакле» — катастрофе, которая разыграется при отчленении Африки от Азии. Описание такого «спектакля» дано весьма красочно. Подобные этой катастрофы описываются (порой слишком подробно) и в других главах.

Идеи катастрофизма в естественных науках близки к идеалистическим представлениям, сближающим процессы развития Земли (и особенно жизни на Земле) с библейскими актами творения, следовавшими после катастроф. Особенно ярко эта концепция проявилась во взглядах Ж. Кювье, считавшего, что во время переворотов (катастроф) якобы уничтожалось, а затем вновь зарождалось все живое. Развивая взгляды Кювье, некоторые исследователи насчитывали в геологической истории Земли 27 таких катастроф.

Лишь благодаря

Ч. Дарвину идеи катастрофистов были отброшены и заменены представлениями о ведущем значении эволюции в развитии органической жизни на Земле.

В тектонике идеи катастрофизма возрождались и в XX веке. Неокатастрофисты говорили о единовременности на всем земном шаре эпох горообразования, связанных с катастрофическими событиями во вселенной. Эти идеи нашли убедительное опровержение в трудах советского тектониста академика Н. Шатского.

Особенно красочно описывает Ф. Л. Бошке катастрофы, связанные с динамикой жизни суши и моря. Явления погружений (или поднятий) отдельных участков суши и дна моря (таких, например, как в районе залива Зюдерзее в Голландии) известны для многих участков земной поверхности издавна. Такие движения, называемые колебательными или эпейрогенетическими, происходили и в далеком прошлом. Отчетливо это показал в своих «Очерках геологического прошлого Европейской России» крупнейший русский и советский геолог академии, президент Академии наук СССР А. Карпинский. Он начертал стройную картину распределения суши и древних морей на Русской платформе. Последующие исследования подтвердили общую схему, начертанную этим ученым.

Те катастрофические явления, которые описаны Ф. Л. Бошке для Голландии, связаны не только с колебательными движениями, но и с недостаточной прочностью плотин, не выдержавших напора морских волн во время одного из сильнейших штормов.

К сожалению, Ф. Л. Бошке не всегда достаточно точен при изложении фактов. Особенно это относится к истории тех или иных открытий. Так, например, говоря о предыстории открытия атомной бомбы, он пишет, что оно стало возможным благодаря работам немецких химиков Отто Гана, Фрица Штрасмана и физика С. Флюгге, сотрудников института имени кайзера Вильгельма в Далеме — Берлин.

На самом деле история открытия расщепления атома более сложна. Она была подготовлена учеными и философами многих стран. В этой истории надо видеть и натурфилософский атомизм древности, и этап механических представлений от атоме XVII–XVIII веков, и ряд разработок химического направления XIX века, и, наконец, современный этап. Перечисленные этапы пестрят именами философов древности, а также физиков и химиков Англии, Германии, США, России и многих других стран. Здесь, по-видимому, должны были бы звучать имена М. Кюри, Д. Менделеева, А. Эйнштейна, Н. Бора, П. Дирака, Э. Резерфорда, Дж. Чедвика и многих, многих других.

И конечно, говоря об атомизме, следует подчеркнуть значение философских обобщений, сделанных Ф. Энгельсом и В. Лениным.

Неточности подобного рода встречаются и в некоторых других главах книги. Особенно это относится к изложению гипотезы Альфреда Вегенера, трактующей о причинах тектонических процессов.

Об этих явлениях в науке высказано не менее пятисот гипотез (включая и гипотезу Вегенера). Все они могут быть сведены в три труппы: 1) гипотезы, признающие в качестве основных причин кинематические изменения, те, которые возникают в результате различных причин: замедления или ускорения вращения нашей планеты вследствие колебания оси вращения Земли, в результате приливо-отливных движений под влиянием притяжения Луны или Солнца и других подобных явлений; 2) гипотезы, связывающие движения земной коры с изменением нагрузки на отдельные участки поверхности Земли; 3) гипотезы, связывающие тектонические процессы с изменениями внутреннего состояния Земли. Последняя из названных групп наиболее обширна. Она включает гипотезы, основанные на разогреве или охлаждении отдельных участков или всей Земли в целом, на перераспределении вещества внутри планеты, на движении подкорковых масс, на роли перекристаллизации вещества внутри Земли и пр.