Непознанный мир (цикл повестей)
Шрифт:
За те несколько секунд, что граф пребывал здесь, этот меч приковал его к себе. В буквальном смысле приковал. На мгновение графу даже показалось, что он видит этот меч не впервые и словно давно уже знаком с ним. И чем дольше он вглядывался в его детали, тем сильнее было его желание подойти и освободить пленника камня от чар пленителя.
Монарх Гулсена молчал, стоя позади Джереми. Это молчание только ещё больше убедило графа в своих намерениях.
Да, этот меч предназначен ему! Он ДОЛЖЕН высвободить клинок из заточения и с его помощью стать в тысячу раз сильнее. Сильнее всех людей мира, сильнее гулсенцев, сильнее даже монарха, ибо его сила – это ключ к победе над злом, угрожающим королевству! И эту силу даст ему меч!
Джереми уверенно
– Джастин О`Краун! – позабыв от волнения, как надо правильно обращаться к монарху, возопил, резко обернувшись к нему, Джереми. – Этот меч… Он принадлежал первому монарху Гулсена, я угадал?
Джастин, ничуть не поразившись его проницательности, важно кивнул и ответил:
– Да, сэр Джереми, этот меч принадлежал Гуллу О`Крауну Первому, моему пра-пра-прадедушке. Но не спрашивай меня, отчего его меч запечатан в камень…
– Наверное, он не желал, чтобы таким мощным оружием владел кто-то ещё, кроме него, так? – спросил Джереми. – И поэтому он приказал вмуровать его в камень, чтобы когда-нибудь пришёл достойный владеть им и вытащил бы этот меч, ибо только истинному он покорится.
– Занятная гипотеза, – с любопытством ответил монарх. – Да, признаюсь тебе, сэр Джереми, ты попал в цель. Я точно так и думал. Вернее, даже знал. Знал, что тебе как Истинному под силу освободить этот меч из камня. И если он не покорится тебе, – увы, силой Импиринт-хоуп обладать ты не будешь, ровно как и твой Дорнтон своей Винд-фэйтс, ведь один из источников этих двух сил – меч Гулла. Но ты должен попробовать. Не бойся. От тебя зависит сейчас судьба нашего королевства.
Джереми вздохнул и повернулся в сторону замурованного меча, который, словно бы почувствовав, что граф обратил на него свой взор, вновь стал разгораться ярко-алым. Но тут Джереми вновь спросил монарха:
– Ваше величество, а у этого меча было имя, когда он служил Гуллу Первому?
Монарх глубоко задумался.
– Ты хочешь, – сказал он потом, – чтобы он стал твоим навсегда и служил тебе всю твою жизнь? Если так, то это будет едва ли не самое ответственное твоё решение, сэр Джереми, ведь этот меч – средоточие колоссальной силы, при постоянном контакте с которой можно сойти с ума или стать калекой, а ведь то не просто обычный меч, и сила его не стоит рядом даже с магической. Это сила Импиринт-хоуп, сэр Джереми, она может подчинить себе не только разум отдельно взятого человека, но и разум всего вашего земного мира, если ты доверишь ему свою душу, привязав его к себе, как ты привязал к себе Дорнтона, доверив ему первому свою душу. И прежде чем ты доверишь её кому-то ещё, подумай. Я вовсе не пытаюсь навязать тебе этот меч, но ты должен сам принять это решение. Сила этого меча сделала его живым и мыслящим существом, которое выше тебя и меня. И это одна из известных мне причин, почему Гулл Первый заточил его в камне. Он не смел подвергать опасности жизни случайных людей, которые по незнанию могли завладеть мечом после смерти монарха и погубить тем самым и себя, и весь наш мир. Но я знаю имя этого меча, и если моё предупреждение тебя не останавливает, сэр Джереми, назови этот меч – и владей им с умом и честью! Но с этой минуты ты должен будешь с величайшей осторожностью принимать решения, составлять план без единого просчёта и не совершать плохих поступков, иначе сила меча мгновенно уничтожит тебя. Надеюсь, я сумел передать тебе всю опасность твоего положения, если ты сделаешь это. Да, ты станешь сильнее в сотни раз, если меч признает в тебе достойного хозяина, но если
Джереми даже не вздрогнул. Разумеется, он осознавал ту ответственность, о которой говорил монарх, и готов был пожертвовать собою в будущем ради освобождения Гулсена от грозящей королевству опасности, ведь то же самое, как он догадывался, – возможно, даже в это самое время, – предлагают и Дорнтону, и граф не сомневался, что старый дворецкий примет то же решение, что и он – отдать свою судьбу силе Винд-фэйтс. И уже одно то, что он, Джереми Дарлингтон, разделит эту участь со своим слугой, утешало графа и придавало ему дополнительные силы, поскольку меч уже взывал к своему освобождению. И граф покорился его зову.
Его руки вновь потянулись к пылающему лезвию и в следующее мгновенье крепко сжались на рукояти у верхнего свода каменных оков. Алое пламя расступилось, не коснувшись рук графа, и Джереми ощутил приятную прохладу и удобство рукояти меча, которая была сделана из прочного, но неизвестного ему металла, щедро покрытого золотом и драгоценными камнями, между которыми змеился причудливый узор из стеблей и цветов, – точно такой же, как на латах рыцарей Ансерва, которые встречали их вчера посреди поля.
– О Великий Сандэстом Коулд, – громко и чётко начал Джереми, сжимая рукоять меча всё крепче и не сводя взора с лезвия, будто оно было лицом собеседника-человека. Граф старался представить себе меч одухотворённым и живым существом, как учил его Джастин, чтобы сила Импиринт-хоуп не сочла его невежественным и недостойным себя, и не уничтожила раньше того, как Джереми попробует убедить её в обратном. – Я, граф земной Англии Джереми Дарлингтон, пришёл освободить тебя из заточения и дать твоей силе возможность ещё раз послужить на благо королевства Гулсен, ибо сейчас оно как никогда нуждается в тебе и твоей защите. По сравнению с тобой, Импиринт-хоуп, и твоим пристанищем, великим мечом великого гулсенца и первого монарха королевства Гулла О`Крауна Первого, я ничто. Но я – Истинный. – При этих словах пламя вспыхнуло так сильно, что граф почувствовал жар у самого лица. Но, нисколько этому не смутившись, продолжил: – Да, я Истинный, и поэтому мне была оказана величайшая честь здесь и сейчас просить тебя, о Великий Сандэстом Коулд, и тебя, Импиринт-хоуп, быть моими союзниками против чёрного зла, угрожающего вашему королевству – грифонов! – Языки алого света снова вспыхнули. – И прошу стать моей силой в этом мече отныне и навсегда!
Последние слова Джереми почти выкрикнул. Собравшись с духом, он резко рванул на себя рукоять огромного меча. В тот же миг он упал на спину, отброшенный собственным рывком, и по каменному полу рядом с ним гулко застучали обломки каменной породы. Опомнившись, граф посмотрел на монарха, который, возвышаясь над ним, стоял рядом. Его лицо было озарено ликованием. И, взглянув на свою правую руку, Джереми с замиранием сердца узрел в ней… сияющий алым заревом меч, который он вытащил из камня.
– Первый монарх Гулсена знал о тебе, сэр Джереми, – произнёс Джастин, присев рядом с графом, чтобы помочь ему встать. – Знал, кто будет владеть Сандэстом Коулдом – имя меча монарх, конечно же, произнёс тихим шёпотом, – после него, иначе сила меча уничтожила бы тебя сразу.
Молодой граф разглядывал своё новое приобретение с нескрываемым восхищением. Этот меч покорился ему, что являло собой несомненное чудо. Но Боже, какой же он был тяжёлый, – тяжелее любого другого меча, – и Джереми со страхом представлял себе, как же он будет с ним управляться в бою.
– Да, Джереми, забыл сказать тебе, – вывел его из раздумий монарх. – К нему никто кроме тебя не должен прикасаться, запомни это! Меч признал своим хозяином только тебя, все остальные для него – это враги, которых он истребит не задумываясь, если они посмеют прикоснуться к нему. Боевое оружие мыслит именно так, поэтому предупреди Дорнтона, когда мы вернёмся.