Неправильная ведьмочка, или Некромант на задании

Никитин Виктория

Никита скользнул большим пальцем по моим губам и наши взгляды снова встретились, неотрывно смотря в друг друга. Я вспомнила, и он вспомнил. Откровение, осознание, открытие и доверие. Чувства, исходящие из одного истока. Два ростка, переплетённых вместе в танце.

Не знаю, кто первым сделал шаг, кажется, мы одновременно просто решились на это. Наши губы встретились в жарком поцелуи. А тела переплелись в неистовом желании касаться друг друга. Каким-то образом я оказалась сидящем на его коленях, плотно обхватив ногами, его руки ласкали мою спину, мои руки стягивали с него футболку. А губы не могли насытиться друг другом, выпивая подаренную страсть и отдавая желание в ответ. Нежные касания, жаркие поцелуи кожи, он покрывал

поцелуями, всё до чего мог дотянуться, лицо, шею, ключицы, грудь. Как я оказалась без футболки я не помню, помню, лишь его руки нежно и властно сжимающие мою грудь, помню его губы, посасывающие и целующие еле уловимыми прикосновениями, от которых я плавилась словно свеча от полыхающего огня, но мне хотелось всё больше и больше. Я не помню, как мы оказались на диване, но помню жар его тела, помню свои руки, исследующие его мышцы рук, грудь, спину, желавшие впитать каждую его частичку, запомнить, запечатать эти ощущение в воспоминаниях навечно. Один стон на двоих, одно желание в унисон. Резкие и жадные движения, горящий огонь свечей вокруг, и полыхающий пожар внутри. Пожар, который разгорался и разгорался готовый поглотить меня полностью, сжечь дотла. И зелёные глаза, смотрящие с таким же жаром внутри, глаза, которые словно зеркало, отражали всё то неистовство, которое происходило сейчас со мной. Казалось, наши сердца бьются в унисон, одно дыхание на двоих, одно чувство на двоих, полное единение и открытость. Мы всё ещё были полностью открыты друг перед другом, вывернутая наизнанку душа, отданная с доверием в руки, которые сберегут, и его душа, открыт сплетающаяся с моей, также как наши тела сплелись в едином ритме. Один на двоих полустон-полурык, феерия и полёт. Я словно увидела звёзды, такого со мной ещё никогда не было. Впервые всё было по-другому, впервые всё было совсем иначе. Не имело значения ни прошлое, ни будущее, было лишь сейчас и только с ним. С тем, кого любишь, и с тем, кто разделяет твои чувства. Сейчас всё было по-другому, и снова, всё что было до этого, было именно ради этого момента.

Никита на руках отнёс меня в свою спальню, я попыталась взбрыкнуть, но он ощутимо прикусил меня за нижнюю губу, прерывая возмущение, а рука, мягко шлёпнула по тому самому месту. После такого возмущаться сразу же перехотелось, и под заливистый смех он уложил меня на кровать, жадно разглядывая моё обнажённое тело. Под его голодным взглядом я ощущала себя самой прекрасной на свете. Сейчас не было совершенно никаких барьеров, никакого стеснения или даже минимума смущения. Я открыто встретила его зелёные глаза, не скрывая своего наслаждения от его действий. А действия были и ещё какие, мы словно оба добрались до давно желанной добычи, целуя, лаская и исследуя друг друга.

Мы занимались любовью до самого утра, до того момента пока яркие лучи рассвета не проникли в комнату, и Никита не задёрнул шторы, возвращаясь к прерванной прелюдии. До рассвета и даже после, словно два ненасытных подростка, и нам было плевать, на что это похоже, и как должно быть, когда так хорошо, когда всё именно так, как должно быть. Именно так, а не иначе.

Разбудил нас настойчивый звонок мобильного. Звонил Иван с приказом сейчас же явиться в главный штаб, мало что объяснив. Никита с недоумением посмотрел на телефон, в котором раздавались короткие гудки, но возмущаться и спорить не стал.

Я не знаю, сколько я спала, но несмотря на сонливость, чувствовала я себя полной сил и радостной, а в теле разлилась приятная истома. Хотелось валяться в постели и, может быть, даже продолжить предрассветные приключения. Но работу никто не отменял, пришлось вставать.

Мы быстро приняли душ, оделись, под бдительным присмотром Драгомира позавтракали и буквально через час уже входили в главное здание ФСБм.

Встретивший нас прямо у входа в здание Иван коротко и чётко доложил информацию.

На

последнем Хранителе, котором мы обнаружили в Джаз-баре, нашли фрагмент отпечатка. Сергей Данисов, ведьмак, уже ожидает в допросной, привезли минут десять назад, пока никто к нему не ходил, оставив лакомый кусочек Никите. Это была наша первая огромная зацепка в деле. Но и это было не всё.

Идея Алексея дала плоды, и парень всё же сумел отыскать магазин, где были куплены именно эти булавки и теперь у нас есть не только устное описание покупателя. Продавец на счастье оказался дотошным и подметил странного парня, но было и его размытое фото с камер стоящего рядом банкомата. Отследить его по камерам города и получить более чёткое изображение пока не получилось, но то что есть сейчас, уже позволяет попробовать поискать по биометрическим базам данных.

А самое главное на мой взгляд, это то что умницы Илона и Радомир смогли склеить Звёздчатый Кристалл и обнаружить изготовителя, им оказалась некая Марфа Савелова, ведьма, работавшая на НКВД ещё при Союзе. По первичным данным спектрального анализа кристаллу не меньше семидесяти лет и разбит он был также давно. Как они это определили, я понятия не имею, но технологии, как оказалось, могут и не такое. При имени ведьмы-изготовителя, мы с Никитой переглянулись, отчётливо понимая, что поездку в Карелию откладывать больше нельзя.

Светлая комната с белыми стенами, белым металлическим столом и неизменным зеркалом в полстены. Парень, сидевший за столом, Сергей Данисов, оказался неожиданно юным. Простое незапоминающееся лицо было всё в ссадинах и синяках, русые короткие волосы свалявшиеся и грязные, а мятая футболка и джинсы висели на слишком худом и хрупком теле. В операторской за зеркальным окном были трое: Радомир, Алиса — оператор и вездесущий Емельянов, который после своего вынужденного больничного рвал и метал, пытаясь выследить нас и присоединиться к расследованию, но благодаря Ивану его удалось на время удержать подальше.

— Докладывайте — потребовал Никита, войдя в операторскую и поздоровавшись с присутствующими лёгким кивком.

Сейчас он был собран, серьёзен и от вчерашнего страстного и открытого любовника не осталось и следа. Мне он нравился и таким, в таком его состоянии ощущалась некая надёжность, непробиваемая стена, человек способный, разрешить любую ситуацию.

— Сергей Данисов, двадцать пять лет, ведьмак в восьмом поколении. Семья Данисовых обладает ниже среднего уровнем силы, в прошлом присягнули клану Гришаевых, но после исчезновения клана, сейчас под покровительством Абажиных.

Я посмотрела на Сергея. Парень казался чем-то подавлен, он вытянул сцепленные в замок руки на столе перед собой и свесил голову. И тут снова эти Гришаевы, да это было семьдесят лет назад, но могло ли получиться так, что одна из семей, находившихся под покровительством главы клана, могла заполучить ритуал?

— Какая у него сила? — спросил Никита, быстро просматривая файлы с биографией парня на планшете.

— Наш сканер три раза просканировал его, у него совсем посредственные силы. Зелья, маленькие заклятия, временные амулеты, и, может быть, совсем уж простенькие проклятия, это всё, на что он способен.

— Но, тогда как он создал Хранителя? — вмешалась я в разговор.

Алина пожала плечами, Емельянов молчал, Иван хмурился. Согласно докладу Ивана, парень, когда только узнал, кто к нему нагрянул, пытался сбежать, ведьмак против оборотня — это как подстреленный заяц против волка, догонит даже не вспотев. Когда парня скрутили, на эмоциях он сознался, что Хранители — его рук дело, да и улик в доме нашлось достаточно, материалы и ингредиенты, но после того, как привезли сюда, молчит. Иван поэтому и оставил его одного, чтобы подумал хорошенько над своим поведением, конечно, чуть припугнув для проформы и настоятельно порекомендовав чистосердечное, чтобы лучше думалось.