Неправильная
Шрифт:
— Ни в чем, — хлюпнув носом, ответила я.
Уже ведь видел, что плачу, чего теперь скрывать.
— Никогда ты не умела до конца послушать, — вздохнув, он встал и подошел ко мне. — Жениться собирается принц Раймунд.
— На ком? — слезы не прекращались.
— На джорманской принцессе, Лукинде, — протянув мне платок, ответил отец.
— А Астор? — замерев, спросила я.
— Он покинул дворец несколько дней назад, разругавшись с родителями.
— Почему?
— Они не одобрили его возлюбленную.
Оказалось, что я еще глупее. У Астора все время была возлюбленная! И потому он не хотел
— Я поняла тебя, отец, — мгновенно успокоившись, проговорила я и встала. — Я отбуду в ночь маскарада, прощаться не стану.
Если он и хотел что-то сказать, появившаяся матушка не дала ему этого сделать. Она практически влетела в кабинет к отцу. Хоть это и сложно в ее положении, месяца так седьмого.
— Александрин? — удивилась она, но тут же приглашающе распахнула объятия.
— Не сейчас матушка, — увернулась я и прошла мимо, к выходу. — Поздравляю, — добавила, уже закрывая дверь.
Тут не было счастья для меня.
Глава 20
После разговора с отцом я долго не могла привести в порядок свою душу. Единственный раз пожалела о том, что мой дар больше не со мной. Закрывшись, я проплакала несколько часов. Громко, в голос, чтобы хоть как-то выплеснуть свою боль. И главное, я не понимала, когда допустила эту влюбленность. Да, я полюбила Астора. И это оказалось самым ужасным, что я когда-либо переживала. Все остальное просто меркло.
Мне не в чем было его винить. Никаких обещаний он не давал. А несколько поцелуев… даже с моим опытом не значили ничего. Но от этого не было легче!
Как?! Как перебороть себя, свое глупое сердце? А ведь никогда не возникало даже мысли о том, что мы могли быть вместе. Или за остальным я просто не заметила ее?
Почему, поняв, что Астор не мой, и никогда не будет, я вновь срывалась в плач? Зачем прокручивала в голове каждое мгновение наших встреч раз за разом? Отчего убеждения, что он и его семья виноваты во всем, случившемся со мной, и Астор просто не достоин моих чувств, не помогали?
Я не знала ответов. Мне просто было больно.
Когда кончились слезы, не стало легче. Только хуже. Ошибся Брун тогда, называя меня статуей. Окаменела я значительно позже.
То ли от усталости, то ли от переживаний — я уснула. Проснулась только к ночи. Если кто и приходил ко мне, я этого не слышала. Болели глаза и голова. Но все это ничто по сравнению с больной душой.
Зеркало не порадовало. Синяки под глазами выдавали мои страдания. А я этого не хотела. Никто никогда не должен узнать, что я, Александрин Тариская, плакала из-за мужчины. Никто. Никогда. Я сильная. Ведь выжила, несмотря ни на что. Неужели с неразделенной любовью не справлюсь? Справлюсь! И не надо сжиматься сердцу, а дыханию замирать! У нас с Астором никогда не было будущего! Принцем Астором — поправила себя. А лучше — его высочеством. Да, так! И выкинуть этот бред из головы! Выкинуть!
Меня ждал большой интересный мир, а я глупостями маялась. Осталось только их следы с лица убрать.
К
Разговор вышел сложным.
Армелию я обманула. Да, врать я не любила, но не смогла придумать другого способа убеждения.
С самого начала, когда я задумала передать свою магию (впрочем, я не бралась даже судить, какими именно дарами наградил источник девочку) Дамиане, в роли ее воспитателя мне виделась лишь бывшая Хранительница. Только Армелия могла знать, как правильно воспитать Хранительницу Рода Целителей. Ведь она сетовала на то, что когда-то ее обделили любовью. А также на невозможность полной радости материнства.
Догадываясь, что она не рискнет в ближайшее время связываться с Силами, я сослалась на их волю. Да, источник сам решил, что Армелия воспитает Дамиану. Я только передала его слова.
В конце концов, бывшая Хранительница сама призналась, что осталась совсем без дел. И, возможно, возьмет себе на воспитание еще кого-нибудь. Благо, с детьми она общаться всегда умела.
Наверное, я должна была что-то чувствовать. Стыд за обман. Сомнения. Или радость от того, что все вышло по-моему. Наверное. Но я ничего не ощущала.
Хотя нет. Была пустота. Я вся была, как пустота.
Ничего. Оставалось всего два дня.
Когда-то этот день был пропитан чудом, его ожиданием. Когда-то. Всего-то год прошел, а настолько все изменилось. На этот раз я не ждала ничего. Хорошего. Маскарад навсегда останется в моей памяти, как начало кошмара. Вернее, кошмаров. И который из них страшнее, сложно было разобрать.
Зачем я осталась? Почему не покинула это место? Я знала ответ. Но даже в мыслях боялась произнести его. Имя, что я запретила себе вспоминать.
Не сказала бы, что мне стало легче или тяжелее. Но я могла играть. Даже сумела спокойно побеседовать с матушкой. Впервые нацепила на себя маску, как и все прочие в этот день. Как же, а вдруг нутро вылезет? Интересно, насколько отвратительной буду я? Улыбнулась самой себе в зеркало.
В этот раз я не озадачивалась выбором платья, одела первое, что попалось. Лишь ненадолго задержала взгляд на своем гардеробе — его я оставляла. Путешествовать ведь собралась порталами, пока не найду место, где можно остановиться на время. Возможно, дальше мои скитания продолжатся с использованием транспорта, или я осяду. Тогда и озабочусь багажом.
В новую жизнь со старым не входят.
После короткого стука ко мне вошел Максайм. Неожиданный визит.
Полагаю, принц Раймунд позаботился обо мне, или о других, ограничивая посещения ко мне. Как обычный человек, я больше не могла оставаться для него закрытой ментально. Как и для Юджелии. Это расстраивало. Но я надеялась на их тактичность — пусть эмоции они улавливали, независимо от их желания, мысли вполне могли не "читать". Хотя из-за своих чувств я так и не рискнула поговорить с Юджелией. Со своей детской непосредственностью она бы просто вывела наружу то, что я пыталась скрыть. Тем более я уже и сама стала понимать смысл сказанного на источнике.