Неправильный

Эштон Джана

Вынув пальцы из моей задницы, Люк усаживает меня и развязывает руки.

— Лицом вниз, задницу вверх, — он сильно шлепает по ягодицам и я становлюсь коленями на край кровати, приподнимая попку и опираясь на локти. Эта позиция мне знакома.

Люк достает смазку из тумбочки. Эту смазку я уже видела., когда рылась в ящиках Люка, еще в первую ночь в этой квартире, в октябре. Поставка презервативов прекратилась, как только мы перестали ими пользоваться. Но возобновилась, после моей рвоты в порыве похмелья,

в прошлом месяце, а смазка была там, все время. Люк частенько упоминал об анальном сексе, и я не настолько наивна, чтобы сбрасывать со счетов то, что смазка была здесь до меня.

Пальцы Люка, все еще, у меня в попке и он говорит о том, как сильно хочет ее трахнуть, но я не чувствую себя загнанной в угол. Мне любопытно. Все, что Люк делает со мной, он делает хорошо. Даже если и слегка болезненно, но хорошо. Мне нравится ощущать его пальцы в попке, когда его рот у моего клитора. И я знаю, он получает удовольствие от моего пальца в его заднице, когда его член у меня в горле.

Он встает позади меня с тюбиком смазки в руке и скользит в меня одним движением, открывая крышечку тюбика и покрывая смазкой два пальца.

— Я собираюсь трахать пальцами твою задницу, пока мой член будет в твоей киске, — говорит он, засовывая палец мне в попку. — Чувствуешь его? Я чувствую пальцем свой член, через тонкую перегородку твоей узкой задницы, — он толкается членом глубже и одновременно скользит пальцем вперед и назад в моем анальном проходе. Это так чертовски узко — быть заполненной в двух отверстиях. Люк выдавливает из тюбика больше смазки и погружает второй палец. Я вздрагиваю и извиваюсь на кровати.

— Стой, — свободной рукой, Люк шлепает меня по бедру. — Подожди, — я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на него. — Подожди, у меня вопрос.

Люк останавливается, вынимает из меня пальцы и член, он тянется к тумбочке за салфеткой и вытирает пальцы, не сводя с меня глаз.

— Что такое, Софи?

— Хмм, — я прикусываю губу и задерживаю дыхание. — Сузится ли все обратно?

Люк остается бесстрастным, но приподнимает бровь. То есть, он не понимает, о чем я говорю?

— Сузится ли мое анальное отверстие до обычного размера? — я киваю в сторону его члена. — Ты действительно большой. Смогу ли я, кхм, нормально какать, после этого?

В комнате гробовая тишина. Спустя несколько секунд, показавшихся мне минутами, Люк надрывается от смеха. Он сидит на краю кровати, упираясь локтями в колени и повторяет:

— Боже, Софи.

— Ты мудак! Ты на до мной смеешься? Ты гениальный врач: «Можешь спрашивать меня о чем угодно, Софи. Не стесняйся, Софи», — я все еще стою на коленях, и смотрю на него через плечо. Переворачиваюсь и сажусь задом на кровать, притягивая колени к груди. — Лжец! — вырывается у меня.

— Софи, — предупредительный тон.

— Ты бы предпочел,

чтобы я получила ответы у своих подруг? «Хей, девчонки, у Люка член как у осла и он хочет засунуть его мне в задницу. Что меня ожидает?» — я ползу к краю кровати. — Позвоню Дженне, прямо сейчас, придурок, — я начинаю вставать, но Люк обнимает меня и тянет к себе на колени.

— Прости, малышка, — говорит он и прикасается пальцем к кончику моего носа. — Ты права, я просто думал, что твои вопросы будут озвучены до того, как я приближу свой член к твоей заднице.

Я кладу ладонь на его грудь и смотрю ему в лицо. Жду.

Он прочищает горло.

— Твое анальное отверстие будет в порядке. При правильном растяжении и наличии смазки, твой анальный проход не пострадает, и ты продолжишь… — он делает паузу, вспоминая использованное мной слово — какать, как и раньше. Но растяжение и смазка необходимы. Поняла?

Я киваю.

— Хорошо. Теперь мне нужна минутка. Не думаю, что смогу трахнуть тебя прямо сейчас.

Мои глаза расширяются, я бью его ладонью в грудь и сползаю на пол, становлюсь между его колен и беру в руку член. Он по-прежнему твердый, но не совсем. Я сжимаю его рукой.

— У нас анальный секс. Придурок.

Люк ухмыляется:

— Ты, только что, приказала мне трахнуть тебя в задницу?

— Приказала и ты трахнешь.

Глава 27

— Соси меня, — велит Люк.

Я беру в рот головку, он обхватывает мой затылок и проникает глубже. Зарываясь руками мне в волосы, он трахает мой рот, двигает мою голову, регулируя глубину и направляет меня, когда хочет, чтобы я использовала язык и сосала его как леденец.

— В аптечке, есть эластичный бинт. Принеси его.

Я возвращаюсь из ванной с бинтом, и он протягивает руку. Отдаю бинт и задаюсь вопросом, что Люк собирается делать? Прикусываю нижнюю губу, чтобы скрыть усмешку.

— Ты слишком уверена для той, чью задницу скоро трахнут.

Улыбка, угрожавшая растянуть мои губы, растаяла.

Он разматывает бинт и оборачивает его вокруг ладони, натягивая полосу.

— Тебе нужен кляп. Я трахну тебя в попку, со связанными руками и заткнутым ртом, чтобы ты не могла сопротивляться.

Я сглатываю, но не отвечаю и не двигаюсь.

— Но тем хуже для меня, а не для тебя, ведь мне нравится тебя слышать. Мне нравится слушать, как ты хныкаешь, когда я растягиваю твою киску и проникаю в матку, — он проводит пальцем по мочке моего уха, и я прикладываю все усилия, чтобы не растаять от услышанного. — Потому что, после хныканья, ты всегда говоришь: «Еще, Люк, еще», но думаю, что ты сама не знаешь, когда начинаешь это говорить.

Он прав. Я не знала.

— Итак, я не могу заткнуть тебе рот.