Непредсказанное убийство
Шрифт:
– Ну-ну, – мрачно заметил Алекс. – Ты мне даешь командировку на несколько дней?
– С чего вдруг?
– Ты же забираешь машину!
Натаниэль несколько озадаченно посмотрел на ключи в собственной руке.
– Да, действительно. Что же делать?
– Я могу тебя подвезти, – предложил Илан. – Если у тебя нет других планов.
– Прекрасно! – обрадовался Розовски. – Алекс, забирай ключи и отправляйся.
Маркин пулей вылетел из кабинета.
– Жду тебя вечером! – крикнул вдогонку Натаниэль. – Вперед, Илан. Зеев,
Баренбойм успел лишь огорченно развести руками.
21
– А куда это мы едем? – спросил Натаниэль, словно очнувшись от сна.
– Вообще-то, еще не едем, – сообщил Илан, выворачивая руль до предела, чтобы избежать столкновения с встречным грузовиком. Грузовик – вернее, его водитель – мало внимания обращал на прочие автомобили. Тем более, на такую крошку, как «фольксваген» стажера. – Мы пытаемся остаться целыми…
Натаниэль понаблюдал за грузовиком.
– Как думаешь, – спросил он парня, – во всем мире водители грузовиков солипсисты? Или только у нас в Израиле? «Весь мир – мое воображение…»
– Не знаю… Вот так, – удовлетворенно сказал Илан, выбравшись на более-менее свободную трассу. – Теперь жду указаний.
– Да? – Розовски задумчиво посмотрел на стажера. – Что, если мы навестим нашу клиентку? Ты уже был там. Вчера. Так что – выруливай, дорогой, в сторону Яффо. На улицу Тель-а-Мелех.
Илан послушно повернул на юг. За всю дорогу он больше не произнес ни слова. Натаниэль был благодарен ему за это. Начавшая было складываться картина преступления страдала отсутствием несколько достаточно важных деталей. И с этими деталями нужно было разобраться в кратчайшие сроки.
Заверещал радиотелефон. Натаниэль поморщился, вытащил аппарат из футляра.
– Слушаю.
– Натаниэль, это Грузенберг.
– Здравствуйте, Цвика, как дела?
– Спасибо, все хорошо. А как наши дела? – адвокат сделал ударение на слове «наши».
– Наши дела движутся, – сообщил Натаниэль. – Вместе с нами. Например, сейчас наши дела движутся в южном направлении. Я, кстати говоря, собирался вам звонить, но несколько позже. Вы виделись с подзащитной?
– Нет, разговаривал по телефону.
– Сегодня?
– Вчера.
Натаниэль хотел было спросить, не Цвика ли ссорился вчера с Ларисой в светло-голубом «дайатсу», но вовремя вспомнил о том, что у адвоката темно-вишневый «опель».
– Собственно, я звоню по вашей просьбе, – сказал Грузенберг. – Вы просили выяснить, когда возвращается вдова Мееровича.
– Когда же?
– Завтра, вечерним рейсом из Мюнхена. Как вы полагаете, Натан, мы сможем представить полиции свидетельства невиновности Головлевой в ближайшие дни?
Розовски пожал плечами, словно адвокат его видел. В трубку сказал:
– Абсолютной уверенности у меня нет.
– А неабсолютная есть?
– Тоже нет. Скажите, Далия Меерович уже знает о смерти мужа?
– Да,
– Ясно… Скажите, Цвика, если честно – зачем вы звоните?
Голос адвоката звучал чуть смущенно.
– Видите ли, Натан… мне, право, неловко, но…
– Бросьте кокетничать, Цви, мы же деловые люди. Ваши клиенты хотят прекратить расследование?
– Если кратко, то да. Не то, чтобы прекратить, но высказывают явное недовольство вашей медлительностью. Это не мое мнение, я лишь передаю их слова.
– Я понимаю. Да, действительно, три дня на то, чтобы найти одного человека из пяти миллионов – это много. Учитывая исчерпывающую об этом человека информацию.
– Словом, я пообещал вас поторопить, – сказал Грузенберг. – Но только пообещал. В действительности вы можете действовать так, как пожелаете.
– Спасибо, – проворчал Натаниэль. – Если бы в деле не появилось несколько любопытных моментов, я охотно бросил бы его. Это все?
– Все.
– Хорошо. Передайте клиентам – послезавтра я жду их в конторе. В два часа дня. С вами, разуммется.
После небольшой паузы адвокат спросил:
– Это серьезно?
– Абсолютно, – буркнул Розовски и отключил аппарат.
– Приехали, – сказал Илан. – Вот этот дом. Номер 132.
– Вижу.
– Мне подождать?
– Конечно. Думаю, я ненадолго.
22
Если бы Илан последовал за шефом, то был бы весьма удивлен его поведением. Подойдя к квартире, в которой жила Головлева, Натаниэль некоторое время постоял перед дверью и даже потянулся к кнопке звонка. Но вдруг решительно повернулся и поднялся на третий этаж. При этом он подумал, что Лариса могла заметить его из окна. «Что ж, пусть ждет. Пусть чуть-чуть понервничает, это полезно».
Суровая Шошана оказалась дома. Окинув детектива взглядом с ног до головы, она изрекла:
– Воспитанные люди предупреждают о своем визите телефонным звонком.
– Полностью с вами согласен, – Натаниэль виновато улыбнулся. – Я дитя улицы, Шошана. Моим воспитанием никто и никогда не занимался. Мне даже иногда кажется, что все мои жизненные неудачи проистекают из этого. Клянусь, впредь я буду предупреждать о своем визите за год как минимум тремя заказными письмами и телефонным звонком.
– Ваши жизненные неудачи скорее всего происходят от вашего безусловного нахальства, – возразила Шошана. – Думаю, вы решили немного поиздеваться над пожилой женщиной. И это говорит… Впрочем, свой взгляд на уровень вашего воспитания я уже высказала, – прервала она сама себя. – Что вам угодно?
Розовски огляделся.
– А нельзя ли войти? – спросил он. – Как-то неудобно вести серьезный разговор на лестнице.
Шошана молча посторонилась, пропуская его внутрь.
– Спасибо, – поблагодарил Натаниэль.