Непреодолимая сила
Шрифт:
– Вон и твой братец нарисовался, – Костя опустил стекло.
– Идите в дом! – раздраженно сказал Сережа. – Никто вас не прогонял.
– А ты не можешь меня прогнать, – заявила Таня, – квартира у нас с тобой пополам. Я вообще могу привести, кого хочу, и ты ничего не сделаешь!
– Вот ты и привела, кого хотела. Давайте, поднимайтесь.
– И что мне делать в твоем доме, Серый? Раз я тебе больше не друг… – спросил Костя.
– Поднимайтесь, говорю! Там разберемся.
***
– Тань, ты чего? – виновато
– Вов, проводи Свету, – почти приказал Костя.
Вова не возражал.
Наконец, они остались вчетвером и уселись за пустой стол. «То ли опустевшее поле битвы, то ли стол переговоров», – подумала Таня.
– Обязательно надо было праздник портить, – выдавил из себя брат.
На Таню он не смотрел.
– Наверное, не стоило приходить, – согласился Костя, – а раз пришел, иначе бы не вышло.
– Ну и какие у тебя планы, Лебедев? – ехидно поинтересовался Сергей, стараясь сдерживать гнев.
– Я тебе уже говорил. В принципе, можем хоть завтра заявление подать. Но мне надо убедиться, что со стороны кооператива нет засады. Блин, еще бы три месяца, долг отдать, так будет спокойнее.
– Вот и отлично, – вмешалась Катя. – Через три месяца, так и решим. Как раз успеем подготовить свекровь. То есть тебе – уже тещу. Хоть не одна страдать буду…
– Страдает она, – сверкнул глазами Сергей. – Я не представляю, как матери сказать. Вот увидишь, я же во всем и виноват окажусь.
– У тебя долг, а ты потратил такие деньги, – шепнула Таня, показывая взглядом на кольцо.
– Забудь, долг – чепуха, копейки, никакого геморроя, – успокоил ее Костя, – за три месяца отдам, никто не торопит. Просто хочу, чтобы все было идеально.
Сережа с сомнением смотрел на него. Он примерно знал, о какой сумме идет речь, и вовсе не считал ее чепухой.
– Миллионер, блин. Показушник. А ты дура набитая.
Таня вскочила, но Костя придержал ее за руку.
– Да хватит тебе, правда, Сереж, – взмолилась Катя. – Все будет отлично. Хочешь, я родителей на себя возьму?
– Нет уж, пусть сами выкручиваются.
Но Таня посмотрела на невестку с благодарностью – про разговор с родителями она даже думать боялась.
Катя мечтательно протянула:
– Свадьба… Здорово! Сто лет у нас не было свадеб, хоть халат сниму. Танька, платье тебе выберем классное! Ох… завидую…
– Мы сами выберем, – Костя сжал Танину руку.
– Глупости! – возразила Катя. – Жених не должен видеть наряда невесты до свадьбы, такая примета! И себе новое платье куплю. Сережа, слышишь! Я куплю себе новое платье! – Катя поджала губы.
Сережа закатил глаза и покачал головой, как будто стал свидетелем разговора сумасшедших.
– Ты хоть раз в институте была за это время? – поинтересовался он.
– Была, там все в порядке, – буркнула Таня.
– Сереж, налей нам, – потребовала Катя, – давайте отмечать, у нас праздник! Новый Год, в конце концов!
Сережа послушно и угрюмо потянулся за бутылкой…
К тому времени, как на телеэкране показались более-менее интересные эстрадные звезды, оба «мужа» изрядно набрались. Ситуация перестала казаться Сереге столь неприятной, и они даже обнялись
А Костя рвался домой, хотя едва держался на ногах, и Таня испугалась – вдруг, и правда, сядет за руль? Его отвели к ней в комнату, сняли пиджак, разложили диванчик, и «жених» рухнул на подушку. Катя принесла плед и укрыла его. Костя моментально заснул, а невестка ушла, закрыв дверь.
У Тани раскалывалась голова, хотя за весь вечер она не выпила и половины бокала – нервы были натянуты, как струна. Она долго сидела в раздумьях, потом почувствовала дикую усталость, переоделась в тот самый старый сарафанчик и прилегла рядом, под плед.
От Кости сильно пахло смесью хорошего одеколона и водки. Таня прижалась к нему, и Костя во сне обнял ее. Она лежала, боясь шелохнуться. Казалось удивительным, как вообще человеческое сердце может выдержать столько любви и нежности, сколько она испытывала сейчас. Заснуть Таня не могла, в голове роились разные мысли – от нереально счастливых до самых темных и тревожных. При одном только слове «свадьба», произнесенном вслух или про себя, все внутри замирало.
Ей вдруг стало так страшно, что выступил холодный пот. Словно неизвестная черная сила напала на нее и скрутила, не оставив воздуха для дыхания. Таня постаралась взять себя в руки, но никак не могла понять причину. Да, брат зол, родители тоже не обрадуются, но никуда же они не денутся, разлучить их с Костей невозможно. Или возможно? Таня всеми силами души пыталась прогнать тревогу. Что способно их разлучить? Вспомнились слова невестки: «Только держи такого парня крепко…» Но ведь Таня знает, всей душой чувствует, что любима, очень любима! Тогда откуда этот глупый, необъяснимый страх?
Если она и задремала, то минут на тридцать, не больше. В девять Таня встала, причесалась, но так и не вышла из комнаты, словно боясь, что Костя исчезнет, пока она будет умываться. Она просто сидела рядом, ничего не делая и глядя, как он спит, пока Катя деликатно не постучалась в дверь, осторожно просунув голову:
– Танюш, скоро Машку приведут. Вы как? Проснулись?
Сейчас Таня не была готова к новым разборкам. Надо разбудить Костю, чтобы шел домой. Она ласково погладила его по голове, потом потеребила. Наконец, он открыл глаза и резко сел, спустив ноги с дивана. Потряс взлохмаченной головой и посмотрел ошалело:
– Сколько времени? Я что, ночевал у тебя?
– Ага, – тихонько рассмеялась Таня, – и видок у тебя тот еще… Не знаю, встал ли Сережка, но хорошо бы исправить ситуацию до прихода родителей.
– А когда они придут? – он еще до конца не проснулся. – Не, слушай, никогда столько не пили, даже до армии, башка совершенно не варит.
– Плохо тебе?
– Есть немножко, – Костя поднялся, осмотрел себя в зеркало. – Н-да… в таком помятом виде не стоит представать перед твоими.
– Я думаю, сегодня вообще не стоит, – нахмурилась Таня. – Их надо подготовить.