Неприкаянные
Шрифт:
— Он парень хоть куда, — сказал Майна. — Да, он очень мобилен.
— Что ж, такие люди мне по душе, — одобрил Бритва. — Такие, если захотят, всегда своего добьются. Пойдем разыщем его.
Майна молчал.
— В чем дело, друг? Не знаешь, где его искать?
— И да и нет, — задумчиво ответил Майна. — Понимаешь, нынче утром у нас случилась маленькая неприятность, и он, возможно, до сих пор скрывается.
— Тут замешана полиция? — В голосе Бритвы прозвучала тревога.
— Нет.
Бритва облегченно вздохнул.
— Сейчас мы не можем туда идти, — продолжал Майна. —
Бритва согласился ждать конца дня. Майна с удовлетворением отметил, что не один он боится полиции.
Чтобы скоротать время, они отправились в пари и улеглись там под деревом, лениво наблюдая за праздношатающимися. Бритва рассказал Майне о своих «ребятах» подробнее. В полдень, когда солнце нещадно палило и над землей стояло марево, их одолел сои. Майна растянулся и заснул так крепко, как не спал уже давно.
Когда они проснулись, день клонился к концу. Парк почти опустел.
— Теперь, я думаю, можно идти? — спросил Бритва.
— Да. Должно быть, он уже вернулся.
Они вышли из парка и снова очутились на Форест-роуд. Дойдя до конца улицы, свернули на Вэлли-роуд, которая вела в центральную часть города. По дороге Бритва без конца разглагольствовал о своей шайке. Слушая его, Майна рисовал в своем воображении огромную банду подонков, устроивших себе логово где-то в центре города. Он был слегка возбужден и встревожен. В чем замешана эта шайка? А вдруг преступники разыскиваются полицией? Но если основная часть шайки остается в подполье и на главных улицах не появляется, то можно было бы и примкнуть к ней. Любая воровская шайка лучше закоулков. Майна мечтал о спокойном будущем, а Бритва расточал похвалы своим партнерам. Время от времени он переставал хвастаться и показывал Майне то на какое-нибудь окно, через которое легко проникнуть в дом, то на белье, висящее в достаточной близости от забора.
— Вот это окно мне ничего не стоит открыть, — сказал он. — Погоди.
Они остановились прямо против ворот, и Бритва внимательно осмотрел подходы к дому и к заинтересовавшему его окну, потом прикинул расстояние от ворот до дома и размеры окна.
Майна начал нервничать — ему казалось, что они уже делают что-то недозволенное.
— Пошли скорее, — взволнованно сказал он.
— Да, здесь можно легко пролезть. — Бритва держался уверенно. — Велю ребятам как-нибудь заняться этим домом.
В это самое время в их сторону кинулся толстый мопс. Показывая белые клыки, брызжа пеной, он залаял, по близко к воротам не подходил. Лицо у Бритвы вытянулось.
— Это меняет дело, — сказал он, трогаясь с места. — Там, где такие звери, брызжущие слюной, окна не взламывают.
Бритва умолк и, пока они добирались до центра города, больше не заговаривал. Солнце уже не припекало так сильно. Рабочий день кончился, и движение на дорогах значительно оживилось, местами даже образовывались пробки. Бритва и Майна осторожно лавировали между машинами и толпою. Когда они добрались наконец до грязных закоулков, был уже вечер. В нос им ударил знакомый гнилостный запах. Заметив, к своему огорчению, что Бритва брезгливо сморщился, Майна заспешил. Скорее бы супермаркет!
Бритва наблюдал за ним, пока не иссякло терпение, потом спросил:
— Да кто он такой, твой приятель? Подметальщик, что ли?
Майна молча повел плечами и, явно обеспокоенный, заглянул в мусорный бак.
— А может, он отверженный?
— К-кто? — спросил, заикаясь, Майна, обиженный насмешливым тоном Бритвы.
Бритва засмеялся и нетерпеливо спросил:
— Так где же твой приятель? Чего ты ищешь в этих мусорных баках? Уж не живет ли он в одном из них?
Майна сдержал раздражение и с тревогой сказал:
— Ладно, пошли. Поищу его после.
Бритва с готовностью кивнул головой, и они отправились в путь. Как объяснить самоуверенному Бритве, что Майна искал в мусорном баке не подметальщика и не отверженного, а преданного друга, которому мусорный бак служит домом? Он не понимал, почему Меджа до сих пор не вернулся.
Они миновали центральную часть города и направились на окраину. Шли долго, но Майна, несмотря на усталость, не задавал никаких вопросов. Бритва, видимо, очень хорошо ориентировался в этой части города. Он не сказал, куда они идут и где обитают его «ребята».
Бедняцкий поселок вырос перед ними так неожиданно, что Майна остолбенел. Только что они шли городом, среди высоких домов, и вдруг — жалкие лачуги из картона, жести, глины и еще бог знает из какого материала, лишь бы он спасал от дождя. Лачуги эти сгрудились в кучу, и с возвышения, на котором Майна и Бритва остановились на минутку, казались свалкой, полной обрывков бумаги и кусков блестящей жести. Единственным признаком жизни в этих лачугах был доносившийся снизу гул голосов. У Майны перехватило дыхание: о таких поселках он читал в школьных хрестоматиях, но никогда не думал, что увидит их собственными глазами.
— Добро пожаловать в Шенти-ленд — страну лачуг, — сказал Бритва. Голос его звучал уверенно, по-хозяйски.
Майна рассеянно кивнул головой.
— Здесь Бритву знают все. И примут любого его однокашника.
Майна снова кивнул.
Они спустились с косогора и подошли к лачугам вплотную. В воздухе густо запахло дымом и зловонными испарениями. Среди всех запахов был один, который казался Майне роднее всего: запах человеческого жилья. Теплый, успокаивающий. Такой же запах Майна вдыхал, когда жил в рабочем поселке при ферме.
Пробираясь вслед за своим спутником по узеньким улочкам, Майна почувствовал, как внутренняя напряженность у него спадает, уступая место любопытству. Время от времени Бритва окликал кого-нибудь из обитателей этих домиков-курятников, и то отвечали ему сквозь завесу из бумаги и дыма. Те немногие, кто высовывался наружу, глазели на Майну как на редкое, неведомое им животное, отводя взор лишь после того, как Бритва устремлял на них выразительные взгляды.
Недалеко от центра поселка Бритва шагнул в одну из лачуг, велел Майне подождать снаружи. Скоро Майна услышал невнятные голоса, потом громкий женский смех.