Неприметный холостяк; Переплет; Простак в стране чудес

Вудхаус Пелам Гренвилл

– Ради Бога! – воскликнула Фанни. – Что у вас стряслось? Вы же должны веселиться напропалую! Разве вы не знаете, что у вас получился хит?

– Ну да. Спектакль прошел с успехом.

– С успехом? Да в три раза большим, чем вы могли надеяться. Сцена в притоне их добила. Полиция пытается закрыть из-за нее спектакль, а вам известно, что тогда получается. Публика на люстрах будет висеть.

Простак сглотнул. Теперь к Дж. Бромли Липпинкотту прибавилась нью-йоркская полиция, и он почувствовал себя электрическим зайцем,

за которым гонится целая свора борзых.

– А что, если они все-таки закроют?

– Ни в коем разе, – добродушно рассмеялась Фанни. – Не в этом городе.

– Конечно, нет, – подтвердил Мэрвин. – Нью-Йорк – это вам не Бостон. У нас тут есть права, малыш. Все, что случится, – на первых страницах газет будут печатать массу всякой ерунды, и тебе придется убрать в завтрашнем спектакле парочку реплик типа «Черт дери». А в послезавтрашнем вставишь их снова, и все пойдет как прежде.

– А между тем, – заметила Фанни, – каждый житель города, сумевший наскрести четыре доллара восемьдесят центов, ринется к окошку театральной кассы.

– А те, у кого не найдется такой суммы, – подхватил Мэрвин, – будут рыскать кругами по городу, пока не ухитрятся подзанять деньжат.

– Говорю тебе, – заверила Фанни, – успех оглушительный! Тебя ждет полная победа. И добавлю еще кое-что. К тебе сейчас нагрянет компашка.

– А? – переспросил Простак. – Что за компашка?

– Мистер Леман.

– Мистер Леман? – вскрикнула Динти.

– Никто иной. Он разжился денежками, – очень весомо объявила Фанни, – и теперь жаждет выкупить спектакль обратно. Деньги у него с собой в удостоверенных чеках.

Если она рассчитывала, что новость произведет сенсацию, то ничуть в расчетах не обманулась. Простак, охнув, оглянулся на Динти. Та охнула тоже и посмотрела на Простака. Обоих одновременно посетила мысль, от которой они запунцовели точно розы в полном расцвете. По поведению Мэрвина Поттера было совершенно ясно, что точно такая же мысль осенила и его.

– Боже! – воскликнула Динти.

– Хеппи-энд, – заметил Мэрвин.

– Да, если он успеет сюда раньше юриста, – возразил Простак. – Но успеет ли? – напрягся он.

Фанни удивилась.

– Что у вас тут такое? Какие такие юристы?

Простака занимало одно.

– Так скоро он придет? Как думаете?

– Думаю, да. Он уже вышел. Я просто помчалась вперед, чтобы раскрыть тебе полную картину. У меня к тебе глупая симпатия, братец Фиппс. Почему-то мне всегда были симпатичны простофили. И я не считаю, что Джо Лемана нужно поощрять, когда он пытается всадить гарпун в молодых и наивных. Он у меня хороший парень, и я люблю его, но не одобряю некоторые его приемчики.

– Очень, очень верно, – согласился Мэрвин. – Он напрашивается на критику. Не знаю, где Джо получал образование, но наверняка в его школе или колледже забыли обучить разнице между добром и злом. А она имеется.

– Да уж, – согласилась

Фанни. – Он задумал кражу века, прости его Господи. Вот я и помчалась рысью, чтобы предупредить тебя. Когда он явится и примется обрабатывать тебя, Простак, не давай слабины ни на минутку. Если ты позволишь этому разбойнику тебя улестить, выманить у тебя шоу, это будет преступлением.

В дверь постучали, и Фанни ласково улыбнулась.

– Ага! Занавес поднимается!

– Да, – подтвердил Мэрвин. – Ватсон, если я не ошибаюсь, к нам посетитель.

22

Когда в офис шумно, явно торопясь, ввалился Леман, то прежде всего удивился, что тут вроде как идет совещание. Очень уж много народу набилось в его бывшее стойбище. Он посмотрел на Простака, посмотрел на Динти, оглянулся на Мэрвина Поттера. Потом взгляд его упал на Фанни, и он вздрогнул, словно человек, наткнувшийся в ванной на тарантула.

– Ты-то как тут очутилась? – хрипло выговорил он.

– В гости зашла.

– Убирайся!

Простак вскинул брови. Такого допустить он не мог.

– Эй-эй! – со спокойным укором окликнул он. – Вы что, собираетесь снова выгонять людей из комнаты? Тут, между прочим, мой офис – 1468, Бродвей, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк. Нью-Йоркская корпорация. Всех, кого надо выгнать отсюда, я выгоню сам.

– Хорошо сказано, Фиппс! – одобрил Мэрвин.

– К месту, а?

– Именно к месту, – согласился Мэрвин. – Прямо в яблочко.

Простак устроился в крутящемся кресле, с которого Мэрвин галантно встал, когда вошла Фанни, и закинул ноги на стол.

– Присаживайтесь, дорогуша, – пригласил он. – Послушаем, что у вас на уме.

– Если там что есть, – вставил Мэрвин.

– Вот именно, – подхватил Простак, – если есть. Что привело вас сюда в это ясное солнечное утро?

Леман, который в это время сверлил взглядом свою бесценную жену, обернулся к нему с пылким жестом.

– Послушайте, – начал он. – Не знаю, что она вам тут наболтала, но не вздумайте поверить ей.

– Вы говорите загадками, мой друг.

– Я пришел, чтобы вернуть вам ваши деньжата – выкупить все обратно, целиком.

– То есть вы желаете купить спектакль?

– Я отдам все, что вы за него заплатили, – двадцать тысяч. Вы не потеряете ни цента.

– И вы тоже, верно?

– Что?

– Я первый спросил.

– Что-то не пойму вас.

Простаку и в голову не приходило, что наступит момент, когда он порадуется знакомству с Дж. Бромли Липпинкоттом, но теперь он ощущал сильнейшую благодарность, что ему выпала возможность наблюдать адвоката в действии. Молодой театральный менеджер многое может перенять от похожего на труп адвоката в умении держать себя. Преобразиться в брюнета Простак, конечно, не мог, но позаимствовать чуть-чуть стали и напора – вполне возможно, что он и сделал.