Неприметный холостяк; Переплет; Простак в стране чудес
Шрифт:
– Да не взорвется он, – терпеливо улыбнулся Слаттери. – Хотя, конечно, в футбол бутылочкой играть не рекомендую.
– Понятно. Да, это, конечно, было бы ошибкой. Хорошо, суп готов. А что потом? Подходим к сейфу. Что же предпринимает наш герой-взломщик?
– Понимаешь, есть два типа сейфов. С наворотами – это такой, в котором имеется кистер.
– А кистер – это…
Тезаурусом все-таки Слаттери не был.
– Хм, черт… Ну, кистер и есть кистер. Не знаю, как его еще назвать… Вроде как еще один сейф в первый вделан.
– А, внутреннее отделение?
– Да, верно. Если сейф вот такой,
– Да уж, не кот. Что ж, ладно, будем надеяться – сейф миссис Гедж не из таких.
– Да, вряд ли. В домах такие редко встречаются. Они обычно в банках и тому подобное. А в домах – можно вскрыть простой шпилькой. Ну а если уж шпильки поблизости не найдется, поесть чеснока да и дыхнуть как следует на замок. А если чеснока неохота, вызнать код. Где, говоришь, стоит сейф?
– В венецианской спальне, этажом ниже.
– Там есть кто-нибудь?
– Сейчас никого.
– Тогда давай спустимся, глянем, – предложил Слаттери. – Самое время разузнать, из легких этот сейф или нет. Наверняка легкий. В домах, чтоб с кистерами, не водятся. Спроси меня, так скорее всего он с кодом из четырех букв, а такой вскрывать – как орешки щелкать!
2
В хозяйской спальне, даже без хозяйки, на посетителя веяло зловещим духом. По крайней мере, так показалось Пэки. Венецианская спальня – просторный зал, разукрашенный лепниной, – находилась на втором этаже; стеклянные ее двери выходили на балкон, смотревший на подъездную дорогу Переступив со Слаттери порог, Пэки ощутил острое желание очутиться где-нибудь за сотни миль отсюда. Саму миссис Гедж он никогда не встречал, но портрет ее, сложившийся у него в уме, рисовал даму железную. Хотя основания для того не имелось ни малейшего, он не сумел до конца подавить страх, что в любой момент эта грозная дама того и гляди накинется на них из-за тяжелых штор, драпировавших окна.
По счастью – поскольку в таком случае не миновать бы большой неловкости, – опасения его оказались напрасны. Какой бы великой женщиной ни была миссис Гедж, находиться одновременно в лондонском отеле «Карлтон» и в венецианской спальне она все-таки никак не сумела бы. Тишину не взорвал внезапный рык тигрицы, защищающей своих детенышей, и Слаттери без помех провел расследование.
Результатом он явно остался доволен. Осмотрев сейф, он благожелательно улыбнулся. Сейф оказался, как он и предугадывал, легким. Одобрительно отозвался Слаттери и о стеклянных дверях, и о балконе. Тем благочестивым тоном, каким люди благодарят Провидение за щедрые подарки, он заметил, что все здесь как бы специально устроено, чтобы обеспечить взломщику сейфов незатруднительное бегство.
Но в тот момент, когда все шло так здорово и гладко, в атмосферу, источавшую спокойное удовлетворение, вторглась дисгармоничная нота. Несколько минут Слаттери лениво оглядывал комнату, как вдруг что-то стерло с его лица теплую удовлетворенность. Он напрягся, глаза у него расширились, точно бы он вдруг заметил змею.
– Да
– Ну да, правильно. Это спальня миссис Гедж.
– Брат! – Глубоко взволнованный Слаттери вздрогнул. – Не хочется и говорить, но если так – твое предложение заморожено.
– Как это – заморожено? – удивился Пэки.
– Да так. Я выхожу из игры. Не смогу я.
– Что?!
– Да, сэр, – виновато, но непреклонно подтвердил Слаттери. – Не смогу, и все. В женской спальне взламывать сейфы меня не заставишь!
У Пэки перехватило дыхание. Его ошеломило подобное упрямство в человеке, которого он до сих пор принимал за весьма уравновешенного представителя мужского пола.
– Да почему?
– Потому. Вскрываешь ты сейф в женской спальне, и что дальше? Хозяйка просыпается и поднимает визг. А дальше? А дальше – тебе либо приходится нырять в окно, либо подскакивать к ней и душить. А я, знаешь, в жизни женщин не душил и начинать не собираюсь.
Сэра Галахада или шевалье Байарда подобные чувства побудили бы пожать руку Слаттери – очень уж они соответствовали высокому духу рыцарства. Неприятно говорить, но в Пэки они вызвали лишь раздражение.
– Господи, да неужели тебе ни разу не случалось грабить женские комнаты? Сколько уж ты занимаешься взломом сейфов?
– Да уж много лет.
– Ну вот видишь!
– Нет! Понимаешь, брат, раньше я действовал всегда с напарницей. Эх и работала девушка! Одно слово: мечта. Джулией ее звали. Бросила она меня, а в прежние времена мы были командой на загляденье.
– Не пойму, при чем тут какая-то там Джулия!
– Как оно ведь все шло. Напрашивалась она, чтобы ее пригласили во всякие такие гости, – объяснил Слаттери. – Имелся у нее класс. Если сейф стоял в дамской спальне, проскользнет она туда до меня, сунет даме под нос губку с хлороформом, и когда я являюсь, все улажено. Ох, ты представить не можешь, как же мне худо без Джулии! Прям дите без мамочки.
Слаттери жестоко сожалел о времени, которое поэты называют «дни минувшие», но Пэки находился не в том настроении, чтобы утешать его. Целиком сосредоточившись на своих терзаниях, он угрюмо задумался.
– Значит, не станешь добывать для меня письмо?
– Не могу. А скажи-ка, кстати, чье письмо-то?
– Сенатора Опэла.
– Нет! – покачал головой Слаттери. – Если б еще твое, может, и сделал бы натяжку, а для какого-то там сенатора…
– Так бриллианты же! Ты и их упустишь?
– И не напоминай! – жалобно взмолился Слаттери. – Больно подумать! Вот так! Уж прости. – Лицо его просветлело. – Однако погоди-ка! Устрой, чтоб тут спал Гедж, и наша сделка опять в силе!
Крывшийся в предложении подтекст, будто в его власти указывать хозяевам дома, где им спать, лишь усилил досаду Пэки.
– Как же, по-твоему, мне это устроить?
– Да какие проблемы! Вот стоит сейф, в нем эти брюлики. Разве можно даме тут спать? Подскажи ей, что ее, не ровен час, укокошат, она поймет! Если похожа, конечно, на всех этих дамочек.