Непримиримые разногласия

Браун Сандра

— Почему вы сомневаетесь?

— Потому что мое вмешательство в ситуацию дает вам идеальное решение.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Ну конечно, — Кроуфорд шагнул к ней. — Если бы пришлось принять решение прямо сейчас, сию секунду, кому бы вы присудила опеку над Джорджией?

Она приоткрыла губы, чтобы что-то сказать, но ничего не вышло.

— Так я и думал. После сегодняшнего дня вы можете с чистой совестью отказать мне в опеке.

— После этого, — она зло махнула рукой между ними, — я даже не буду принимать решение. Мне придется

взять самоотвод и передать дело другому судье.

— Еще лучше. Вы можете умыть руки, а мне придется начинать все сначала с новым судьей. Возможно, еще одна терапия. Определенно, еще больше дерьма. И больше времени без Джорджии.

— Это не по моей вине! Вы сами устроили себе эти проблемы, когда пришли сюда.

Она, конечно, была права, но, будь он проклят, если уступит.

— Хорошо, раз уж это уже произошло, вы можете сказать, каким было бы решение.

— Я уже говорила...

— Что сомневались.

— Да.

— Черта с два! Листая мое «досье» и притворяясь, что обдумываете решение, вы уже знали, что собираетесь сказать. Верно? Верно?

— Я не знаю, каким было бы мое решение, и как вы смеете приходить сюда и требовать ответа?!

— Из-за сегодняшних слов моего тестя!

Это заставило ее замолчать и сделать несколько быстрых вдохов, чтобы успокоиться.

— О чем?

— Он планирует всерьез бороться со мной в суде. Он объявил нас врагами. Это грязная битва. Война официально объявлена. Если он хочет играть именно так, прекрасно. Но я хочу услышать от вас, стоит ли тратить свое время, не говоря уже о гонорарах адвокату, на участие в битве, которую я уже проиграл?

— Я уверена, что мистер Гилрой просто переволновался.

— Джо? Не-а.

— Он не владел собой сегодня. Мистер Хант, все сказанное после того, что мы пережили, должно быть смягчено...

— Черт возьми, мне не нравится это.

— Что?

— Ты говоришь со мной так, словно сидишь за судейской трибуной с чертовым молотком в руке. Скажи мне прямо, без вычурных разговоров, без юридических тонкостей. Просто, как один человек другому: ты собиралась вынести решение в их пользу или в мою? — в запале он перешел на «ты», но не стал извиняться.

— Мы обсудим это...

— Теперь! Сейчас как раз то время, когда мы можем это обсудить. Я должен был выиграть или проиграть?

— Я не могу...

— Скажи мне!

— Прекрати на меня давить! — ее голос сорвался на крик. — Ты не единственный, кто пострадал сегодня. Я сожалею о твоей ситуации. Мне жаль, что мой добрый и благонамеренный судебный пристав, которого ты знал с детства и который подмигнул тебе, погиб, защищая меня. Мне жаль, что твоя теща не может перестать плакать. Мне жаль, что я не знаю, что побудило этого человека стрелять, и имеет ли это какое-то отношение ко мне, — она прислонилась спиной к стойке, вытерла слезы кулаками и уставилась на свои ладони. — Мне также жаль, что я не могу перестать дрожать, и что всерьез подумывала о том, чтобы сегодня спать при включенном свете. Я даже не подозревала, что такая трусиха. Но человек в маске был кошмарен,

и было ужасно видеть, как умирает Чет, и... — она закрыла лицо руками и начала рыдать.

— Вот дерьмо! — пробормотал Кроуфорд и засунул руки в задние карманы джинсов. — Эй, прекращай это.

— Не могу.

— Можешь.

— Не могу. Я так боялась. Не только за себя, но и за… за…

— Ну же, перестань плакать.

— …за всех. Он был таким...

— Страшным. Знаю. Я тоже испугался.

— Нет, ты держался.

— Черт возьми, я испугался.

Она продолжала плакать, сжимая руки.

— Постарайся больше не думать об этом, хорошо?

Она кивнула, но не перестала плакать.

Он вытащил бумажную салфетку из держателя на обеденном столе.

— Держи. Вытри глаза. — Она не видела салфетку, которую он протянул, поэтому Кроуфорду пришлось подойти и мягко подтолкнуть ее локтем. — Возьми.

Вслепую она нащупала салфетку, поднесла к глазам и зарыдала еще сильнее.

Кроуфорд неловко переступил с ноги на ногу.

— Ну же, давай. Слезы не помогут. Возьми себя в руки.

— Я пытаюсь.

— Все в порядке, — он подошел еще ближе, положил руки ей на плечи и легонько похлопал. — Все будет хорошо.

— Знаю, но...

— Ты в безопасности. Мы все в безопасности. Слышишь? В безопасности.

Должно быть, это подействовало. Через несколько секунд она промокнула глаза салфеткой, вытерла нос и убрала руки от лица.

— Прости.

— Нет проблем. Тебе лучше?

Она кивнула, уткнулась лбом в его грудь и замерла. Кроуфорд положил ладонь на ее шею и начал поглаживать кончиками пальцев. Она обвила руками его талию и судорожно выдохнула.

— Ш-ш-ш… — он крепче обнял ее, запустил пальцы в волосы и обхватил ладонью затылок. Другой рукой принялся гладить по спине, скользнул по пояснице и остановился на изгибе бедра.

Они оба перестали дышать.

Судья подняла голову и посмотрела на Кроуфорда полными слез глазами.

«О, черт!»

Глава 6

— Да? — прорычал Кроуфорд в телефон.

— Это Нил Лестер. Нужно поговорить.

Кроуфорд одним глазом глянул на часы и удивился, что уже больше десяти.

— О чем?

— Ты спишь что ли?

— Ты об этом хотел поговорить?

— Не умничай.

Кроуфорд перекатился на спину и потер лицо.

— Тяжелая ночка. Сон, знаешь ли не шел, после того, как на моих глазах пристрелили двух человек.

События вчерашнего дня обрушились на него потоком: суд, бездыханное тело Чета, погоня, мертвый стрелок на крыше, угрозы Джо, и последнее — секс с судьей Спенсер.

Кроуфорд подавил стон.

— Как скоро ты сможешь встать и одеться? — спросил Нил.

— Зависит от обстоятельств. Что-то случилось?

— Скажу, когда увижу, — закончил разговор Нил.

Кроуфорд ругнулся, отложил телефон и зажмурился, молясь, чтобы эта эротическая интерлюдия с судьей ему только приснилась, но затем воспоминания брели форму, звук и содержание.