Непристойные предложения
Шрифт:
Кэмпбелл был очень расстроен моей победой.
– Я просто не могу поверить, что ты настолько лучше меня, – все время повторял он.
Я предпринял попытку утешить его, рассказывая, сколько людей в парке, дворников, таксистов, даже бомжей, играющих на деньги (четвертаки и полтинники), которые мало что смыслили в шахматах, но могли обыграть меня просто потому, что лучше знали о различных шахматных уловках. Он вышел из комнаты, качая головой и страдальчески вздыхая.
– Его вера в собственную интеллектуальную мощь и интеллектуальную мощь человечества является наиважнейшим
Я плакал, стенал, рвал на себе волосы.
– Я потерял главного героя этого сюжета, – сказал я, – когда понял, что во мне больше Хебстера, чем Браганзы. Затем я понял, что в действительности хотел написать о том, что произойдет с нашим всеобщим самолюбием, если мы встретим пришельцев, имеющих не столько технологическое, сколько биологическое и психологическое превосходство перед нами, которые намеревались бы просто наблюдать за нами и забавляться этим зрелищем. Теперь ты говоришь мне, что это нужно полностью убрать. Зачем тогда писать? Зачем вообще тогда что-то писать?
Тед развел руками.
– Ну смотри, я конечно же могу продать эту работу на рынке более дешевого чтива, где половина читателей будет возмущаться, что здесь мало динамики и стрельбы. Или же ты можешь дать Джону то, чего он хочет, чтобы он укрепил веру в себя и человечество, а ты получишь действительно стоящую повесть и главную публикацию в, без сомнения, самом лучшем журнале научной фантастики на сегодняшний день.
– А еще я буду знать, что написал что-то нечестное, что вырвал лейтмотив из своего сюжета.
– Ничего ты не вырвал, просто сделал все чуть менее явным. И смотри, Фил, ты внесешь эти правки только в первую версию, в первую публикацию. Когда будут издавать антологию твоих работ, а это рано или поздно произойдет, когда ты будешь издавать ее в собственном собрании сочинений, а это тоже, без всякого сомнения, случится, ты сможешь опубликовать столь любимый тобой оригинал. И сказать читателю все, что ты думаешь по этому поводу.
Да, трудно не признать, что я быстро поддался такому убеждению. Последний аргумент Теда произвел на меня огромное впечатление. Поэтому я дал Джону Кэмпбеллу тот минимум, который смог бы его удовлетворить, и он опубликовал повесть с иллюстрацией на обложке, которая мне показалась просто восхитительной. Читатели признали «Огненную воду» лучшим произведением года. А что же я? А я больше никогда не читал журнал Джона.
Я положил оригинальную рукопись (еще без каких-либо правок) в желтый конверт, дополнив ее всей перепиской. А потом убрал подальше – на будущее. И в один из моих многих переездов (разве не Бен Франклин говорил, что три переезда равны одному пожару?) я потерял этот конверт вместе с оригиналом и перепиской.
И что же мы имеем на сегодняшний день? Парадоксально, но мне теперь нравится эта повесть именно в таком виде, как она опубликована здесь, как она была опубликована в журнале Джона Кэмпбелла Astounding в феврале 1952 года.
Написано
Лиссабон в кубе
Зазвонил телефон. Альфред Смит, который вытаскивал одежду из чемодана и складывал в типичный гостиничный комод, изумленно поднял глаза.
– Кого там… – Он покачал головой.
Должно быть, ошиблись номером. Никто не знал, что он в Нью-Йорке, и уж точно никто не знал, что он заселился в этот отель. Хотя, если подумать, кое-кто знал.
Дежурный за стойкой, где он только что зарегистрировался.
Очевидно, какое-то гостиничное дело. Например, не пользуйтесь лампой на прикроватном столике – может случиться короткое замыкание.
Телефон зазвонил снова. Альфред бросил чемодан, обошел кровать и снял трубку.
– Да?
– Мистер Смит? – произнес сиплый голос.
– Слушаю.
– Это мистер Джонс. Я в фойе с мистером Коэном и мистером Келли. И с Джейн Доу [5] . Нам подняться или дождаться вас?
5
Условное имя, которое используют в юридических документах для обозначения неопознанной особы женского пола, а также особы, чья личность не подлежит разглашению.
– Прошу прощения?
– В таком случае, мы поднимемся. Пять ноль четыре, верно?
– Да, но погодите минутку. Повторите, кто вы такой? – Однако трубку уже повесили.
Альфред Смит тоже положил трубку и запустил пальцы в коротко стриженные волосы. Он был среднего роста и телосложения, умеренно привлекательный молодой человек с едва наметившимся вторым подбородком и животом, которые выдавали недавний карьерный успех.
– Мистер Джонс? Коэн? Келли? И, я вас умоляю, Джейн Доу?
Должно быть, это шутка. Каждый Смит привык к насмешкам над своей фамилией. Как там тебя, до Смита? Альфред Смит? А что случилось со старым добрым Джонни?
Тут он вспомнил, что собеседник спросил мистера Смита. Смит – распространенная фамилия, нравится вам это или нет.
Он снова снял трубку и сказал оператору:
– Стойка регистратора.
– Портье слушает, – произнес ровный голос некоторое время спустя.
– Это мистер Смит из номера пятьсот четыре. Здесь до меня проживал другой Смит?
Долгая пауза.
– У вас какие-то проблемы, сэр?
Альфред Смит поморщился.
– Мой вопрос не об этом. Проживал или нет?
– Сэр, если вы сообщите, что именно причиняет вам неудобства…
Он вышел из себя.
– Я задал простой вопрос. Проживал ли до меня в этом номере другой Смит? В чем дело? Он что, покончил с собой?
– У нас нет оснований полагать, что он совершил самоубийство, сэр! – с чувством ответил клерк. – Существует множество причин, по которым постоялец может исчезнуть после того, как снимет номер!