Неприступный Севастополь. Круговая оборона
Шрифт:
Германский историк Юрг Майстер в своем труде «Восточный фронт – война на море 1941–1945 гг.» более лаконично, по-немецки подводит итог: «… Два русских истребителя атаковали в районе Ялты катер-охотник, с борта которого проводили рекогносцировку генерал-полковник фон Манштейн и другие офицеры…»
Более того, даже в СССР нашлись воспоминания летчиков, якобы атаковавших итальянский торпедный катер с фон Манштейном на борту. Командир эскадрильи 6-го гвардейского истребительного авиаполка Герой Советского Союза Михаил Авдеев внезапно «вспомнил», что это именно он в паре со старшим лейтенантом Данилко атаковал итальянский
Но вот историк Мирослав Морозов в своей работе «Воздушная битва за Севастополь 1941–1942 гг.» утверждает, что в документах 3-й отдельной авиагруппы нет никаких упоминаний о какой-либо атаке вражеских плавсредств у Ялты в июне 1942 года.
А с другой стороны, в официальной истории боевых действий ВМС Италии во Второй мировой войне, написанной по итальянским документам «La Marina Italiana Della seconda guerra mondiali. Volume XI. Attivita in Mar Negro e Lago Ladoga. Roma, 1972», однозначно указано, что торпедный катер «MAS-571» был атакован немецкими истребителями! Такое бывает – по ошибке.
А сам Эрих фон Манштейн вполне был осведомлен, какие именно истребители его атаковали. Но все же не стал прямо на это указывать, чтобы, как говорят русские, «не выносить сор из избы» и не портить стройную картину размышлений об утерянных победах…
Но с тех пор Манштейн опасался совершать выходы в море. Однако, как говорят французы, noblesse oblige – положение обязывет. Если уж он сам предложил проект «die schweres Kanonenboot» – тяжелых канонерских лодок, то теперь должен довести замысел до логического завершения – обстрела Севастополя с моря. Тут уж, хочешь не хочешь, а надо рисковать. Причем ради вожделенного фельдмаршальского жезла честолюбивый потомок прусского офицерства был готов пойти на все.
Две тяжелые канонерские лодки в сопровождении броненосцев под флагами со свастикой отвалили от причальной стенки и тяжело пошли к выходу из Одесского порта. Но, несмотря на усиленные меры безопасности фельджандармерии и СС, внимательные глаза наблюдали за передислокацией войск, погрузкой боезапаса и подготовкой диковинных кораблей с тяжелыми пушками к рейду…
Вскоре глубоко в одесских катакомбах при свете керосиновых фонарей состоялся военный совет. Командир партизанского отряда написал разведдонесение и отдал радисту.
– Зашифруешь и передашь. Бумагу – сжечь!
– Есть…
Прерывистыми точками-тире морзянки полетело сообщение в разведотдел штаба Севастопольского фронта.
Меньше чем через час там уже знали о выходе корабельного соединения Кригсмарине в открытое море. Немедленно были подняты самолеты-разведчики «A-20» «Бостон» и «PBY» «Каталина» ВВС Черноморского флота. Они выполнили с большой высоты аэрофотосъемку – на проявленных фото-планшетах явно были видны четыре корабля противника в окружении судов поменьше. Определен и курс корабельного соединения противника – на Севастополь.
Вице-адмирал Октябрьский, по своему обыкновению, осторожничал. Он не спешил рваться в бой основными силами флота, которые базировались в портах Новороссийска, Туапсе и Поти. Командующий Севастопольским фронтом зам. народного комиссара флота, вице-адмирал Гордей Левченко одобрил осторожную позицию Октябрьского. Не стоило раньше времени вводить в бой основные силы – линкор «Парижская коммуна» и отряд крейсеров.
Вместо этого комендант береговой
Генерал-полковник фон Манштейн чувствовал себя хреново. Его тошнило, хотя волнение на море не превышало двух-трех баллов. Он висел на леерах и отчаянно «травил».
Контр-адмирал Клаусен сочувственно поглядел на своего сухопутного коллегу – такое бывает со многими, даже некоторые моряки не могут привыкнуть к качке…
Оперативная эскадра «Schwarzes Meer», возглавляемая канонеркой «Адмирал Лютьенс», сначала взяла курс на зюйд-вест, вдоль побережья оккупированной румынскими войсками Молдавии, в направлении на порт Сулина. Она шла осторожно, прикрываясь береговыми батареями и дальними истребителями «Мессершмитт-110» Люфтваффе. На траверзе острова Змеиный, принадлежавшего Румынии [5] , немецкая эскадра повернула в сторону Крымского полуострова и взяла курс на Севастополь.
5
Остров Змеиный в акватории Черного моря вошел в состав СССР по результатам победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов.
Контр-адмирал Клаусен вел свою эскадру с таким расчетом, чтобы подойти к Севастополю на закате. Тогда заходящее солнце окажется за спинами немецких моряков и будет слепить русских. К тому же в вечерних сумерках легче оторваться от вероятной погони.
На борту «Адмирала Лютьенса» состоялось краткое совещание. И Клаусен, и Манштейн понимали, что действовать нужно осторожно. Тем более что Манштейн был очень хорошо осведомлен об огневых возможностях двух русских фортов: «Максим Горький-I» и «Максим Горький-II». Только благодаря этим бронебашенным колоссам и захлебнулось в огне и крови немецких солдат третье наступление на Севастополь в июле 1942 года!..
Повторить ту же ошибку, но теперь уже в морском сражении фон Манштейн не имел права. Иначе все пойдет прахом, и вместо вожделенного фельдмаршальского жезла он получит отставку. И не факт, что без понижения в звании или должности…
Было решено на большой скорости приблизиться к мысу Херсонес и выпустить на ходу, без корректировки по площадям несколько десятков 380-миллиметровых снарядов. Теперь обе тяжелые канонерские лодки развили полный ход в двадцать узлов – это примерно сорок километров в час. Для обвешанных броней кораблей водоизмещением под полторы тысячи тонн – скорость немалая.
Броненосцы «Шлезвиг-Гольштейн» и «Шлезиен» во времена своей «молодости» выдавали свыше девятнадцати узлов, но сейчас порядком устаревшие, хоть и «откапиталенные» паровые машины могли выдавать только шестнадцатиузловой ход. Еще меньше, порядка десяти с половиной узлов была максимальная скорость у четырех артиллерийских барж типа «Зибель».
Поэтому обе тяжелые канонерские лодки оставили позади основные силы конвоя, их сопровождали теперь только торпедные «шнелльботы». Подобная тактика была довольно рискованной, но зато позволяла атаковать неприступный и ненавистный фон Манштейну город, сохраняя скорость для маневрирования.