Неприятности по обмену
Шрифт:
— Стой! — закричала Мика, распахивая дверь директорского кабинета.
Вовремя. Колдунья стояла напротив картины с замком-кораблём, крепко держа за руку маму Семёна. Та не шевелилась. Спокойно взирала перед собой, словно спала наяву. Точно также вёл себя и кое-кто ещё — директор Валерьян Леонидович. Мужчина с густыми усами сидел за столом, не замечая ни колдунью с жертвой, ни ворвавшихся подростков. Двигались лишь длинные пальцы — крутили самопишущую палочку.
По картине прошла рябь. Замок-корабль зашевелился. Того гляди поплывёт.
Семён
— Убирайтесь, дети, — приказала похитительница, снова показав жуткие зубы.
Мика ещё никогда в жизни так не боялась. Все внутренности скрутились в толстый канат. Но с места не сдвинулась.
— И не подумаем! — объявила она высоким от страха голосом.
— Отпустите маму! — потребовал Семён, дрожа от вихрастой макушки до пяток. Очки съехали на кончик носа.
Колдунья расхохоталась. Громко. Как сумасшедшая.
— Отпустить? — переспросила она хрипло. — Непременно. Через несколько дней мама вернётся, мальчик, и расскажет о незабываемых приключениях. Соседи обзавидуются.
— Чему? — Мика шагнула ближе, хотя коленки подгибались. — Фальшивым воспоминаниям? Вы подчищаете людям память!
Похитительница посмотрела снисходительно.
— Ты глупая.
— А вы — лгунья! Мы знаем правду! Вы крадёте людей для Эдуарда Маргулиса!
Мика рисковала, раскрывая карты. Но посланница короля стояла слишком близко к картине. Следовало задержать её. Любым способом.
Дерзкий план сработал. Колдунья, готовая пересечь грань вместе с жертвой, остановилась. Превосходство сползло с бледного лица.
— Кто тебе сказал об Эдуарде Четвёртом? — зарычала она, скаля уродливые зубы.
— Отпусти Инну Васильевну, тогда расскажу, — предложила Мика сделку.
Но похитительница крепче вцепилась в жертву.
— Так не пойдёт. Она моя.
Мика ощутила за спиной движение. Тёма и Семён медленно обходили её с разных сторон, Таня осталась на месте и зашептала:
— Продолжай говорить, отвлекай.
С идеями было не густо, но Мика попыталась.
— Хорошо, я расскажу, откуда узнала о короле, — предложила она первое, что пришло на ум. — Но сначала вы ответите на мои вопросы.
Колдунья презрительно ухмыльнулась.
— Хитрая девочка, — оскалилась она в новой зубастой улыбке. — Я не скажу, зачем мы похищаем людей.
Мика в отчаянье вонзила ногти в ладони.
— Тогда объясните, почему выбрали Инну Васильевну? Почему не возьмете его? — девочка кивнула на директора Валерьяна Леонидовича, пребывающего в трансе.
— Он не подходит.
— Почему?
— Он там не живёт.
— Где? — задохнулась Мика, осознав важную истину. — На Цветочной улице?!
Но похитительница не желала идти на поводу.
— Твоя очередь. Говори!
Она поманила Мику длинным пальцем. Что-то стряслось с телом девочки. Оно потеряло вес и послушно потянулось к колдунье. Легкое, как перышко. Ноги заскользили по полу, будто к кроссовкам прикрепили колесики.
— Ну
Мика ощутила горячее дыхание колдуньи. С трудом подавила желание зажмуриться, чтобы не видеть жуткую ухмылку. Но водянистые глаза похитительницы тревожно сузились. Она задумчиво наклонила голову, и отшатнулась, словно перед ней не девочка, а чудовище со дна морского из детских страшилок.
— Ты не человек, — зашептала похитительница, принюхиваясь по-звериному. — От тебя пахнет морем. Ты колдунья Моревии. Но как? Почему ты здесь?!
— Почему нет? — смелости не хватало, и Мика призвала на помощь единственное имеющееся оружия, не считая капельки с морской водой — наглость. — Вы же разгуливаете по Обыкновении, как у себя дома.
— Ах ты… — рука колдуньи взметнулась для хлесткого удара, но помешал грохот.
Предприимчивая Таня стянула кроссовку и швырнула в цветочные горшки на окне. Самый крайний не устоял. Шмякнулся и раскололся пополам. Мальчишки воспользовались замешательством колдуньи и ринулись в атаку. Тёма заломил похитительнице руку за спину, Семен попробовал вызволить маму.
Но не тут-то было! Королевская посланница сориентировалась мгновенно, прошипела под нос что-то неразборчивое. Мальчиков и Таню подкинуло в воздух мячиками и отбросило к противоположной стене. Удивительно, что кости не переломали. Одна Мика не сдвинулась с места. Противница оставила её «на сладкое».
— Ты! — рот колдуньи уродливо скривился. — Ты!
Мика сжала кулон-капельку. Будь, что будет!
«Останови её! Пожалуйста!» — взмолилась мысленно, обращаясь к морской воде — хранительнице колдуний Моревии. — «Не дай победить!»
Похитительница подняла указательный палец, будто готовилась проткнуть Микин лоб. Но так и застыла. Вода из кулона-капельки хлынула на волю яркими серебристыми лучами. Они, как сети рыбаков, опутали колдунью и заиграли всеми цветами радуги. Мика зачарованно смотрела, как меняется лицо неприятельницы. Страх сменил ярость, а следом появилась обреченность. Колдунья не могла шевельнуться, силенок противостоять чарам морской воды явно не хватало. Путы не позволяли издать ни звука. Только расширенные водянистые глаза глядели с отвращением.
«Неужели, умрёт?» — пронеслось в опустевшей Микиной голове.
Страх пронзил каждую клеточку.
— Я не хотела, — шепнули губы. — Я только…
Сети из колдовских лучей замерцали и сжались, желая раздавить жертву.
— Нет! — закричала Мика.
Не так! Она хотела остановить колдунью, а не лишать жизни! Она не желала превращаться в убийцу!
Поздно…
Уши заложило от громкого хлопка. Будто лопнул воздушный шар, что прилетал в «Жемчужную корону» на праздники. Мика закрыла голову руками, уверенная, что останки похитительницы разлетятся по кабинету и заляпают всё вокруг.