Неприятности в ассортименте
Шрифт:
Во я натворила!
Хотя объем разрушений, произведенных мной, указывал, насколько рьяно я взялась за выполнение задачи, однако цели я пока не достигла. Осмотревшись, увидела на подоконнике металлический прут, покрытый зеленой облупившейся эмалью. Думаю, когда-то он украшал спинку железной кровати с панцирной сеткой. А теперь им закрывали высокие форточки.
Я схватила прут и попыталась воткнуть его в щель между столом и ящиком. Бесполезно, он был слишком большого диаметра! Потеряв терпение и кожей чувствуя, как утекают минуты,
Ух ты!
А эта мебель из опилок довольно мягкая!
Ура! Получилось!
Усеяв все кругом стружкой и выворотив искореженный ящик, я быстро схватила пачку карт. История болезни Рашида Нургазина лежала сверху…
В коридоре налетела на Ирину.
– Ты куда?
– Попросили отнести в операционный блок историю болезни. Ты не знаешь, где это?
– Нет. Но все операционные, мне кажется, на втором этаже.
Ирина ошиблась, но совсем немного.
Так, чуточку.
Операционная располагалась не на втором, а на шестом этаже. Но прежде чем я это выяснила, пришлось несколько раз прокатиться на дребезжащем лифте и пропахать восемнадцать километров по бесконечным больничным коридорам! И вот, наконец, устав от собственного мельтешения, взмыленная, потная, я добралась до операционного блока на шестом этаже. И уперлась носом в запертую дверь. На двери красовалась табличка:
«Ремонт.
Обход через лабораторию № 8».
И абсолютно ни единого намека на то, где искать восьмую лабораторию!
Ничего.
Я упорная.
Я написала десять статей о ПВХ-профилях. И подписала контракт у самого Пекарчука! И разложила на аминокислоты кабинет, добывая историю болезни. Осталось элементарное – найти эту чертову операционную!
Пока металась по коридорам, в моей голове родилась страшная мысль. Если пациент уже в глубоком анабиозе, а документа при нем нет, то как хирург определил, что собирается резать именно Рашида Нургазина? Хорошо, если парень подписан. А если нет? У меня, например, на теле никаких опознавательных надписей. И в сонном виде я вполне сойду и за Таню Иванову, и за Свету Петрову, и даже за Джоан Смит.
А вдруг на операционном столе вовсе не Рашид Нургазин?!
Именно этот вопрос я и задала симпатичному хирургу, вручая ему историю болезни.
– Так это ты – Юля? А что за вид? – удивился врач. Он уставился на мои бахилы и накидку.
– Ну, это… Я же посетительница! В отделении никого не было из медперсонала.
– А-а… Тогда молодец! Нашла, принесла. Спасибо.
– На здоровье. Так вы уверены, что собираетесь резать именно Нургазина?
– Кого ж еще? – улыбнулся хирург и показал мне карту. – Вот, тут все написано.
– А откуда вы знаете, что под наркозом именно он? Как я поняла, у вас здесь невероятный бардак. Вдруг кого другого
Врач некоторое время молча смотрел прямо мне в лицо, очевидно соображая.
– Хм, интересная мысль, – наконец вымолвил он. – Вполне возможно. Но ты, Юленька, не волнуйся. Тот, который уже дрыхнет… Его мы тоже вылечим. Будет как новенький!
– Денис Трофимович поправится? – устало спросила я Иришу.
Мы уже вышли из больницы и теперь стояли на парковке, пытаясь сообразить, как будем выбираться из ловушки. Наш «рено» заперли. Оставалась дыра с другой стороны, и, возможно, в нее сумел бы втиснуться «хаммер». Но Ирин автомобиль не уместился бы ни за что на свете. Он и так был блестяще отрихтован владелицей. Каждый новый день добавлял бедняге очередную царапину.
– Поправится, – без энтузиазма ответила Ирина. – Вот если бы он не думал постоянно о Льве! Эти мысли его изводят. Но как же не думать?
Сама подруга, на удивление, выглядела бодро. Новая забота – необходимость спасать свекра – заставила ее шевелиться, и на основную функцию (оплакивание своей несчастной доли) уходило гораздо меньше времени.
– Курить будешь? – спросила Ира.
– Нет! – отшатнулась я от подруги с таким ужасом, словно она предложила мне пожевать паука.
– Что с тобой?
– Больше. Никогда. Не буду. Курить, – отчеканила я.
– Опять бросила? – поняла Ириша.
– Да.
– Какая ты умница. Ну, тогда я тоже не буду.
К счастью, один из автомобилей отъехал, и нам удалось выбраться с парковки с минимальными разрушениями.
– Юля, поедешь со мной в агентство?
– Конечно.
– Опять звонила Татьяна Артуровна насчет договора Роберта Отса. Помнишь?
– Да, помню. Выгодный клиент, увы, потерянный «Кварталом». Он хотел подыскать через ваше агентство помещения под магазины. А сейчас, я думаю, уже заключил договор с «Супер-Сити».
– Вот и нет! Представь себе, Роберт Отс ни с кем не заключил контракт. Сегодня опять звонила его секретарша, интересовалась, не нашелся ли договор.
– Видимо, Лев предложил ему очень хорошие условия.
– Да, наверное… Представляешь, Юль, пока ты относила бумаги в операционную, на этаже кто-то разгромил кабинет, – сказала Ирина. – Раскурочили стол, сломали стул и электрический чайник.
– Да что ты?! – фальшиво изумилась я.
– Видимо, искали деньги. Ящик из стола выломан. Вот глупость! Откуда там деньги? Самое смешное, ключ от ящика лежал на столе.
– Ничего там не лежало! – подпрыгнула я.
– А ты откуда знаешь? – с подозрением покосилась на меня Ирина.
– Ты лучше на дорогу смотри, – посоветовала я. – Знаю, потому что брала там историю болезни.
– Ах да, точно.
– Но никакого ключа на столе не видела.
– Потому что он лежал в подставке для карандашей!
– А-а… – протянула я.
Да.
Была там на самом деле какая-то подставка.
Оказывается, ключик прятался в ней.