Непрощенный

Кейт Лорен

каждые семнадцать лет. Он прошел битвы и коронации. Он оставил объятия

восхитительных девушек. Он все бросал ради Люс и Даниэля. Но теперь неудержимой

тяги не было, все кончено.

Его вечность была открыта настежь. Что он собирался с этим делать?

“То, что произошло в Трое, я не знаю, это …” Роланд умолк.

“Надежда?” Arriane схватил несъеденный Кэмом тако и пригубил его. “Если,

после того, как по истечении всех этих тысяч лет, Люси и Даниель смогли противостоять

Трону

и все это получило счастливое окончание, почему остальные не могут? Почему не

может мы?”

Кэм смотрел через разбитое окно. “Может быть, я не такой.”

“Все мы несем бремя наших судьб”, сказал Роланд. “Все мы учимся на своих

ошибках. Кто говорит, что мы не заслуживаем счастья?”

“Слушайте”. Arriane коснулся шрамов на ее шее. “Что мы трое знаем о любви?”

Она посмотрела на Кэма и Роланд. “Правда?”

“Любовь не исключительная собственность Люси и Дэниела”, сказал Роланд. “Мы

все испытали ее. Возможно, мы испытаем ее снова”.

Оптимизм Роланда вызывал противоречащий отклик у Кэма. “Только не я”,

сказал он.

Arriane вздохнула, выгнув спину, чтобы расправить крылья и подняться на

несколько футов от земли. Вибрирующий звук наполнил пустую церковь. Ловкими

мазками белой краски она добавила тончайший намек на крылья над плечами Люсинды.

До грехопадения ангелов крылья были сделаны из заоблачного света, все

замечательные, одни неотличимы от других. Позже, их крылья стали выражением их

личностей, их ошибок и импульсов. Падшие ангелы, которые отдали свою верность

Люциферу носили золотые крылья. Те, кто вернулся в лоно небес, носили подобные свету

Трона из серебра.

Крылья Люсинды были особенными. Они были просто, потрясающе белые.

Неиспорченные. Невинные какой бы выбор она ни сделала в прошлом. Единственным

другим падшим ангелом, который сохранил свои белые крылья, был Даниель.

Arriane смяла вторую упаковку тако. “Иногда я задаюсь вопросом...”

“Что?” спросил Ролан.

“Если бы вы могли вернуться назад, чтоб не облажаться так эпически в своей

любви, согласились бы вы на это?”

“Какой смысл?” спросил Кэм. “Розалина умерла”. Он увидел как Роланд

поморщился при упоминании своей потерянной возлюбленной. “Тэсс никогда не

простит”, - добавил он, глядя на Arriane. “И Лилит—”

Да. Он сказал ее имя.

Лилит была единственной девушкой, которую Кэм когда либо любил. Он

попросил ее выйти за него замуж.

Но ничего не получилось.

Он слышал ее песню снова, пульсирующую в его душе, ослепляя его.

“Ты напеваешь?” Arriane прищурилась, глядя на Кэма. “С каких пор ты поешь?”

“А как насчет Лилит?”

Сказал Роланд.

Лилит тоже была мертва. Хотя Кэм никогда не знал, как она доживала свои дни на

земле после того, как они расстались, он знал, что она давно покинула этот мир и

вознеслась на небеса. Если бы Кэм был другой парень, то это могло бы принести ему

покой, чтобы представить ее в лучах радости и света. Но небо было так больно далеко, он

счел лучшим не думать о ней вообще.

Роланд, казалось, читал его мысли. “Вы могли бы сделать все другому”.

“Я сам выбираю свой собственный путь,” сказал Кэм. Его крылья тихо

пульсировали у него за спиной.

“Это одна из твоих лучших черт,” пробормотал Роланд, глядя на звезды через

разрушенный потолок.

“Что?” спрсил Кэм.

Роланд негромко рассмеялся. “Я ничего не сказал”.

“Кэм”. Роланд встревоженно уставился на Кэма. “Твои крылья”.

Возле кончика левого крыла Кэма были крошечные белые нити.

Arriane спросила “Что это означает?”

Это было одно белое пятно на фоне поля из золота, но оно заставило Кэма

вспомнить момент, когда его крылья изменились от белого до золотого. Он давно принял

свою судьбу, но теперь, впервые за тысячелетия, он представлял себе нечто другое.

Благодаря Люс и Даниелу, Кэм начал новую жизнь. И только одно сожаление…

“Мне надо идти”. Он полностью расправил свои крылья, и золотой свет залил

часовню так, что Арриана и Роналд отпрянули в сторону. Свеча перевернулась и

разбилась, ее пламя таяло на холодном каменном полу.

Кэм вылетел в небо, пронзая ночь, и направляясь к темноте, которая ждала его с

того момента, как он улетел от любви Лилит.

ГЛАВА 1

Лилит разбудил кашель.

Это был сезон пожаров — это всегда был сезон пожаров — и ее легкие были

наполнены дымом и пеплом от красного пламени на холмах.

Ее прикроватные часы показывали полночь, но ее тонкие белые занавески были

серыми как при рассвете. Она думала о тесте биологии, ждущем ее в четверг. О том, что

вчера вечером она принесла домой не ту книгу по истории по ошибке. Чья то жестокая

шутка, кто то подсунул ей два учебника с одинаковым цветом корешков.

Она выскользнула из постели и шагнул во что-то теплое и мягкое. Она отдернула

ноги и услышала запах.

“Аластор!”

Маленькая белобрысая шавка побежал в ее спальню, думая, что Лилит хотела

играть. Ее мать назвала собаку гений, потому, что брат Лилит, Брюс пытался обучать его,