Непрощенный
Шрифт:
“Не могли бы вы повторить?” спросила Лилит. Она действительно не хотела злить
Дэвидсон. Поэзия была единственным уроком, который ей нравился и Дэвидсон был
единственным учителем, которого она когда-либо встречал, кто, казалось, наслаждался
своей работой. Ему даже нравились некоторые песни Лилит, которые она сдавала в
качестве домашних заданий. Она все еще хранила отрывной листик, на котором Дэвидсон
написал просто «Вау!» под текстом песни
“Я сказал, что Вы подписались на открытый микрофон, я надеюсь?” спросил
Дэвидсон.
“Да, конечно” - пробормотала она, озадачено. Она даже не знала, когда это будет.
Дэвидсон довольно улыбнулся. Он повернулся к остальной части класса. “Тогда
мы все ждем этого с нетерпением!”
Как только Дэвидсон повернул назад к доске, Кими Грейс толкнул Лилит. Когда
Лилит встретилась взглядом с темными красивыми глазами Кими, ей на мгновение
показалось, что Кими хочет поговорить об открытом микрофоне и идея чтения перед
аудиторией заставила ее нервничать тоже. Но все, что хотела Кими - это была сложенная
записка в руке Лилит.
Лилит вздохнула и передала ей послание.
Она пыталась пропустить физкультуру, чтобы больше времени уделить на тест по
биологии, но, конечно, ее поймали и пришлось сделать несколько кругов в спортивном
костюме и ее военных ботинках. В школе не выдали теннисные туфли, и у ее мамы
никогда не было денег, чтобы купить их, так что звук ее ног, бегая вокруг других
учащихся, которые играли в волейбол в спортзале, был оглушительным.
Все смотрели на нее. Они могли и не говорить слово «урод» вслух, она знала, что
они все думали именно это.
К тому времени, когда Лилит добралась до биологии, она была разбита и
утомлена. И именно там она нашла свою маму, одетую в светло-зеленую юбку, ее волосы
были убраны в тугой пучок. Она раздавала тесты.
“Просто отлично”, - сказала Лилит со стоном.
“Shhhhhh!” зашипели на нее с дюжину студентов.
Ее мама была высокой и темной с завидной красотой. Лилит не была похожа на
мать, ее волосы были рыжие как огонь на холмах. Ее нос был короче, чем у ее матери,
глаза и губы не такими красивыми как у матери. И у нее не было таких красивых высоких
скул как у матери.
Ее мама улыбнулась. “Не хочешь присесть?” Как будто она даже не знала имя
своей дочери.
“Конечно, Джанет,” подыграла ей Лилит, опускаясь на пустой стол рядом с
дверью. Сердитый взгляд матери метнулся в сторону Лилит.
«Убейте их добротой» было одним из любимых изречений матери, по крайней
мере,
жизни, она связывала с Лилит, потому что Лилит родилась, когда ее маме было
девятнадцать, она была молодой и красивой и была на пути в светлое будущее. К тому
времени как родился Брюс, ее мама оправился от появления рождения Лилит, чтобы стать
настоящей матерью. Тот факт, что их отец был из общей картины—никто не знал, где он
был—давал ее матери все больше причин, чтобы жить для сына.
Первая страница теста биологии была таблицей, в которой, как и предполагалось,
была карта доминантных и рецессивных генов. Девочка с левой стороны от неё быстро
заполняла клетки. Внезапно у Лилит вывалилось все из головы, что они изучали весь год.
Ее горло зудело, и она почувствовала, что задняя часть ее шеи начала потеть.
Дверь в коридор была открыта. Это было так круто... Она, не соображая что
делает, уже стояла в дверях класса с рюкзаком в одной руке и с футляром от гитары в
другой.
“Выходить из класса без разрешения нельзя!” прикрикнула Дженет. “Лилит,
положи гитару и вернись сюда!”
Опыт Лилит со взрослыми учил ее внимательно слушать то, что ей говорили и
затем сделайте противоположное.
Снаружи, воздух был белый и горячий. Пепел кружил вниз с неба, оседая на
волосах Лилит и на серо-зеленой траве. Самый незаметный способ покинуть территорию
школы был через один из выходов столовой, который вел к небольшой площадке из
гравия, где учащиеся обедали, когда была хорошая погода. Территория ограждалась
неосновательным цепным забором, через который было достаточно легко перелезть.
Она перелезла через забор и вдруг остановилась. Что она делала? Сбежать с
экзамена, за которым наблюдает ее собственная мать, была ужасной идеей. У нее не будет
никакой возможности избежать наказания. Но было слишком поздно.
Если бы она продолжала думать об этом, она снова оказалась бы возле
шелушащегося корпуса школы. Нет, Спасибо. Она посмотрела на несколько машин,
проносящихся по шоссе, потом свернула и пересекла стоянку в западной части камбуса,
где деревья становились толстыми и высокими. Она вошла в небольшой лес и двинулась к
скрытому в тени ручью Гремучей змеи.
Она нырнула между двух тяжелых ветвей рожкового дерева, на берегу и
вздохнула. Отдушина. Это был крошечный островок природы в лоне городских дорог.