Непрощенный
Шрифт:
«Качки… Железо… О чем это я?»
В правой руке тварь сжимала сучковатую дубину. Только зачем она ее притащила? Кулаки у «обезьянки» не уступали размером футбольному мячу.
Тварь присела враскорячку, глухо ухнула и уставилась на Артема и его спутницу. С желтоватых клыков капала слюна.
Артем бросил короткий взгляд в сторону пирамиды. Но поляна словно вымерла. Похоже, о пословице «Сам погибай, а товарища выручай» Алларт и его приятели никогда не слышали.
Откуда ее знал сам Артем — неизвестно, но ломать над этим голову не было времени. Руканзарычал
И шагнул в сторону.
Правильнее было бы сказать, что его тело шагнуло само. Как и накануне, оно вдруг начало жить самостоятельно жизнью, а разум превратился в безучастного — вернее, слегка удивленного — наблюдателя.
Он увидел, как его рука привычно поднялась, отражая удар. Шаг, разворот на пятке…
И «орангутанг», споткнувшись о небрежно выставленную ногу, грузно рухнул в траву. Дубина отлетела в сторону. Великан лежал ровно столько, чтобы Артем успел подумать, что не успеет добить противника. Снова послышалось глухое ворчание, и руканначал подниматься.
— Ловко ты его… — проскрипела за плечом паучиха, о которой Артем за эти несколько секунд совершенно забыл.
— Лезь на дерево, — шепотом скомандовал он и добавил, ввернув навязшее в ушах и почему-то знакомое словечко: — Шнель!..
Матильда не заставила просить дважды и ловко перескочила на ближайший сук. Забинтованные лапы ей, похоже, совершенно не мешали. Возможно, в добром здравии она двигалась еще быстрее.
Рукануспел подняться. Вряд ли падение ему повредило — скорее, его ошарашило несколько необычное развитие событий. Правда, Артем смутно припоминал, что существа с несколько большим количеством мозговых извилин, — коих, впрочем, столь же трудно было отнести к существам разумным — в подобной ситуации испытывали сходные…
Додумать Артем не успел. Равно как и осознать движение, которое совершил его противник. Тяжелый кулачище рассек воздух перед самым его носом, а потом этим самым носом Артем ткнулся в вонючую рыжую шерсть. Пальцы щипцами вошли в две впадинки между тугими мускулами, и поляну огласил жалобный вой.
Далее был кувырок через спину «большого шкафа, который громко падает», дабы этот шкаф при падении не придавил ему ноги. И короткий, но хирургическиточный тычок кулаком чуть пониже поросшего шерстью уха — там находилась какая-то косточка, название которой вылетело у Артема из головы задолго до пробуждения в пустыне. Руканвздрогнул, обмяк и больше не шевелился.
Артем выпрямился и вытер взмокший лоб. Мир понемногу становился нормальным — вернее, нормальным становилось восприятие оного. Несколько гуманоидов, размахивая какими-то трубками, подбежали к Артему и остановились на некотором расстоянии, удивленно глядя то ли на него, то ли на огромного зверя, распростертого на земле.
Алларт первым нарушил молчание.
—
Он еще раз взглянул на поверженную тварь, потом на Артема — кажется, с некоторой опаской.
— Значит, ничего не помнишь?
— Что-то помню, — раздраженно буркнул Артем. — Я уже говорил.
— А вот тело твое помнит многое, — отозвался Алларт.
— Это уж точно, — поддакнула с ветки паучиха.
Артем бросил на нее свирепый взгляд. Подпевала восьминогая! Эти попытка окружающих реанимировать его память понемногу начинали приводить в бешенство… наверно, даже не они, а то, что результат оставался нулевым.
— Слезай, — бросил он. — Хватит трепаться, закончим это дело и разойдемся.
Вопреки ожиданиям, паучиха не спрыгнула ему на спину, а плавно спустилась на собственной нитке.
— Камай, —скрипнула она. — Герой…
— А с этим что? — Артем кивнул в сторону поверженного рукана.
— Падальщики разберутся.
— Падальщики?
— Ну да. Звери такие. Слетаются на падаль и ее…
— Вообще-то он жив, — перебил Артем. — Я не собирался его… того-чего-как. Вырубил, и только.
Алларт с любопытством посмотрел на Артема и пожал плечами.
— Увидел рукана — запай! Никогда о таком не слышал?
— Но…
Не дослушав, Алларт махнул рукой копателям.
— За периметр его. И запайте.
— Но… — вновь попытался возразить Артем.
— Хороший рукан— мертвый рукан, — отрезал предводитель.
Артем мрачно проследил, как четверо гуманоидов, подхватив бесчувственного великана за руки и за ноги, уносят его в лес. На душе у Артема было скверно. Алларт некоторое время смотрел им вслед, почесывая скулу, потом перевел взгляд на «героя».
В лесу послышался треск и звук глухих ударов. Словно выбивали пыльный диван…
Предводитель копателей хмыкнул и покачал головой, но не сдвинулся с места, не пошевелился, пока его товарищи не вернулись на поляну. Одежда у них была испачкана куда сильнее, чем можно было ожидать — казалось, все четверо пробежались по грязным лужам.
— Ладно, — проворчал Алларт, обращаясь к Артему. — Заканчивайте с периметром и подтягивайтесь. Ужин почти готов.
И, махнув остальным, зашагал в сторону лагеря.
— Ужин? — недоуменно переспросил Артем. Судя по освещению, день был в разгаре. Правда…
Кажется, опять придется спрашивать об очевидных вещах.
— С чего Алларт взял, что сейчас вечер?
— А что такое «вечер»?
Вот так дела…
— Ну… Это когда солнце садится.
Паучиха возмущенно заскрипела.
— Как солнце может садиться? У него, по-твоему, задница есть?.. Эй, ты чего опять стоишь?
Артем потер переносицу. Теперь его очередь объяснять то, что объяснений не требует.