Непростой Путь Про-Героя. Том 3
Шрифт:
Но я забыл основное: Сэцуна — это Сэцуна.
— Ааа…. а во-от и ты…
Дверь резко отворилась, демонстрируя мне покачивающуюся Токаге в… кружевном пеньюаре… и с бутылкой премиального коньяка в руке.
Челюсть отвисла и была потеряна безвозвратно.
Напомню, мы находились в элитном общежитии престижной школы. А еще — в Японии, в которой пить алкоголь можно только с двадцати. А еще — посреди коридора, в котором ее мог увидеть кто угодно из наших.
А еще — в мире гребанного будущего, где директор Незу наверняка прямо сейчас потирает
Я словил выпавшую бутылку из руки этой дурынды, огляделся и спешно затолкал пьяную в пень девушку обратно в комнату. Вроде никого не было, но…
Черт. Ну вот знал же, что она что-то учудит.
Раскрасневшаяся Цуна шмякнулась на кровать, что-то забормотала, и я искренне понадеялся, что она не собирается в таком состоянии активировать причуду.
Ладно, может, она заснет хоть…
Цуна поднялась из койки аки Дракула Брэма Стокера.
Мать моя женщина, она же летать умеет…
— Что ты творишь, Токаге?! — зашипел я на нее.
— Все нрм, — покачала она пальцем в воздухе, едва не заехав себе в нос. — Я все рас-чи-тла! Звтра нету уроков… звтра же нету, да? Кстати…
Она подошла ближе, пахнув выпивкой и духами. Томно повела плечами и бросила на меня эдакий нескромный взгляд прожженной красотки:
— Кстать. Как я тбе?
Не остановившись на достигнутом, она тряхнула волосами, но не удержала равновесие и озадаченно плюхнулась обратно на кровать.
Я закрыл лицо рукой, пытаясь не захохотать. Хотя смеяться, такой вот парадокс, не очень-то и хотелось. Поднял бутылку с веселенькой символикой Юэй, видимо, из сувенирного магазина. Полупустая.
Мама дорогая.
— Как ты раздобыла алкоголь хоть…
— Сперла! — радостно заявила Цуна, выбросив руки в воздух, и упала плашмя.
И разревелась.
— Я знаааала, что ты меня не палюбиш ыыы… Ты всгда такой идеальныыыы… й. Всегда себе самое лучшеее, конечно, ты выбрал и двушку себе под… под… встать.
Да не, у меня однокомнатная.
Цуна шумно вытерла нос рукавом. Я устало сел на край кровати и похлопал девчонку по лодыжке, которая свернулась клубком и зарыдала уже навзрыд. В смысле, девчонка зарыдала, не лодыжка:
— Юииии меня не жалееет хныыыкхк… Апчхи!
Я аж вздрогнул и опасливо убрал руку.
— Она гворит, что я либо сильная, либо за… за… забыла. И такая прыз… прзр… зрительная при этом… ыыыхыхыхыхыыыы…
Девушка обхватила подушку и печально в нее засопела.
Потом снова принялась рассказывать наболевшее.
Сидя рядом, я просто… ну, сидел. Слушал. Что тут сделаешь-то? Сознание она не теряет, регенерация у Токаге бешеная, так что протрезвеет… но лучше пусть засыпает. А я рядом посижу, чтоб не захлебнулась она, если вдруг все это накопленное… выплеснется, да.
Полагал, что все на этом и закончится.
Ситуации не позволила закончиться Химико, которая всунула любопытный нос в чужую комнату,
Впервые я оказался рад иметь личного сталкера.
Заспанно моргающая блондинка со спутанными волосами какое-то время хмуро слушала затихающее бормотание Токаге, а потом подошла, села на кровать и… просто обняла ее.
Я облегченно вздохнул. Ну теперь, наверное, Сэцуна в надежных руках… они же девушки, в конце концов, в отличие от меня или Юи. Утешит ее, поплачут вместе…
— Невкусно, — невнятно пробормотала Тога, пожевывая Цунину руку. — Много алкоголя.
— А ну выплюнь! Фу, отрычь, плохая Тога! — всполошился я и бросился разрубать новый виток этого Дамоклова узла подростковых трагедий.
* * *
Суббота начиналась чудесно.
Ничерта не выспавшийся я с полотенцем на плечах мрачно взирал на всех входящих на кухню, медитируя на чашку с кофе. На коленях у меня сопела голова штатной яндеры, которая ночью промокла насквозь и щеголяла очередной моей футболкой, и которая… что ни говори, действительно мне помогла.
И не одна она.
Промокла Химико потому, что вскоре после вышеописанных Сэцуне действительно стало плохо. Прям хорошо так плохо. Нам пришлось тащить ее, завернутую в одеяло, в душ. А в холодном душе Токаге внезапно набралась бодрости и, так сказать, взорвалась.
Буквально.
И мы ее там ловили и собирали как конструктор.
Пьяный летающий конструктор.
Пока в забытой ванной не начался потоп.
Пока кто-то в запале не разбил окно.
Пока за окном не забрезжил рассвет.
Пока Химико благополучно не заснула прямо на плитке посреди всей этой грязюки.
Вытряхивая из душевой уже двух невменяемых полуголых девиц, я был злой просто как зверь. Но и на этом ночь не закончилась — мы, очевидно, шумели, и навстречу мне ломанулся никто иной, как взъерошенный Шото Тодороки.
Встретившись взглядом с парнем, застывшим в полутьме с открытым ртом, я прохрипел:
— Ни слова никому. Убью.
Посторонившегося Тодороки-младшего проняло. Он ошарашенно пробормотал, что думал, что на нас напали злодеи.
Я только хмыкнул, пытаясь понять, что делать со своей мокрой ношей. У меня даже полотенец столько нет, а нужно чем-то убрать и хаос в ванной… я просто не успею…
Шото никуда не свалил, поэтому я недовольно рыкнул:
— Что еще?
— Я… могу помочь. С ними.
— О_о.
Типа, меня одного на них мало? Это как же этот придурок решил мне «помочь»?!
Я начал закипать, но Отмороженный, к счастью, все же догадался пояснить — и зажег огонек в руке:
— Высушить…
В общем, остаток ночи мы с ним на пару сушили, морозили и убирали все подряд. Его причуда оказалась очень полезной в хозяйстве, и основной проблемой было сохранить цивильность томных отсыревших девиц.