Непутевый ученик в школе магии 15: Волнения в древней столице (Часть 2)
Шрифт:
— Магию, которая вмешивается в тело другого человека, трудно применять. Однако совсем другое дело, если это твоё собственное тело. Например, довольно популярна магия самоускорения.
— Тацуя-кун, ты думаешь, что Накура-сан взорвал себя... совершил самоубийство? — робко спросила Маюми. Тацуя покачал головой:
— Даже если он взорвал себя, это не самоубийство.
— Онии-сама, полагаешь, Накура-сан решился на такое, потому что уже получил смертельную рану?
Тацуя кивнул стоявшей рядом Миюки, затем снова посмотрел на Маюми:
— Полагаю, сердце
— Та рана в живот оказалась смертельной, поэтому он и решился атаковать убийцу такой магией?
— Сэмпай, Накура-сан знал какую-то технику управления жидкостью? — спросил он Маюми, чтобы ответить на вопрос Масаки.
— Извини, при мне Накура-сан никогда не использовал магию.
Однако Маюми не смогла ответить.
— Ясно.
В голосе Тацуи не было разочарования. Однако в его ответе Маюми послышалось нетерпение.
— Ах, кажется, при первой нашей встрече я кое-что слышала. Сейчас, секунду...
Маюми сложила руки на груди, задумчиво напевая что-то под нос.
«Почему-то... она похожа на персонажа манги».
Прежде чем Тацуя подумал, что эта мысль неуместна, Маюми хлопнула в ладоши.
— Кажется, Накура-сан был хорош в создании водяных игл.
Масаки нахмурился:
— Водяных игл? Как? Как они действуют?
— Я не уверена, как он их делал, но раз это иглы, то, наверное, они должны прокалывать. Если применить магию концентрации к воде, можно даже получить оружие, сопоставимое по силе с огнестрельным. — без интереса ответила она. Это вызвало у Масаки раздражение, хоть он и понимал, что она это ненамеренно. Он почти было задал ещё один вопрос, однако вспомнил, что рядом Миюки.
— Это значит, что жертва превратила свою кровь в иглы и выстрелила ими в преступника?
— Контратака ценой собственной жизни...
Тацуя Элементальным взглядом проанализировал кровь Накуры, которая осталась на одежде, и сохранил полученную информацию.
— Шиба, что ты делаешь?
— Проверяю, остались ли магические следы на ране в области живота.
— А, понятно...
Своей правдоподобной ложью Тацуя, похоже, сумел обмануть не только Масаки, но и Маюми. Она тоже посмотрела на одежду Накуры. Однако не одним из пяти чувств, а ещё и магическим чувством, ведь анализировать магией то, что видишь, легче.
— Хм, ничего не осталось, — Маюми разочарованно опустила плечи, Масаки также тяжело вздохнул:
— Я тоже ничего не нашёл. Я чувствую некоторые следы, но узор слишком размыт, чтобы что-то понять... Шиба, ты увидел что-нибудь?
— Ничего насчет личности преступника. Однако рану, вероятно, нанёс гэндзю.
— Гэндзю?
— Онии-сама, что это такое?
Маюми и Миюки не знали этого слова. Стоявший у них за спиной детектив, похоже, делал пометки. Тацуя попытался переложить объяснение на Масаки, однако тот непринуждённо отказался. Он или не знал о гэндзю, или просто устал от разговоров. А поскольку спрашивала Миюки, то знай он ответ, наверняка ответил бы с восторгом. Вот почему Тацуя посчитал, что Масаки, вероятнее всего, тоже не знает.
— Гэндзю
— Любой может увидеть химическое образование, так как оно отражает физический свет. Однако гэндзю использует магию системы духовного вмешательства, его может увидеть только волшебник. Я права? — добавила Миюки. Тацуя удовлетворённо кивнул:
— Верно. Ты хорошо объяснила. Такие фантомы могут быть не только зрительными. Некоторые гэндзю могут создавать и звуковые иллюзии.
— Минутку, Тацуя-кун. Если я правильно поняла, ты говоришь, что гэндзю не сформируется, если противник его не распознает?
— Главное отличие между гэндзю и химическим образованием в последовательности магии, которая заставляет противника думать, что там есть «что-то».
Маюми поняла не до конца, её лицо полнилось вопросами:
— Если это так, тогда почему нападение произошло сзади? Он бы услышал шум. Если гэндзю материализовалось у него за спиной, Накура-сан должен был понять, что противник подобрался слишком близко и может ударить сзади.
— Он не обязательно мог заметить точное местонахождение создания.
— Что ты имеешь в виду?
— Даже если цель распознает гэндзю неявно, оно всё равно будет работать. Но если чётко его увидеть, то сразу станет ясно, что это иллюзия, ведь гэндзю на самом деле не существует. Пока цель тревожится о неком неизвестном создании, гэндзю будет подпитываться этим страхом и проявляться в реальности, где существовать не должно.
— Я не понимаю.
— Извини, я тебя запутал? Преступник магией внушил Накуре, что сейчас на него нападёт что-то, напоминающее зверя, тем самым Накура невольно способствовал материализации гэндзю. И неважно, что первая иллюзия была лишь химическим образованием.
— Побоявшись неизвестной вражеской магии, он усилил её?
— Если понять, что это и было планом противника, эффект уменьшается вдвое. И судя по одежде Накуры, решение было верным.
Маюми легонько кивнула в знак признательности Тацуе. Она была настолько изумлена, что не знала, как ответить.
Они вчетвером сели в автоматическое такси, чтобы поехать к горе Араси. Такси, на котором прибыла Маюми, уехало с другими пассажирами, поскольку оставалось пустым достаточно долго.
Впереди сели Тацуя и Масаки, Маюми и Миюки разместились сзади. Как только такси тронулось, Масаки заговорил с Тацуей:
— Шиба, о том гэндзю.
И Тацуя, и Миюки всегда понимали, к кому тот обращается. Тацую Масаки называл «Шиба», а Миюки — «Шиба-сан».
— Они отличаются от Демонических кукол-шикигами, которых мы встретили вчера?
— Мне редко доводилось слышать название «Демонические куклы-шикигами». — Тацуя сидел на водительском месте, но управлять не требовалось, такси было автоматическим. Так что он мог спокойно отвести взгляд от дороги. — Тем не менее ты должен знать о големах, поскольку они довольно распространены. А отличаются они только названием, теперь понятно?