Непутевый ученик в школе магии 15: Волнения в древней столице (Часть 2)
Шрифт:
— При всём своём уважении, для завершения вашего задания не нужно так сильно испытывать его преданность.
Однако это оказало эффект бумеранга на Маю. Она едва видимо пожала плечами.
— Я никогда об этом много не думала. — Видя пристальный взгляд Хаямы, Мая почувствовала, что необходим уважительный предлог. — Это не потому, что он мой племянник. Йоцубе было бы невыгодно, если бы я отвергла этого ребёнка.
— Думаю, нет ничего плохого, если причина ваших действий в том, что он ваш племянник.
—
— Извините за грубость.
Когда Мая потребовала его признать свою ошибку, Хаяма благоговейно поклонился. Однако не для извинения. В этом случае он сказал бы что-то вроде «пожалуйста, простите мою наглость» или «я сказал слишком много».
Поскольку Хаяма не забрал назад своё заявление, Мая слегка покраснела.
— Хаяма-сан.
Хаяма покинул комнату Майи и как раз собирался пойти к себе, как посреди сада услышал сзади голос. Он не ощутил никакого присутствия, не было никакого дисбаланса. В деревне не было необычным уметь скрывать присутствие — смешивая его с ветром или даже с темнотой. Кроме того, этот голос был знаком Хаяме.
— Куроба-сама. Прошу прощения, что вас не заметил.
По меньшей мере он считал, что обязан сказать хотя бы это в качестве сарказма.
Побеждённому Куробе Мицугу это не понравилось, но, конечно, его не разозлил такой сарказм.
— Нет, я тоже был груб, не раскрыв своё присутствие.
Хаяму не заботило, правду говорил Мицугу или нет. Вполне возможно, он говорил правду, так как находиться в тени его обязывала профессия. Другими словами, Хаяма посчитал, что, возможно, он привык скрываться из-за повседневной работы.
— Пожалуйста, не волнуйтесь из-за таких пустяков.
Однако это было хорошо вне зависимости от обстоятельства. Если Куроба Мицугу серьёзно скрывал своё присутствие, даже Хаяма не разглядел бы его своими глазами. И его также не спровоцировало то, что у Мицугу были отличные способности, и он хорошо выполнял свою работу. Более того, семья Куроба была одной из сильнейших ветвей Йоцубы. Пока они преданы главе, Хаяма будет им служить. Если бы он не мог вытерпеть капризы мастера, то не подходил бы на роль дворецкого.
— Так, Куроба-сама, чем я обязан вашему вниманию?
— Ну, я кое о чём думал, и... я хочу поговорить с вами.
Хаяма поднял бровь. Он продемонстрировал некоторое смущение, но это было намеренно.
— Вы хотите поговорить... об этом? — Хаяма вежливо улыбнулся.
Мицугу вскинул руки в жесте отрицания:
— Нет, нет, пожалуйста, примите мои слова за чистую монету. Я хочу кое в чём проконсультироваться.
— Ох, простите мою грубость, — Хаяма поклонился во тьме. Будто у него были сомнения. — Тогда сюда, пожалуйста.
Хаяма повёл Мицугу в главный дом, из которого только что вышел. Поскольку он был дворецким семьи Йоцуба,
Однако Мицугу не последовал за Хаямой.
— Нет, Хаяма-сан, если вы не против, мы могли бы поговорить и здесь.
Хаяма остановился и повернулся, чтобы вопросительно посмотреть на Мицугу. Тот игнорировал подозрительность своего поведения.
— Хаяма-сан, вы говорили с главой о том человеке... разве вас не волнует Чжоу Гунцзинь?
Хаяма кивнул и откровенно сказал:
— Вполне естественно интересоваться работой, которая была дана вам.
— Ах, нет... — Когда его слова поняли в худшем смысле, Мицугу поспешно попытался возразить.
— Однако, пожалуйста, не волнуйтесь. — Но Хаяма не дал ему ни единого шанса. — Я уверен, вы слышали, что вместо вас работу поручили Стражу Миюки-самы.
Мицугу сильно нахмурился.
— Я знаю.
Ещё задолго до того, как Тацую посетили дети Мицугу, он знал, что задание будет передано Тацуе. Всё началось в тот августовский день. Мицугу увидел отвратительное мастерство Тацуи. Конечно, он был немного благодарен, что не остался одноруким, но его гордость была сильно уязвлена, это факт.
— Я просто приносил отчёт о прогрессе. Интересно, поэтому Миюки — самый вероятный кандидат на позицию следующей главы? Таким образом мы исключим возможность его восстания против Йоцубы. Всё это ради будущего семьи Йоцуба.
Мицугу злился всё сильнее, но Хаяма сделал вид, что не заметил этого.
— Это чрезвычайно важно, хотя я и знаю, что неуважительно к Куробе-сама. Мне было позволено использовать это дело, чтобы определить его лояльность.
— Этот человек никогда не будет лоялен к Йоцубе, — выплюнул Мицугу. Перед Миюки и Тацуей он никогда такого не говорил и не делал такое лицо.
— Куроба-сама, я понятия не имею, почему вы так уверены, но...
Хаяма глазами спросил разрешения продолжить. Но вместо этого Мицугу взглядом заставил его замолчать.
Хаяма решил проигнорировать это.
— ...Вы не доверяете Тацуе-доно из-за страха, что он узнает о попытке семьи убить его вскоре после рождения? — спросил он отчуждённым тоном. Наверное, никто другой не смог бы произнести такие резкие слова.
— Хаяма! — Мицугу сбросил с себя маску вежливости.
Это затеяли люди поколения Мицугу. Кроме семи семей, связанных с Йоцубой: Шииба, Машиба, Шибата, Куроба, Мугура, Цукуба, Шизука, лишь Хаяма знал об этом. Даже унаследовавшие кровь Йоцубы младше двадцати лет не знали. Поэтому Куроба Мицугу невольно потерял самообладание.