Неравный брак
Шрифт:
Теперь Нику охватил настоящий ужас. Она стала отчаянно отбиваться и попыталась закричать, но вышло только невнятное мычание. Слава пресекал все попытки освободиться и держал крепко, ни на мгновение не ослабляя хватки. Когда Вероника окончательно выбилась из сил, то пришла в отчаяние. Это не парень, а гора какая-то! Не сдвинешь, не оттолкнёшь. Она затихла, вся как-то съёжилась и заплакала от бессилия.
Только тогда он освободил её несчастные губы и хрипло прошептал, дыша рвано и часто:
— Ну что? Успокоилась немного?
— Я
— Поверь, я себя тоже! — откликнулся он.
И тут её прорвало:
— Ты… Ты украл его, гад! Как же я тебя ненавижу! Мой первый поцелуй… Я хранила его, я его берегла…
— Для Пашки, что ли? — сказал, как плюнул. — Вряд ли он оценит такие жертвы…
— Да при чём здесь Пашка?! Первый раз особенный! Я хотела не с кем попало, а тем, кого любить буду, и кто меня будет любить! А ты… — её душили рыдания. — Да кто тебе разрешил, кто дал право?! Почему ты всегда вмешиваешься в мою жизнь, когда я прошу всего лишь об одном: исчезнуть, чтобы я и думать о тебе забыла?! Уйди! Испарись! И никогда не появляйся на горизонте! Ненавижу твоё лицо, ненавижу прикосновения, ненавижу даже только упоминание о тебе, понимаешь?
— Понимаю, и слишком хорошо, — сказал спокойно, но не сделал ни малейшей попытки отстраниться.
Она всё так же лежала под ним, расплющенная тяжестью его тела. Когда хотела стряхнуть Славку с себя, он не разрешил.
— Да что ты делаешь?! — возмутилась и ткнула кулаком в грудь. — Отпусти меня немедленно!
— Нет! — отрезал невозмутимо. — До утра ты останешься здесь. Я за этим прослежу!
— Ты что, с ума сошёл? Я хочу… я должна…
— Что? Вернуться в наш номер? Не думаю, что ребята будут рады нас там увидеть. Наверняка они сейчас занимаются тем же, чем и мы только что…
Вероника скрипнула зубами от злости:
— Да, я хочу вернуться и навешать Пашке по первое число, чтобы на всю жизнь запомнил. Не тебе меня удерживать! И что всё это значит? Совсем рехнулся?! Слезь с меня, сейчас же!
— Как я уже сказал, до утра ты и с места не сдвинешься! — его невозмутимости можно было только позавидовать. — Да и Паша вовсе не ринулся нас догонять, значит, ему сейчас не до тебя, не думаешь? Поэтому лежи спокойно, советую немного поспать. И я тоже посплю вместе с тобой…
— Это что, шутка такая? — дёрнулась Ника. — Я не намерена проводить ночь в твоей компании. Тем более что ты тяжёлый и я уже начинаю понемногу задыхаться. Так что хватит меня лапать… и выметайся из моей комнаты!
— Я немного ослаблю хватку, — он действительно уменьшил давление, — чтобы тебе было удобнее, но никуда не уйду. Поэтому просто расслабься и спи.
Вероника обалдела от такой наглости. Её губы болели от чужого напора, во рту было странное ощущение, от слёз щипало глаза, а эта бездушная скотина решает, что ей делать или чего не делать.
— Слушай,
— Попробуешь открыть рот — и я запечатаю его таким же способом, как и до этого, — хладнокровно заявил Ковалевский и склонился ниже. — По правде говоря, я готов этим заниматься всю ночь… Дай только повод! Не хочешь такого поворота событий — веди себя тихо и дай нам обоим, наконец, возможность хоть немного поспать: завтра тяжёлый день!
— Знаешь, мне страшно даже подумать, что с тобой происходит, — она откинулась на подушку, чтобы быть от его лица как можно дальше. — Ты никогда раньше так себя не вёл…
— И очень зря! — усмехнулся Слава. — Теперь безумно жалею о своей всегдашней сдержанности и нерешительности.
— И что же будет дальше? Зачем ты всё это только что устроил?
— Я решил не дать тебе возможности сделать то, о чём бы ты впоследствии горько сожалела, — пожал плечами он. — А остальное скоро узнаешь…
— «Ты решил»?! Хватит уже решать за меня! — разъярилась Ника. — Буду я жалеть или нет — только моё дело, не смей мне указывать! — и действительно попробовала закричать.
Славка, как и обещал, снова приник к её губам. Нет, противно не было. Было странно, мокро и… слишком интимно. И каким бы паршивым ни был сегодняшний вечер, усугублять ситуацию и дальше она не намерена! Если раньше её пригвоздило к месту удивление, сменившееся испугом, то теперь душу заполонили нешуточное возмущение и ярость.
Вероника укусила Ковалевского за губу, и когда он инстинктивно отпрянул, изо всех сил оттолкнула, а её ладонь, замахнувшаяся для пощёчины, в последний момент трансформировалась в кулак, который и заехал Славке в челюсть.
Кажется, Славик не ожидал такого гонору со стороны жертвы, потому что озадаченно тёр ушибленное место, хотя нависать над Вероникой не перестал и освобождать не спешил.
Отпихнув его от себя как можно дальше, она попробовала выбраться из-под мужского тела и уже навострила колено, чтобы засветить ему в самое чувствительное место, но он вдруг скатился с неё и сел на постели, свесив ноги на пол.
— Ладно, Вероника, твоя взяла. Скажи, чего ты хочешь? — выдохнул он. — Завтра сделаю что угодно, чтобы компенсировать эту ночь и произошедшее, но сейчас ты должна остаться здесь, не надо тебе туда возвращаться.
Ника отползла на противоположный край кровати и тоже села. Дыхание всё ещё было сбившимся из-за недавней схватки, но в эти мгновения она чувствовала себя победительницей.
— Чего я хочу?
— Да.
— Что угодно? — уточнила дотошно.
— В разумных пределах. Звезду с неба достать не смогу при всём желании, — Славик вытер с губы кровь и зализал ранку языком. — Дикая кошка, — пробормотал беззлобно.