Неравный брак
Шрифт:
Ух как хорошо заниматься только своей работой и сбросить ненужный балласт! Зато Пашка с сосредоточенным видом пыхтел за ноутом, параллельно вёл беседы с особо сложными клиентами и просматривал документы, превратившись в мастера на все руки. Когда он такой, серьёзный и собранный, сразу понимаешь, почему повышение предложили именно ему. Как ни крути, но Дронов этого достоин, и Вероника будет искренне рада, если сей вопрос всё же утвердят.
На обед отправились всем отделом, только Сашка-программер по обыкновению остался в офисе и заказал еду в ближайшей кафешке. Кажется, шеф хотел сообщить что-то важное, поэтому народ
— Ну что, ребята, я специально собрал всех вас, чтобы сообщить приятные новости, — начал Сергей Анатольевич. — В нашем отделе есть отличившиеся, и их заслуги благотворно повлияли на весь филиал. Во-первых, решением высшего руководства в следующем месяце Павел Дронов будет официально направлен в Амстердам на должность начальника отдела. Во-вторых, Вероника Королёва, Павел Дронов и Святослав Ковалевский отлично показали себя на недавнем тренинге и привлекли внимание господина Дятлова к нашему филиалу. Столичный офис решил поощрить наш отдел и проспонсировал развлекательную поездку на природу в эти выходные. Деревянные домики, чистый водоём, сосновый бор, шашлыки и песни у костра… Думаю, это будет неплохой повод расслабиться, а там и черёд отпусков не за горами.
О да, в конце июля, когда изматывающая жара выжимает все соки, лучшее время, чтобы поплескаться в озере (или реке, что там будет) и сделать передышку. Народ думал так же, и обед продолжился в весёлой и непринуждённой обстановке. Все поздравляли Пашку с повышением, Ленка, сидевшая от него по другую руку, так вообще с надеждой заглядывала ему в глаза. Неужели ожидала, что тот позовёт её с собой?
Нике и Славе тоже перепало немало приятных слов, так что остаток рабочего дня прошёл на положительной ноте. Ковалевский, кстати, тоже пребывал в хорошем расположении духа, если и подкалывал, то в шутливой форме и настроение не испортил.
А вечером нагрянули Дроновы, которым, как оказалось, Пашка не успел рассказать о расставании, зато родители Ники очень даже постарались донести сию благую весть. Ой, сколько было ахов и охов, на всю жизнь хватит.
— Ника, доченька, как же так? — причитала тётя Оля. — Как же он без тебя?
— Пашка что-то натворил? Ты говори, не стесняйся, я ему, кобелине, уши-то начищу… — дядя Дима был настроен воинственно. — Говорил же оболтусу, такую, как Ника, никогда не найдёшь, береги её…
Веронике было больно смотреть в их родные лица. А ещё было жаль, что не может их успокоить и сказать, что всё хорошо. Нет, не хорошо, да и никогда не было. Но ещё больнее было смотреть на мать и отца, который как-то разом постарел и осунулся. Ну в самом деле, это у неё сейчас сердце трещит по швам, почему же они переживают куда сильнее? Ксюша больше ничего не говорила, только смотрела волком.
От всего этого у Ники разболелась голова, и она ушла в свою комнату. Полежала немного, стало легче, а потом позвонил Паша.
— Мои ещё у тебя?
— Да, с родителями в гостиной.
Парень вздохнул:
— Ты прости. Я пытался их остановить, но ты же знаешь, что это практически невозможно, если они что-то вобьют себе в голову.
— Да, знаю, — вздохнула и она, —
Они помолчали.
— Паш, ещё раз тебя поздравляю! Ты и правда заслужил это повышение. Я уверена, что у тебя всё получится, — сказала Вероника совершенно искренне.
— Зачем мне это повышение, если рядом не будет тебя? — голос Дронова стал напряжённым.
— Каждый из нас должен стать самостоятельным. И тогда… кто знает, вдруг я тоже заслужу повышение?! Заслужу, Паш, а не буду бесплатным приложением принеси-подай к такому важному и нужному тебе. Я больше не могу оставаться твоей тенью.
— Когда это ты стала карьеристкой? — усмехнулся несостоявшийся муж.
— А я и не стала, — возразила она. — Карьеристы забывают обо всём, кроме карьеры, и жертвуют всем ради неё. А я просто хочу нормальной и гармоничной жизни. Только тогда, когда буду стоять на своих ногах, я смогу стать кому-нибудь настоящей опорой и поддержкой. Лишь союз двух самодостаточных личностей может быть действительно крепким и долговечным.
— Я бы очень хотел узнать, кто или что так на тебя повлияло.
— Лучше расскажи, что произошло тогда в номере, — задала Вероника вопрос, который уже давно жёг ей губы.
Паша какое-то время дышал в трубку, а потом признался:
— Если вкратце, то, как я и говорил, произошло недоразумение. Когда мы гуляли по Солнечному, ты ведь сама предложила Славе с кем-нибудь познакомиться, чтобы он от нас отстал. Ну вот, я провёл тебя в номер, спустился в ресторанчик за Ковалевским и увидел Вику. Слово за слово, она пошла на контакт, согласилась встретиться, но, как оказалось, клюнула на меня, провалив мой план сбагрить в её ручки Славку. А ты не дала мне ничего объяснить и ушла с ним!
Теперь в голосе благоверного звучали обвиняющие нотки. А ещё он действительно был расстроен, это чувствовалось.
— Паш, я слишком часто видела тебя в объятиях других женщин, поэтому ты как минимум должен понять, что я ощутила в тот момент, когда Вика стала вешаться на моего не просто коллегу, а уже почти мужа, — Ника старалась говорить твёрдо, но голос всё же дрогнул от неприятных воспоминаний. — Знаешь, в этот раз было совсем не так, как раньше. Я думала, у меня сердце разорвётся, потому что подпустила тебя слишком близко.
— Ник…
— Пожалуйста, не говори сейчас ничего, хорошо? — перебила она. — Возможно, даже к лучшему, что Слава поступил так, как поступил, и не дал мне наделать и наговорить глупостей. Хотя он потом получил от меня в челюсть. Может, тебя этот факт порадует и немного успокоит?
— Ого, — хмыкнул Паша. — Ты с ним не церемонилась. Я думал, что только губу прокусила, а ты, оказывается, боевая девочка.
— Ещё какая, привыкайте оба, — с напускной строгостью ответила Ника и услышала стук в дверь. — Прости, ко мне кто-то пожаловал. Отключаюсь.
— Хорошо, до завтра.
Вероника отложила телефон и быстро вытерла слёзы, которые появились в уголках глаз. Всё-таки беседовать с бывшей любовью всей своей жизни было ещё тяжело. Паша говорил правду, она это по голосу поняла, но вернуть всё вспять не могла. Как пелось в одной из арий «Призрака оперы»: «Сделан шаг, возврата нет».
— Да, кто там? — как можно спокойнее спросила Ника.
— Это папа.
Х-хух, папа не мама, забрасывать обвинениями не начнёт, но глянет так, что жить не захочется.