Нерчинская каторга. Земной ад глазами проповедника

Кисляков Спиридон

Чем объяснить, что только один Христос вдохновляет человеческую душу на самые величайшие героические, нравственные подвиги ради торжества правды на земле?

Почему только одни верующие во Христа являются на земле самыми честными и бескорыстными тружениками в деле устроения Царства Божия в этом мире?

Почему только один Христос облагораживает жизнь человека духовными благами?

Почему только от Него одного истекают благодатные потоки: радость, блаженство, мир, любовь и жалость к врагам, молитва о всем мире и т. п.?

Почему каждое прикосновение ко Христу с живою сердечною верою в Него тотчас вызывает неизреченный, преисполненный всякими дарами со стороны Его Самого, всесладостный, щедрый и благодетельный ответ? Чем объяснить, что каждое Его евангельское слово преисполнено в себе такой божеской жизни, которая вся представляет из себя одну невообразимую сладость,

одно неисчерпаемое благо, одно неописуемое блаженство, одну чудесную божескую всетворческую силу, один небесный всеспасительный восторг?!

Почему все содержание Евангелия есть живой, безбрежный и бездонно-глубинный мир, живую реальность не от мира сего, другое небо, другую божескую действительность, чистое святое бессмертие, одну самосознающую, надмирную Всесвятого Духа жизнь?!

Отсюда перейдем теперь к еврейскому историку Иосифу Флавию. Вот его свидетельство о Христе: «В то время является Иисус, мудрый человек, если впрочем, человеком его называть надо, ибо был Он удивительных дел совершителем, учителем людей, с удовольствием истину принимающих, и многих, как иудеев, так и эллинов, привлек. Христос (Мессия) это был. И после того, как Пилат, по жалобе знатных мужей наших, осудил Его на распятие, не прекратилось поколение христиан, названных по Его имени». – Это свидетельство еврейского историка находится в его «Иудейских древностях», написанных около 93 г. по Р. Х. (Кн. 18, гл. 3, § 3).

Римский историк Тацит, живший в половине первого и начале второго столетия от Рождества Христова, пишет так: «Этих людей (которых Нерон обвинял в поджоге Рима в 64 году от Р. Х. звали христианами. Это имя идет от некоего Христа, Который при Тиверии был осужден на смерть прокуратором Понтием Пилатом. Это отвратительное суеверие одно время было подавлено, но потом снова распространилось не только на Его родине, Иудее, но и в самом Риме, куда стекается и где громко о себе заявляет все, что ни есть неестественного и постыдного; их уличили в ненависти к человеческому роду. Первые сознались в своей принадлежности к этой секте, а по их показаниям уже и множество людей было уличено не столько в поджогах, сколько в человеконенавистничестве. Казнь их была сопряжена с издевательствами: одних зашивали в шкуры диких зверей и давали на растерзание собакам, иных распинали, других, обвязанных горючими веществами, с наступлением ночи зажигали в виде факелов. Для увеселения народа этими зрелищами, Нерон открыл народу свои сады, прибавив к этому еще бег колесниц, в котором и сам принял участие в костюме возницы. В конце концов, народ проникся жалостию к этим несчастным людям, видя их приносимыми в жертву не общему благу, а жестокости одного лишь человека». («История» 5, 4).

Светоний говорит о том, что под влиянием «Христа» иудеи всегда волновались в Риме (Ceaud 25). Плиний Младший в своем письме к императору Траяну около 107 г. по Р. Х. (10, 96) говорит о быстром распространении христиан в Малой Азии, о нравственной чистоте его исповедников; о богослужении христиан говорит, что они сообща читали перед восходом солнца какую-то молитву, в которой они обращались ко Христу, как к Богу. Цельс, греческий писатель и философ II века, написал против христианства сочинение под заглавием «Слово истины» – Логос лифис. Судя по обильному цитированию Евангелия, автор был знаком со всеми четырьмя Евангелиями. Цельс историческую личность Христа не отвергает, не отвергает даже и чудес Его. Лукиан жил во II веке по Р. Х. В своем сочинении «Жизнь Перегрина» он называет Христа «распятым софистом». Порфирий, языческий философ, жил в III веке по Р. Х. В своем сочинении против христианства под названием «Философия оракула» он называет Христа благочестивым мужем, который взошел на небо, увенчанным после крестной смерти бессмертием. Христиане поклоняются Христу, как Богу. Юлиан Отступник, живший в IV веке, совершенно признает достоверность Нового Завета, подлинность его раннего происхождения. Кроме четырех Евангелий он признает также подлинность и раннее происхождение посланий апостола Павла. Не менее сего он признает и достоверность евангельских чудес Христовых, наконец, достоверность исторической Личности Христа, Его чудеса, чудеса Его апостолов, признает и Талмуд иудейский.

Вот и все, что я мог сказать вам о Христе.

Сказав это, я сошел с амвона. Арестанты все были в каком-то напряженном состоянии. Гробовое молчание царило в храме. Я вышел из храма и направился прямо на квартиру начальника, где отведена мне была комната. Через полчаса вся местная администрация пришла ко мне. Здесь мы все время до обеда говорили о Христе. После обеда арестанты попросили меня к себе и тут же за подписью нескольких сот человек

поднесли мне с разрешения своего начальника адрес. Я был очень тронут их любовью ко мне. Прожил я здесь восемь дней, ежедневно произнося им по две проповеди и беседуя с ними, обходя их палаты и одиночные камеры.

В Мальцевской тюрьме

Отсюда я отправился в Мальцевскую тюрьму. Здесь я также остановился в квартире начальника тюрьмы. На следующий день после моего приезда в эту тюрьму, в десять часов утра, насельницы этой тюрьмы были собраны в одной из больших палат, где я едва сказал им слово. Дело было в том, что они своим рыданием прямо прерывали меня. Слово, сказанное мною им, было такого характера:

– Достолюбезные матери и сестры! Я прибыл сюда напомнить вам о том, что земная оценка человеческой личности сплошь и рядом бывает совершенно противоположна небесной Божеской оценке ее, ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом (Лк. 16:15). Господь – не человек, у Него Свои весы находятся в Его руках, коими взвешивает всех и каждого по-Своему. Я думаю, что многие из вас, если не все, сильно чувствуют на себе гнет общественного мнения; многие из вас, находясь под тяжестью, думают о себе, что они всеми отвергнуты, всеми забыты. От многих из вас не только ваши знакомые или друзья, но даже и близкие родные отказались, как от каторжанок.

Арестантки с воплем ответили:

– Верно! Справедливо! Отказались все от нас!

– Но не падайте духом, у вас есть один друг всем угнетенным, друг даже всем грешникам и преступникам. Между прочим Он является и вашим другом – это Христос! Это Иисус Спаситель ваш, это Он батюшка один, это Он, Который сквозь арестантский халат ваш проникает в сердце ваше и с пламенным вожделением ждет, когда вы познаете Его и когда вы скажите Ему: «Превозлюбленный мой, Радость сердца моего, Наставник мой, Учитель мой, Свет души моей, Восторг совести моей, Желанный мой, приди ко мне, вселись в меня, будь всегда со мною, Кормилец мой, Ненаглядный мой, освободи меня из тины моих преступлений, спаси меня от грехов моих, совлеки с меня одежду позора, освободи мою совесть от тяжких моих беззаконий, одень меня в ризу спасения Твоего, оживи меня благодатным Твоим всепрощающим дыханием! О, Царь мой, о, Пастырь мой! Соделай меня сонаследницей Царства Твоего Небесного, введи меня в Твою святую овчарню, отныне я буду Твоей верной рабой, отныне я буду покорной и послушной Твоей овцой!»

Арестантки сильно плачут.

– Возлюбленные мои! Доселе ваши многострадальные жизни целые десятки лет не выходили и не выходят из тесных и тяжелых состояний самых последствий ваших грехов и преступлений. Да, сладок грех, приятен порок, упоительны наши страсти – но как бесконечно горьки и смертоносны последствия их! Поэтому самая тяжелая, самая адская жизнь выпадает только на одного грешника. Грешник как будто для того и рождается, чтобы всегда грешить и всегда с проклятием расплачиваться за свои грехи: минута сладости – десятки лет страданий, мук и проклятий! О, как ужасен грех! Он снаружи представляется прекрасным, прелестным, даже как-будто преисполнен всякого рода блага, но стоит только дотронуться до него, как тысячи смертей выползают из него. Милые мои страдальцы! Не правду ли я говорю?

– Правду! Правду вы говорите! – сквозь рыдания закричали арестантки. – Таков грех сам по себе.

– Теперь перенесусь своим словом на вас. Что вас сюда привело – грех или добродетель? Чья рука заковала вас в кандалы – рука мира сего или пука Христа? Чья воля лишила вас личной свободы – воля ли диавола или воля Господа? О, вы лучше меня знаете, что и кто принудил вас влачить такое столь тяжкое существование. Однако от этого вам не нужно окончательно падать духом, вы еще не совсем погибли, мало того, есть даже возможность для вас совершенно выйти из этого, столь мучительного состояния – это исправление вашей жизни, это внутреннее покаяние вашего духа. Покаяние есть не только совершенный выход из этого переживаемого вами состояния, но оно есть новое возрождение в совершенно новую для вас жизнь! Покаяние – сила, преобразующая каждого из нас в совершенно нового человека. Покаяние есть внутренний выход человека из самого себя и вхождение во Христа. На первых порах предварительные последствия покаяния в кающемся грешнике бывают таковы: спокойствие духа, свобода и радость совести, свежесть и озарение чувств, просветление ума, душевное умиротворение, тихое и безмятежное состояние сердца, благодатное обновление воли, чудесная перемена самого характера и т. п. Это только предварительное состояние кающегося грешника. За этим же состоянием ожидает кающегося грешника еще бесчисленное множество таких состояний его духа, о которых знает только один Господь и сам кающийся грешник!