Нереальная Реальность
Шрифт:
Казимир Мирославович вновь вернулся к готовке, позволяя Марте осознать все сказанное им. Он был на сто процентов уверен, что Катарсис сработает сам, как это бывало обычно с Витториной. И он оказался прав. Марта покачнулась. Ее взгляд затуманился и девушка возможно упала бы, не видя ничего перед собой. Казимир Мирославович ловко подхватил Марту и уложив в кровать, укрыл одеялом, а после вернулся к готовке.
Марта, размышляя над неожиданным поворотом событий, даже не заметила, как погрузилась в воспоминания отца Шархана. Тут было много боли. Молодой отец, который вскоре стал вдовцом. Ничего не было, никаких перспектив и возможностей. Сына и еще какого-то
Медленно выходя из Катарсиса, Марта не спешила открывать глаза. Витторина… Жизнь совершила неожиданный кульбит. Эта рок-звезда оказалась с неожиданно переменчивым настроением, но никогда не вредила другим. Как она тогда сказала?! Меняй свою реальность?! Именно так. Меняй свою реальность.
Открыв глаза, Марта повернулась набок. Казимир Мирославович доставал противень из духовки. В его движениях не было спешки, лишь размеренность и аккуратность, практически беззвучность. «М-да, готовящий мужчина — это очень сексуально», — неожиданная мысль заставила губы девушки растянуться в улыбке. Глядя на мир сквозь «красное стеклышко» своих уникальных способностей, она никогда еще не наслаждалась так своей силой.
«Дай мне шанс». Как-то общаясь с Витториной, Смерть призналась в том, что Шархан неоднократно просил дать шанс, еще в Катарсисе. И он сдержал слово и добился ее расположения, теперь это самая крепкая и счастливая пара. Только Хорс слишком часто стал путаться под ногами.
— Уже очнулись.
За всеми мыслями Марта и не обратила внимания на мужчину, который уже закончил все приготовления к ужину и теперь улыбаясь, беззастенчиво рассматривал девушку.
— Я в смятении, — вновь повторила Марта, оставляя неопределенную интонацию.
— Это нормальное явление, — мужчина улыбнулся. — Чтобы расположить девушку, ее сначала надо покормить. Голодная девушка — злая девушка. А вот когда вы покушаете, сразу добреете. Так что, прошу за стол.
— И что у нас на ужин? — спросила Вторая Смерть, неловко поднимаясь с кровати.
— Утка фаршированная грушей и орехами, с ягодным соусом. Пряный салат с маринованным тунцом, манго, авокадо с апельсиновой заправкой. А на десерт пирожные из кафе Армана.
— Вы хорошо готовите, — не то похвалила, не то упрекнула Марта, когда было съедено первое блюдо. Казимир Мирославович польщенно улыбнулся, с чисто мужским триумфом, и отметил:
— Рад, что угодил, — его взгляд метнулся к перебинтованной руке, на которой девушке набили татуировку. — болит?
— Ноет немного.
— Как доужинаем, я обработаю Вам руку.
— Спасибо, — напряженно произнесла Марта.
— Что-то не так, дорогая?
Она смело встретила его взгляд, не смея отвести глаза в сторону и тяжело вздохнув, призналась:
— Мне очень тяжело научиться снова доверять.
— Я понимаю, — он склонил голову, в знак согласия. — Не все
— Вы не боитесь разочароваться. Все-таки я немного отличаюсь от обычных людей.
— Не бойся, дорогая, — он заключил ее хрупкие пальчики в свои ладони. — Больше не придется переживать, испытывать боль, не придется страдать. Теперь Ваши проблемы есть кому решить.
Они еще пообщались о погоде, о новых постановках в театре, талантливых актерах и музыкантах. Вместе убрали со стола, помыли посуду. Осмотрели татуировку и помазали специальным кремом для более быстрого заживления, забинтовали обратно. Поцеловав Марте руку на прощание, Казимир Мирославович пожелал доброй ночи и покинул ее. А вот Марене не спалось. Она бродила из угла в угол, не находя гармонии в своей душе и постоянно переживая.
— Тук-тук, — Витторина прошла в комнату. Закрытая на замок дверь поддалась Смерти сразу.
— Спасибо, что пришла, — Марта рассеянно посмотрела на подругу, гадая не сильно ли напрягает, обременяет и насколько вообще тактично обращаться с такими вопросами.
— Вообще ни разу, — ответила в унисон ее мыслям Вита и плюхнувшись на стул, сказала. — Рассказывай, что тебя беспокоит.
— Извини, что причиняю хлопоты и…
— Не напрягает, — Марена улыбнулась. — Зачем еще друзья нужны? Выслушать и поддержать. А если ты мне еще и кофейку сделаешь, вообще все прощу.
— У меня даже пирожные остались.
— От Армана?! Вот прелесть, — Витторина помогла быстренько накрыть на стол. — Итак, как вы с Казимиром Мирославовичем провели время?!
— Хорошо. Даже очень, — на щеках заиграл румянец.
— Вот и не стоит тогда париться, — Вита усмехнулась. — Я знаю, что тебя беспокоит, сама такая же была. В конце концов, если бы я не была уверена, то не сделала бы то, что сделала. У меня так с Мстиславом было. Он заставил меня поверить в себя, доказал свою любовь и сделал меня счастливой. Я не представляю жизни без него. А главное, я всегда спокойна. Чтобы ни случилось, я знаю, что мой муж объявится раньше, чем понадобится помощь и все решит.
— Но у вас отношения медленно развивались!?
— Ну как сказать, как сказать, — Витторина задумалась, подбирая слова. — Тогда в Катарсисе я видела альтернативную историю. Все было неспешно, терпеливо, заботливо. Но по приезду в Академию все произошло не так. Мстиславу в любом случае пришлось очень трудно со мной. Но его забота, — девушка мечтательно посмотрела вверх фиалковыми глазами. — Его забота вернула во мне человечность, вылечила все раны в моей душе. Потребовалось лишь время.
Вторая Смерть склонила голову набок с удивлением слушая тираду от подруги. Их разговоры были не частые, но искренние. В основном девушки читали друг друга через Катарсис. Это исключало какие-либо секреты, но Марены умели хранить секреты. Но один вопрос очень уж волновал, тем более, что ответ известен.
— Что ты видела? Какое у нас будущее?! — выпалила Марта и Вита улыбнулась уголком губ.
— Все будет прекрасно. Так что просто наслаждайся и перестань грузить себя лишними проблемами. Просто побудь слабой девушкой. В конце концов, есть стимул что-нибудь создать, — Витторина залпом допила кофе и сделала себе еще. — Мне Анюта всегда говорила такую вещь. Рядом с женщиной можно все потерять, либо же многое приобрести.
— В точку, — призрак материализовался из воздуха. — Она вредничала, упиралась, отказывалась. Она даже знакомиться с Шарханом не хотела.