Нерон
Шрифт:
Готовился он и к возможному самоубийству. Еще накануне он попросил у Локусты яд, который она и вручила ему в золотом ларчике. Думал ли он, многократно прибегая к услугам знаменитой отравительницы, что последнюю порцию яда получит для себя!
Тем временем командиры преторианцев явились к префекту претория Нимфидию Сабину, в отсутствие то ли больного, то ли сказавшегося таким Тигеллина, единолично руководящему всеми когортами, и наверняка в красках расписали ему жалкое поведение Нерона, сообщив и о своем решительном отказе сопровождать его в бегстве. Нимфидий не стал колебаться. Служба Нерону закончена. Решив бежать, он сам освободил преторианцев от присяги.
Префект претория не стал мешать бегству Нерона, но счел необходимым известить сенат о том, что Рим лишился принцепса, поскольку Нерон сам решил свою участь. Сенат, совсем недавно раболепно выслушивающий зачитывавшуюся на его заседании речь Нерона против Виндекса, мгновенно очнулся и с удивительной быстротой и
Сенат, вдохновленный словами Нимфидия о бегстве Нерона, немедленно объявил его врагом отечества и присудил его к смертной казни. Казнь была назначена следующая: Нерон должен был быть проведен голым перед народом с колодкой на шее, затем засечен насмерть розгами и сброшен со скалы. [315] Такой приговор заставлял вспомнить далекие первые века римской истории, когда приговоренных к смерти сбрасывали с Тарпейской скалы Капитолия.
А Нерон все еще размышлял. Отказ преторианцев сопровождать его делал невозможным отъезд в Египет, каких-либо других способов спасения он изобрести не мог. Рассудив, очевидно, что утро вечера мудренее, он, отложив все размышления на следующий день, лег спать. Во дворце в это время всем стало известно, что преторианцы более не на стороне Нерона. Судьба императора, покинутого собственной гвардией, настолько очевидна и печальна, что все, кто находился в Золотом дворце, сочли за благо немедленно оставить это роскошное место, внезапно ставшее самым опасным местом в Риме. Подобно преторианцам, обитатели императорского дворца не желали разделить судьбу гибнущего владыки.
315
Секст Аврелий Виктор. Извлечения о жизни и нравах римских императоров. V. 7.
«Vae victis!» — «Горе побежденным!» — эти слова верны во все времена.
Проснувшись среди ночи, Нерон с изумлением обнаружил, что его покинули телохранители. Увидев дворцовых рабов, он послал их за своими друзьями, однако не дождался ни друзей, ни посланных за ними. Пройдясь по дворцу, он увидел, что все двери заперты. Стал громко звать прислугу — никто не отвечал. Когда он вернулся в спальню, то оказалось, что за то время, пока он ходил по дворцовым покоям, разбежались последние рабы, ухитрившиеся прихватить даже простыни, на которых Нерон только что спал. Кто-то из слуг прихватил из опочивальни императора тот самый золотой ларчик с ядом, полученный Нероном от Локусты. Может, просто прельстившись золотом и не догадываясь о смертоносном содержимом ларца. А может, похититель ларца сознательно решил лишить Нерона возможности простого ухода из жизни.
Отсутствие яда принудило Нерона искать другой способ неизбежного уже расставания с жизнью — всеобщее бегство из дворца было слишком красноречиво. Он попытался найти своего знакомого гладиатора Спикула и упросить его помочь своей многоопытной в кровопролитии рукой покончить с собой несчастному принцепсу. Но Спикула тоже нигде не было. В отчаянии он готов был принять смерть от руки любого другого опытного убийцы, но вокруг не было даже неопытных. «Неужели нет у меня ни друга, ни подруги?» — воскликнул он и выбежал прочь, словно желая броситься в Тибр.
Друзья за пределами дворца все же обнаружились. Самыми верными Нерону остались четверо вольноотпущенников — Неофит, Спор, Фаон и Эпафродит. [316] Знакомые лица, какие-то слова поддержки несколько успокоили Нерона, и он оставил мысли о немедленном самоубийстве.
Последние часы жизни Нерона столь блистательно изложены Светонием, что наилучшим представляется дать здесь слово автору «Жизни двенадцати цезарей»:
«…Он пожелал найти какое-нибудь укромное место, чтобы собраться с мыслями. Вольноотпущенник Фаон предложил ему свою усадьбу между Соляной и Номентанской дорогами, на четвертой миле от Рима. Нерон, как был, босой, в одной тунике, накинув темный плащ, закутав голову и прикрыв лицо платком, вскочил на коня; с ним было лишь четверо спутников, среди них — Спор.
С первых же шагов удар землетрясения и вспышка молнии бросили его в дрожь. Из ближнего лагеря до него долетали крики солдат, желавших гибели ему, а Гальбе — удачи. Он слышал, как один из встречных прохожих сказал кому-то: «Они гонятся за Нероном»; другой спросил: «А что в Риме слышно о Нероне?» Конь шарахнулся от запаха трупа на дороге, лицо Нерона раскрылось, какой-то отставной преторианец узнал его и отдал ему честь.
Доскакав до поворота, они отпустили коней, и сквозь кусты и терновник по тропинке, проложенной через тростник, подстилая под ноги одежду, Нерон с трудом выбрался к задней стене виллы. Тот же Фаон посоветовал ему до поры
Все со всех сторон умаляли его скорее уйти от грозящего позора. Он велел снять с него мерку и по ней вырыть у него на глазах могилу, собрать куски мрамора, какие найдутся, принести воды и дров, чтобы управиться с трупом. При каждом приказании он всхлипывал и все время повторял: «Какой великий артист погибает «Qualis artifex регео!» Пока он медлил, Фаону скороход принес письмо; выхватив письмо, он прочитал, что сенат объявил его врагом и разыскивает, чтобы казнить по обычаю предков. Он спросил, что это за казнь; ему сказали, что преступника раздевают донага, голову зажимают колодкой, а по туловищу секут розгами до смерти. В ужасе он схватил два кинжала, взятые с собой, попробовал острие каждого, потом опять спрятал, оправдываясь, что роковой час еще не наступил. То он уговаривал Спора начинать крик и плач, то просил, чтобы кто-нибудь примером помог ему встретить смерть, то бранил себя за нерешительность такими словами: «Живу я гнусно, позорно — не к лицу Нерону, не к лицу — нужно быть разумным в такое время — ну же, мужайся!» Уже приближались всадники, которым было поручено захватить его живым. Заслышав их, он в трепете выговорил: «Коней, стремительно скачущих, топот мне слух поражает» (строка из Илиады Гомера) и с помощью своего советника по прошениям, Эпафродита, вонзил себе в горло меч. Он еще дышал, когда ворвался центурион и, зажав плащом его рану, сделал вид, будто хочет ему помочь. Он только и мог ответить: «Поздно!» — и: «Вот она, верность!» — с этими словами испустил дух. Глаза его остановились и выкатились, на них было ужасно смотреть». [317]
316
Светоний. Нерон. 48–49.
317
Там же.
Нерон погиб на тридцать первом году жизни 7 июня 68 года. Суеверные римляне не могли не обратить внимание на знаковые совпадения роковых дат в его жизни: известие о восстании Виндекса, положившее начало его падению, он получил в день гибели Агриппины, а погиб в тот самый день, в который за пять лет до этого погубил безвинную Октавию, свою первую жену.
Сенат не стал мстить мертвому Нерону. Тело его было погребено должным образом. Останки его собрали на погребальном костре кормилицы Эклога и Александрия, и Акте, несмотря на разлуку все эти годы хранившая добрые чувства к Нерону. Урна с его прахом была помещена в родовой усыпальнице Домициев.
Первая любовь Нерона достойно проводила его в последний путь.
Хронология
15 декабря 37 года —рождение Луция Домиция Агенобарба, будущего Нерона.
Март 38 года —смерть Гнея Домиция Агенобарба, отца Нерона.
39 год —Калигула отправляет в ссылку свою сестру Агриппину, мать Нерона. Мальчика берет на воспитание Домиция Лепида, сестра его покойного отца.
41 год —убийство Гая Цезаря Калигулы, начало правления императора Клавдия. Возвращение из ссылки Агриппины. По настоянию супруги Клавдия Мессалины в ссылку отправлен Луций Анней Сенека.
47 год —секулярные игры — игры столетия. Юный Нерон участвует в конном представлении — Троянских играх и завоевывает большее расположение публики, нежели сын правящего императора Британник.
48 год —разоблачение либертином Нарциссом, секретарем Клавдия, супружества Мессалины и Гая Силия. Гибель Мессалины.
49 год— Агриппина становится женой Клавдия. Сенека возвращается из ссылки и становится главным воспитателем Нерона.
50 год— усыновление Луция Домиция Агенобарба Клавдием. С этого времени он именуется Тиберий Клавдий Нерон.
51 год —официальное совершеннолетие Нерона. Сенат предлагает дать ему консульские полномочия. Нерон именуется «главой молодежи». Первое выступление Нерона в сенате. На цирковом представлении Нерон появляется в пурпурном одеянии триумфатора, что подчеркивает превосходство его статуса над статусом Британника.
53 год— женитьба Нерона на дочери Клавдия и Мессалины Октавии. Выступления Нерона в сенате в поддержку ходатайств Нового Илиона, Бононии, Родоса и Апамеи.