Неру
Шрифт:
На первом заседании комитета 17 декабря в Бомбее Неру заявил, что не мыслит деятельности новой организации, которой предстоит подготовить всеобъемлющий план развития национальной экономики, без тесной связи с освободительным движением в Индии. «Широкое планирование, — говорил он, — возможно лишь при наличии свободного национального правительства, достаточно сильного и достаточно популярного, чтобы осуществить коренные преобразования в социальной и экономической системе. Следовательно, достижение национальной свободы и ликвидация иностранного контроля составляли существенную предпосылку для планирования». Отвечая тем скептикам,
В отличие от Ганди, который продолжал выступать за развитие мелкой, кустарной, «крестьянской» промышленности, Неру видел будущую Индию мощным, экономически развитым государством. Политическая независимость немыслима без свободы экономической, а добиться ее невозможно без плановой индустриализации страны в максимально короткие сроки, как это сделано в Советском Союзе, — таково убеждение Неру. Ему удалось отстоять свою точку зрения, и она нашла отражение в документах Национального комитета по планированию.
В январе 1939 года должны были состояться выборы делегатов на очередную ежегодную сессию ИНК. Конгрессистам также предстояло решить вопрос о новом председателе партии. Субхас Чандра Бос, заручившись поддержкой левых кругов Конгресса, вторично выставил свою кандидатуру на этот пост. Выступая на предвыборных митингах, Бос говорил, что настало время предъявить Англии ультиматум: или британское правительство называет точные сроки, когда Индии будет предоставлена независимость, или все индийцы поднимаются на решительную борьбу с иностранным владычеством. Сторонники Ганди во главе с Пателем высказались против переизбрания Боса, заявляя о «принципиальных разногласиях» с ним. Массовое движение в стране сейчас невозможно, утверждали они, поскольку народ еще не готов вести борьбу ненасильственными методами. После отказа одного из лидеров ИНК Абул Калам Азада баллотироваться на пост председателя партии правые предложили кандидатуру Паттабхи Ситамарая, ортодоксального гандиста из Андхры.
На выборах, состоявшихся 29 января 1939 года, Бос получил на 203 голоса больше, чем его соперник, и, таким образом, вновь стал председателем Конгресса.
Исход выборов огорчил Джавахарлала. С Босом его связывали добрые, дружеские отношения. Он высоко ценил критический ум Субхаса, его доходящую порой до фанатизма преданность делу освобождения родины. Но Неру видел и другое: крайнее честолюбие Боса, его резкую нетерпимость к мнению других, своеволие и упрямство. Не вызывала у Неру симпатий и манера Боса давать однозначные безапелляционные характеристики коллегам по партии. Он предостерегал Субхаса от поспешности в оценках.
Соглашаясь с Босом в том, что руководству Конгресса следует полностью отказаться от тактики выжидания и перейти к решительным и последовательным методам борьбы с англичанами, Неру откровенно недоумевал и возмущался по поводу попыток Субхаса необоснованно обвинить некоторых лидеров ИНК едва ли не в тайном сговоре с колонизаторами.
Конгресс будет оставаться самой мощной политической организацией страны до тех пор, пока его ряды едины. Сколько душевных сил, терпения, выдержки, такта затрачено самим Джавахарлалом, другими лидерами Конгресса для сохранения
22 февраля 1939 года Неру заявил представителям индийской прессы, что Конгресс допустил ошибку, переизбрав С.Ч.Боса председателем партии. В тот же день двенадцать из пятнадцати членов Рабочего комитета вышли из его состава, мотивируя свой отказ сотрудничать с Босом «расхождениями во взглядах» и не желая брать на себя ответственность за предложенный им политический курс ИНК. Вместе с Пателем, Прасадом и другими руководителями Конгресса подал заявление об отставке и Неру. Правда, Джавахарлал тут же подчеркнул, что между ним и «группой двенадцати» имеются свои серьезные разногласия и, пока эти разногласия не будут улажены, он не вернется в Рабочий комитет.
Сторонники Боса не замедлили обрушиться с нападками на вышедших из комитета конгрессистов, утверждая, что своими действиями те намеренно способствуют изоляции левых сил. Бос отказался принять отставку «двенадцати», отложив решение этого вопроса по причине своей болезни.
Сессия Конгресса открылась 10 марта в княжестве Трипура, расположенном к юго-востоку от Дели. Торжественный праздник в честь председателя ИНК, для чего из соседних княжеств пригнали пятьдесят двух слонов — по числу лет существования партии, — проходил в отсутствие все еще болевшего Боса.
Как и предполагал Неру, на сессии разгорелись жаркие споры, подчас доходившие до скандалов, между сторонниками Боса и гандистами. Бос появился только на одном заседании. Лежа на возвышении для президиума, окруженный родственниками и друзьями, он слабым голосом зачитал свое короткое выступление, в котором настаивал на предъявлении ультиматума английскому правительству.
Неру возражал против предложенной Босом тактики ультиматумов: «Дни британского империализма в Индии сочтены, но он еще не до такой степени, слаб, чтобы страшиться словесных ультиматумов и пустых угроз».
Большинством голосов сессия приняла подготовленную Неру резолюцию о национальных требованиях. В резолюции были подтверждены основные цели Индийского-национального конгресса — достижение полной независимости для Индии, созыв Учредительного собрания, избранного народом без всякого вмешательства извне, и утверждение этим собранием демократической конституции. В резолюции содержался призыв ко всем организациям ИНК, конгрессистским провинциальным правительствам, к индийскому народу готовиться к последней битве с колонизаторами.
Споры разгорелись и вокруг вопроса об отношении-Индии к надвигавшейся войне. Ганди считал, что индийцы не должны участвовать в войне ни при каких обстоятельствах, даже если это участие принесет им свободу. Неру и Азад заявляли, что Индии следует воздерживаться от поддержки Англии в войне с фашизмом лишь в том случае, если британское правительство не признает Индию свободной страной. «Только свободная Индия способна надлежащим образом участвовать в этой войне, — говорил Неру. — Только обретя свободу, могли бы мы преодолеть мучительное наследие наших прошлых отношений с Англией, зажечь энтузиазм в массах и мобилизовать наши обширные ресурсы». Мнения руководителей ИНК по этому вопросу разделились и какого-либо конкретного решения на сессии принято не было.