Нерушимая клятва
Шрифт:
— Да, мы такие необычные, — сказал Ансель, поднимая вверх большие пальцы обеих рук.
— Да, это точно, братишка, — пробормотала я себе под нос. — Даже слишком.
Он вспыхнул; Брин поцеловала его в щеку.
— Не обращай на нее внимания, мы действительно необычные. А ты откуда, Шей?
— Вообще говоря, рассказывать особо нечего, — сказал он, подмигивая мне. Я зло посмотрела на него. Если еще раз подмигнет, подумала я, придется вырвать ему ресницы. — Я учусь в последнем классе, — продолжал Шей. — Живу в поместье Роуэн вместе с дядей.
Все находившиеся
Здесь какая-то ошибка. Я всегда считала, что это государственное учреждение, а не жилой дом.
— В поместье Роуэл? — переспросил Ансель. — Я всегда думал, что там какой-то музей или что-то в этом роде. Ты там живешь?
— Да. Это дом моего дяди; просто он редко там бывает. У него такая работа — он часто мотается по свету. В основном домом распоряжаться приходится мне, — добавил Шей. — Мне кажется, он когда-то решил открыть его для посещения туристов, понимая, что будет в отъезде долгое время. Если хотите взглянуть на дом, я бы вас с удовольствием пригласил в гости.
Шей улыбнулся Анселю сверкающей улыбкой. Брат слегка побледнел.
— Это очень мило с твоей стороны, Шей, — сказала я. — Но мне кажется, что твой дядя предпочел бы, чтобы толпы таких горячих ребят, как мы, находились как можно дальше от коллекции музейных редкостей, собранных в доме.
Я бы никогда не позволила брату войти в эти двери. Да и никому не советовала бы.
— Ну, как скажешь, — ответил Шей и решил уделить внимание завтраку, который, как я могла заметить, состоял из четырех шоколадных батончиков со злаками и бутылки спрайта.
— Ну, и каково это, жить там? — спросила Брин, кладя подбородок на плечо Анселя. Я улыбнулась, глядя на то, как глаза брата загорелись от близости Брин.
Шей открыл бутылку со спрайтом.
— Не могу сказать, чтобы мне там было тесно. Это гигантское здание, даже, я бы сказал, слишком большое. Но есть в нем что-то страшное, честно вам скажу. Боско, мой дядя, большую часть времени проводит вне дома, постоянно уезжает в деловые командировки, так что я почти всегда предоставлен самому себе. Персонал появляется два раза в неделю, чтобы произвести уборку. Там же сотни комнат.
Я слегка поерзала на колене у Рена. Мысль о том, что Шей большую часть времени находится совершенно один, в гигантском замке, пугала меня.
Шей заговорил тихо, словно рассказывая историю о привидениях.
— Мрачное место, кажется, будто тебя повсюду преследуют тени.
— Тени? — переспросил Ансель, но я поняла, что он подумал о том же, о чем и я.
Призраки. При мысли о страшных существах меня всю затрясло.
Рен повернулся ко мне.
— Что с тобой?
Я посмотрела ему в глаза, и у меня захватило дух. Наши лица были на расстоянии всего нескольких сантиметров друг от друга.
— Калла, ты вся дрожишь. Что с тобой?
Его встревоженный голос вырвал меня из транса, в который я погрузилась.
— Я только что вспомнила, что не прочла материалы к сегодняшней лекции по философии, — сказала я, соскальзывая с его колена. — Мне нужно бежать.
Даже не оглянувшись на товарищей, я помчалась к своему шкафчику, а потом нырнула в первый попавшийся женский туалет. Я не могла понять, отчего мое сердце так учащенно билось и по какой причине мне было так трудно дышать. Зато мне было предельно ясно, что я не смогу устоять больше ни минуты на том туго натянутом канате, который протянулся между Реном и Шеем, пока мы сидели за завтраком.
Я проверила кабинки, чтобы удостовериться, что, кроме меня, в туалете никого нет. Везде было пусто. Я вернулась туда, где стояли раковины, открыла кран в одной из них, нагнулась и плеснула себе в лицо холодной водой.
— Калла! — услышала я голос за спиной, и чья-то крепкая рука схватила меня за плечо. Ее обладатель развернул меня к себе. Это был Рен.
— Убирайся отсюда! — закричала я, отталкивая его. — Это женский туалет.
Он только ухмыльнулся.
— Если кто-нибудь появится, скажем, что я по ошибке вошел не в ту дверь.
Я сердито посмотрела на него, стараясь вытереть лицо тыльной стороной ладони.
— Ты так бледна, — сказал Рен. — Что случилось?
Вода продолжала стекать с подбородка на шею.
— Ничего. Просто есть кое-какая работа, которую я не доделала вчера вечером. Я же сказала тебе, — объяснила я, подходя к ящику с бумажными полотенцами.
Из груди Рена донесся отрывистый грозный рык.
— Отлично придумано. Вот только ты никогда не забываешь сделать домашнее задание.
Да уж, попытка солгать провалилась.
— Почему ты преследуешь меня? — спросила я, поворачиваясь к зеркалу и делая вид, что мне необходимо немедленно поправить блузку. — Я же сказала, все в порядке.
На лице его заиграла веселая улыбка.
— Ты же сама сказала, что не хочешь, чтобы я оставлял тебя.
Я бросила скомканное бумажное полотенце в корзину.
— Да, кстати говоря, ты доволен своим поведением сегодня?
Рен отрывисто засмеялся, смех отразился от стен гулким эхом.
— Ты имеешь в виду приятные ощущения от того, что ты сидела у меня на колене, или вид расстроенного лица Шея?
— Он и так знает о нас, Рен, — сказала я, прислоняясь к раковине. — Зачем ты поступаешь с ним так жестоко?
— Позволь мне самому судить о том, какова степень его уважения к нашим отношениям. Тебе известно, какими глазами он на тебя смотрит?
— Не говори глупостей, — резко ответила я, но щеки мои вновь загорелись.
— Я абсолютно серьезен, — сказал Рен тихо. — Он не боится нас в отличие от других людей. Я отношусь к нему терпеливо, так как этого требуют Хранители, но он испытывает мое терпение, когда речь идет о тебе.