Нерушимые истины
Шрифт:
Предположим, например, что мы хотим солгать близкому другу, возможно, о некотором своём нарушении, чтобы избежать неудобства, которое принесло бы сообщение правды. На уровне хинаяны мы будем заинтересованы в том, чтобы сказать правду, поскольку это позволит избежать усложнения нашей жизни и не сеять отрицательные кармические семена. Это — успех нашего собственного пути, о котором мы всегда помним. На уровне махаяны, однако, мы понимаем, что, когда мы лжём близкому человеку, на определённом уровне он знает, что ему лгут; но на другом уровне, поскольку он нам доверяет, он не знает об этом. Наша ложь создаст в нем тонкое внутреннее разногласие, тонкое страдание и заставит каким-либо способом закрыться, не осознавая этого. Как бодхисатвы, мы не можем лгать, потому что мы не можем
Это ведёт нас к более глубокому смыслу дисциплины парамит: это в конечном счёте, не отклонение от того, что поможет другому человеку, что бы это ни было. Бодхисатва культивирует дисциплину, чтобы делать необходимое для другого, и не должен уходить в сторону из-за каких-либо неудобств и трудностей, которые это может принести. В хинаяне имелось своего рода буквальное качество шил — либо вы действуете в соответствии с тем или иным правилом, когда придерживаетесь специфической шилы, либо вы не действуете. В махаяне вы не можете придерживаться шила, просто буквально следуя правилам, а только делая то, что фактически помогает другому. Например, вы могли бы нарушить одну из шил хинаяны, чтобы оказать помощь, как в уже упоминавшейся истории Будды, когда он в прежней жизни, будучи капитаном судна, убил пирата, собиравшегося убить всех пассажиров.
На уровне осуществления дисциплины бодхисатва действует, естественно, в соответствии со своей клятвой бодхисатвы.
«Если бодхисатва полностью самоотверженный, полностью открытый человек, то он будет действовать согласно своей открытости, и он не будет должен следовать правилам… Для бодхисатвы невозможно уничтожать других людей или вредить им… Если кто-то видел бодхисатву, он может сказать, что тот всегда действует правильно, всегда делает нужное действие в нужное время… его сознание настолько точно, настолько аккуратно, что он никогда не совершает ошибок… Если мы полностью открыты, вообще не стараемся действовать в свою пользу, воспринимая ситуации так, как они есть, тогда наши действия чисты, абсолютны, великолепны»{Там же. С. 173-174.}.
Терпение (кшанти–парамита, kshanti-paramita)
Парамита терпения подразумевает реакцию на ситуации без раздражения, расстройства или страха. В традиции упомянуты три вида терпения — говоря словами Чагдуда Тулку: «терпимость 1) перед лицом угроз или вреда от других, 2) в принятии и отношениях с затруднениями духовной практики и 3) в принятии и связи без опасения с глубоким значением истинной природы действительности»{Чагдуд Тулку. «Gates to Buddhist Practice». С. 123.}.
Первый тип терпения направлен на страдания, которые мы испытываем в результате действий других. В жизни люди могут обижаться и ненавидеть нас, пытаться подорвать репутацию и унизить, могут постоянно говорить нечестные и несоответствующие вещи о нас и пробовать нанести нам различный вред. Вместо того чтобы принимать ответные меры, бодхисатва терпеливо выносит такую агрессию. Относительно этого первого типа терпения Трунгпа Ринпоче пишет:
«Практика терпения означает, что не надо возвращать назад угрозы, гнев, нападки или оскорбления. Но это не означает, что надо быть полностью пассивным. Вместо этого мы используем энергию другого человека, как в борьбе дзюдо. Так как мы имели отношение с нашей собственной агрессией через практику медитации, нам не угрожает агрессия другого человека, и при этом мы не должны отвечать импульсивно или агрессивно… Мы не возвращаем угрозу такому человеку, и в то же время мы предотвращаем дальнейшую агрессию, позволяя собственной энергии другого человека уменьшаться»{Трунгпа. «The Heart of Buddha». C. 123.}.
Второй тип терпения включает в себя терпение перед лицом затруднений духовной практики, затруднений, которые бывают разной формы. Дав обязательства дхармы, мы могли бы чувствовать огромную боль от отсутствия времени или энергии, чтобы изучать или практиковать так, как по нашим ощущениям нам это нужно. Или мы могли бы чувствовать опустошение от неспособности быть со своим учителем. Кроме того, практика часто ускоряет созревание кармы, и наша жизнь может
Третий тип терпения влечёт за собой, в традиционных терминах, «терпение перед лицом дхарм, которые нельзя осуществить». «Неосуществление» означает, что факт осуществления любого явления, возникающего в нашей жизни, никогда не делает его истинным и закреплённым явлением. Как приверженцы махаяны, мы никогда не можем иметь определённых заключений о чем-либо. Всегда есть что-то неосязаемое, непостижимое и пустое в том, что мы испытываем. Другими словами, вещи никогда не являются в точности таковыми, как они нам кажутся, или тем, чем мы хотим, чтобы они были. Ничто никогда не соответствует нашим ожиданиям. Мы всегда ждём поезд, который никогда не придёт. А на платформе станции оказывается не поезд, а страус. И этот страус пробуждает нас для осознания того факта, что платформа станции была всего лишь нашей мечтой и что мы на самом деле находимся где-то посредине дикой местности. И все же это место также не является в точности дикой местностью. Когда вещь является столь явно не тем, что мы хотим, ожидаем или думаем, это может вызвать большое раздражение, нетерпение и гнев. Вместо этого, как бодхисатвы, мы знаем, что природа действительности никогда не соответствует нашим концепциям о ней, и это позволяет нам оставаться в терпении, без условий или ограничений.
Есть ещё кое-что большее, связанное с терпением, кое-что более творческое. Бодхисатва может практиковать терпение из-за безоговорочного доверия тому, что происходит. Это доверие безоговорочно, потому что не основано на прошлом опыте. Это вера в разворачивающуюся карму ситуаций, вера в то, что все, что бы ни происходило, является правильным, подходит нам и выражает порядок вещей. По этой причине все ситуации точны и где-то формируются. Бодхисатва терпелив, потому что он знает, что, только позволяя ситуациям разворачиваться собственным образом, расти и достигать созревания так, как им нужно, можно развить мягкость, доброту и понимание.
Таким образом, осуществление терпения — это жизнь без ожиданий, без надежды или опасения. Это существование настоящим, без целого ряда идей, запертых на месте. Поскольку бодхисатва живёт без ожиданий, когда что-либо происходит у него нет никакого основания для раздражения или нетерпения. Трунгпа Ринпоче так говорит о терпении:
«Терпение также чувствует пространство. Оно никогда не боится новых ситуаций, потому что ничто не может удивить бодхисатву — ничто. Что бы ни случилось — будь это разрушительным, хаотическим, творческим, приветствующим или приглашающим, — бодхисатва никогда не беспокоится, никогда не оказывается шокирован, потому что он знает о пространстве между ситуацией и им самим. Как только человек узнает о пространстве между ситуацией и им самим, все может происходить именно в том пространстве… Поэтому необыкновенное терпение означает, что у нас есть плавные отношения с миром, что мы ни с чем не боремся»{Трунгпа. «Cutting Through Spiritual Materialism». C. 175—176.}.
Применение (вирья–парамита, virya-paramita)
Парамита применения означает желание усердно применять свои силы для выполнения обязательств бодхисатвы. Калу Ринпоче пишет, что, когда мы следуем пути бодхисатвы, нам нужно большое усердие, чтобы упорно продолжать двигаться по этому пути{Калу Ринпоче. «Luminous Mind». C. 145.}. Наша практика дхармы помещает нас в ситуацию, где мы должны идти вперёд, а не стремиться к личному комфорту и безопасности. Парамита применения необходима, чтобы позволить нам продолжать двигаться. Путь длинен, и на нем встречаются возможности и искушения, чтобы отказаться от него. Благодаря энергии применения, мы упорно продолжаем идти. Путь бодхисатвы болезнен; применение даёт силу, чтобы войти в нашу боль и воспользоваться её преимуществом, а не попытаться избежать её.