Несчастные девочки попадают в Рай
Шрифт:
— Хватит! — перебил Саша. — Я все понял. Я не хочу вносить смуту, а всего лишь переживаю за наши шкуры. У меня нет такого отца, который вытащит меня из всех этих передряг. Есть достаточно причин опасаться. И если мы оставим ее в покое, у нас как минимум появиться шанс.
Наступило секундное молчание, а потом Рыбин сказал:
— Послушай, ничего нам не будет. Верь мне. Я знаю, что делаю. Но, я всегда пойду до конца, Сокол. Всегда. Это уже не игра. Я могу убить, если потребуется.
Его заявление осталось без ответа.
— Эй,
— Вот видишь, — радостно шептал Рыбин, подбадривая Соколова. — Она практически в наших руках.
Взяв ложный след, парни поспешили к карьеру.
«Я могу убить, если потребуется», — повторялось в голове.
Я дождалась их ухода и только потом выпустила болевой стон. Я страдала, сдерживая этот плач в себе. Невидимая дрель сверлила во мне дыру.
Сколько же цинизма было в их словах. Столько ненависти. Столько злости. Они обсуждали не человека. Они говорили о консервной банке. О пустышке. Человеческие чувства им чужды. Человеческая жизнь ничего не значит для них. Кто-то сверху хорошенько постарался, чтобы так изуродовать их души, чтобы так изуродовать их сущности.
Мне было шестнадцать, и я поверила в чудовища. Они существовали, а мне приходилось жить с ними на одной территории.
Когда я выползла на берег, то поняла, что окончательно выдохлась. Сил не было даже моргнуть. Уткнувшись лицом в траву, я вдыхала землю и морщилась от боли. Морщилась от проедающей душу обиды. Изнемогала от беспомощности. Скулила. И собиралась сдаться.
— Я нашел тебя. Кто прячется в овраге, Злата? — говорит Саша, не скрывая своего разочарования и протягивает мне руку.
Поджав губы, я выкарабкиваюсь из своего убежища, которое до этого момента считала вполне достойным.
— Эх, не думала, что ты найдешь меня меньше чем за минуту.
— За пол минуты, — гордо поправляет он. — Нужно уметь находит укромные места, если ты не хочешь быть пойманной.
— Например?
— Есть масса примеров. Ты мелкая, а значит, залезешь даже в лисью нору. Можешь между плит просунуться. Да хотя бы в домик на дереве — куда лучше, чем торчать из ямы. Тебе может быть больно, страшно, неудобно, но самое главное — не попасться.
Как же тяжело мне давались эти воспоминания. Как же тяжело давалась эта жизнь. Но, не дождавшись второго дыхания и притока новых сил, я приподнялась. Колени виляли в разные стороны, в попытке удержать тело. Я словно заново училась ходить. Что ж, первые шаги не так просты, как казались мне ранее.
Я осознавала, что не доберусь до деревни самостоятельно. Попросту не хватит сил. Зато, был домик на дереве. Тайное место. О нем не знал никто, кроме Саши. Вполне возможно, что он уже успел позабыть. Домик был моим единственным шансом на спасение. Я могла бы продержаться там до утра, пока не придет помощь. Мысли о спасении и отмщении были единственным стимулом продолжать идти.
Шаг. Еще один. Чудилось, будто я шагаю по раскаленным
Добравшись до домика, я забралась в него. Облокотившись о стенку, я вытянула ноги и расслабленно выдохнула. Мне хотелось спать. Мне хотелось рыдать. Мне хотелось хохотать. Довольно странное состояние, схожее с предсмертным. Но я знала, что это не так. Я не умирала. Я была измотана. Так же, как была измотана моя душа.
— Спускаюсь! — кричит он и запрыгивает на канат. Мгновение и морской узел превращается в легкий шелковый бантик и соскальзывает со штыря. Саша летит вниз и падает на спину.
Упал он, а больно мне.
— Вот черт, — парень морщиться от боли.
Я подбегаю к нему и падаю на колени.
— Ты в порядке?
Саша пытается расслабить мышцы лица, но даже сквозь это равнодушие, я вижу — ему больно. Неловко.
— Гребанные доски прогнили, — бухтит он. — Мой морской узел — самая прочная вещь на свете. Все дело в чертовых досках. Определенно.
Я киваю на каждое его слово. Мне не важно, что послужило его падению. Главное, что с ним все в порядке.
— А я просила тебя, будь аккуратнее, — шепчу я, — но ты никогда меня не слушаешь.
Мою полудрему перебил голос Саши. Только уже реальный. Он Рыбин бродили где-то внизу. Их было двое. Я сразу поняла это, хоть и не решилась даже подглядеть в щель. Мое положение оставалось неизменным. Меня больше покоробило то, что Саша привел Рыбина именно сюда. В наше тайное место. А я наивно понадеялась, что у меня появился шанс. Нет. Они снова нашли меня. Прошло около часу, но они продолжали искать. И, они нашли.
— Что это за развалюха? — спросил Рыбин. — Сарай на дереве?
— Старая постройка. Дети цыган постарались, — лгал Саша.
— Вот же уродство. А это что? Какие-то звезды и молнии нарисованы…
— Не знаю. Тупая роспись на дереве. Да и какая разница? Пойдем.
Но у Рыбина были другие планы.
— Погодь. Хочу глянуть что там наверху.
Услышав это, я даже не моргнула. Не смогла, потому что оцепенела.
— Нахрена, Рыба? Он весь прогнил. Там ничего нет. Всего лишь избушка.
— Сейчас узнаем.
Я услышала скрип натянутого каната. С каждым сантиметром Рыбин приближался ко мне. Еще немного, и он раскроет мое убежище. Но, послышался треск, а следом удар о землю.
— Проклятье! Канат порвался! Зараза, как же больно!
— А я что тебе говорил, кабан? — посмеялся Саша. — Там все на соплях.
На секунду мне показалось, что Саша специально уводит Рыбина от домика. Но тогда зачем он привел его сюда? Бессмыслица какая-то.
— Чего ты ржешь, олух? — злился Рыбин. — Сам попробуй залезть!