Несерьезные намерения

Хантер Келли

Отодвинув в сторону последний файл, она тяжело вздохнула и посмотрела на Лену, которая готовила молочный коктейль. Судя по всему, сестра Деймона не из тех, кто жалеет себя. Лена только что закончила плавать в бассейне. Она так много тренировалась, что Руби втайне боялась, что она может перетрудиться и попасть в больницу.

— Я, конечно, не медик, — сказала Руби, когда Лена медленно подошла к ней с двумя стаканами в руках, — но тебе не кажется, что три физиопроцедуры в день, в то время как доктор рекомендует всего одну, принесут тебе больше вреда, чем пользы?

— Перестань

обо мне беспокоиться, — ответила Лена. — Я в порядке. Подумай лучше о себе. Ты уже спрашивала себя, впишется ли Деймон с его особенностями в твою жизнь, если ты примешь одно из этих предложений?

— Как ты думаешь, почему я их все отклоняю? — Руби сделала глоток коктейля. — Ты хоть представляешь, как мне трудно строить планы таким образом, чтобы в них было место для твоего брата?

— Ты не пробовала строить планы вместе с ним?

— Ты не думаешь, что, если бы я хотела с ним об этом поговорить, я бы уже поговорила?

— Возможно. Или, может, ты ждешь, когда он скажет тебе «я тебя люблю»? Он тебя любит. Даже не сомневайся.

— Откуда ты это знаешь?

— Я наблюдала за ним.

— Ясно, — сухо ответила Руби.

— Дело в том, что Деймон считает, что недостоин любви, — серьезно продолжила Лена. — Он бежит от нее. Возможно, он даже не знает, как сказать о своих чувствах. Тебе следует проявить инициативу, и он пойдет за тобой. Ты умеешь руководить?

— Ты предлагаешь мне первой признаться ему в любви?

— Именно так.

— Я запомню твой совет, но проблема состоит в том, что не так просто сказать «я тебя люблю».

— Я вышла за рамки?

— Да.

— Прости. Дурная привычка, — смущенно пробормотала Лена.

— Ты любишь своего брата и желаешь ему счастья, поэтому ты прощена, — искренне ответила Руби. — Но позволь мне немного рассказать о своей жизни, чтобы тебе было легче меня понять. У моего отца было много секретов и тайных планов, в которые я не была посвящена. Я его любила, но совсем не знала. Я не могла сказать точно, когда он лгал, а когда говорил правду. Черт побери, я даже не знаю, любил он меня или нет. Если он сейчас жив и преспокойно тратит украденные деньги, даже не пытаясь со мной связаться, значит, он никогда меня не любил.

— Вот так история.

— И вот в моей жизни появляется Деймон. Очаровательный, но сложный мужчина, чья работа связана с большим количеством секретов, которые он не может выдавать. Мужчина настолько скрытный, что для того, чтобы вытащить из него хотя бы малейшую крупицу информации, нужны терпение и упорство, которыми я не обладаю. И вот когда мне уже начинает казаться, что так больше продолжаться не может, он вдруг открывает мне свою душу, и я растворяюсь в нем, а он во мне. Это меня пугает. Если это любовь, то непростая и неспокойная. Если это честность, то понадобится время, чтобы к ней привыкнуть. — Взгляд Лены неожиданно переместился в точку над плечом Руби. — Если это Деймон, я сойду с ума.

— Я вдруг вспомнила, что мне нужно на прием к доктору, — сообщила Лена.

— Лена, — прозвучал за спиной Руби знакомый бархатный голос, и ее опасения подтвердились. — Тебе нет необходимости вставать.

Наконец

Руби увидела Деймона. В шортах до колен и простой серой футболке он был неотразим. В его взгляде читалась едва сдерживаемая ярость.

— Пойдем со мной, — сказал он, протягивая ей руку.

Это была не просьба, а требование, и ей пришлось подчиниться.

Они направились в сторону океана. Он шел быстро, не говоря ни слова и не отпуская ее руки.

Руби вдруг вспомнила свою любимую няню, которая советовала ей избавляться от гнева с помощью ходьбы. Что лучше прогуляться, чем ломать игрушки. Всякий раз, когда Руби, послушавшись ее, немного успокаивалась, няня Лаура усаживала ее рядом с собой и спрашивала:

— Кто тебя обидел на этот раз?

С этого вопроса всегда начинался разговор о гневе и упрямстве и о том, как их контролировать. При этом у няни всегда была коробка с принадлежностями для шитья. Они вместе анализировали причину обиды Руби и ее реакцию, и в конце разговора девочка получала красивый ободок для волос.

— Что ты поняла из нашего разговора? — спрашивала няня Лаура, когда она примеряла подарок.

— Что всегда быть по-моему не может.

— Почему?

— Потому что у других людей тоже есть чувства.

— Ты моя умница.

Руби уже не помнила лица няни, поскольку та недолго проработала в их доме, но она хорошо усвоила урок, преподанный Лаурой, и всегда старалась уважать чувства других людей.

У Деймона тоже есть чувства, и она их ранила.

— Как много ты услышал? — спросила Руби, когда они достигли середины пляжа и молчание стало невыносимым. — Деймон, прошу тебя, остановись. — Упершись ногами в песок, она подергала его за руку. — Остановись, и я все тебе объясню. — Она снова подергала его за руку: — Как много ты услышал?

— Все, Руби.

Деймон повернулся к ней лицом, и она увидела, что ходьба нисколько его не успокоила.

— Все, начиная с того, как моя сестра попыталась объяснить тебе мои недостатки, и заканчивая твоими словами о том, что ты боишься дать мне шанс.

— Я этого не говорила, — возразила Руби. — Я сказала, что мне нужно время. Это большая разница. Я даю тебе шанс, Деймон. Что еще я, по-твоему, делаю? Я просто не знаю, что будет дальше, и ни в коем случае не требую ответов от тебя. Черт побери, Деймон! Ты словом не обмолвился о том, куда ты поедешь и что будешь делать, когда закончатся эти две недели. Ты живешь сегодняшним днем и не говоришь о завтрашнем. И я тоже. Разве ты не этого хочешь?

Деймон грустно рассмеялся:

— Очевидно, нет.

— В таком случае чего? Я давно жду этого разговора. Мне просто не хотелось самой его начинать.

— Я хочу поговорить с тобой о том, что будет дальше, — серьезно ответил он. — О том, куда ты собираешься поехать и что будешь делать. О том, что я должен делать и что могу изменить, чтобы это устраивало нас обоих. — Он поднял руку и убрал ей за ухо прядь волос. — Я знаю, Руби, что любовь и доверие не даются тебе легко. Мне тоже. Но я хочу быть с тобой. Хочу внести некоторые изменения в свою жизнь, чтобы проводить с тобой больше времени.