Несерьезные размышления о жизни
Шрифт:
– Точно не знаю, мы столько лет не виделись... Вы с ней роста одного, но она попухлее будет, голос похож. Может, еще в глазах что-то общее - херувимная беззащитность... Многие мужики от этого дуреют, им хочется быть сильными, храбрыми и благородными, - и он посмотрел на меня, как на личного врага.
Вот те раз! Я думала, что выгляжу уверенной в себе, независимой эмансипе, а тут выясняется, что все это самообман. Я обиделась.
– Ладно, некогда мне с тобой разговаривать, - и направилась к двери.
–
– Ничего особенного. Эмма Францевна придумала новый пасьянс и ищет ему название. "Пароль" - звучит интригующе, - отодвинула я его от дверного проема и направилась к себе, репетировать перед зеркалом взгляд скучающего циника и выражение лица "эмансипированная женщина на свободном выпасе".
Гоша валялся на восточном ковре и мусолил резиновый мяч.
– Хватит бездельничать. Приступаем к выполнению плана "Б".
Гоша обрадовался, бросил игрушку и с готовностью уселся около двери. Я переоделась в сарафан, повязала на голову скромный платочек и вернула глазам выражение беззащитности.
Летний день полыхал зноем, трелями кузнечиков и ароматами трав. Мы, не спеша, прогулялись до Трофимовки. По пути помахали рукой и хвостом дяде Осипу, который отдыхал в тени яблони. В деревне нам попался на глаза только один абориген. Он спал под забором, прикрыв лицо кепочкой.
В церкви было сумрачно, прохладно и тихо. Вначале мне показалось, что внутри никого нет. Однако возле конторки, где продавались свечи, и стояла кружка для сбора пожертвований на ремонт храма, шевельнулась тень.
– Здравствуй, дщерь моя, - окатил меня баритоном отец Митрофаний. Рад видеть тебя, Лиза. Ты по делу зашла или просто так?
– Э-э, заинтересовал меня вот какой вопрос, батюшка. Вы рассказывали, что у монаха Авеля осталось от неудачного брака три сына. Не знаете ли Вы их судьбы? Может быть, им передался дар предвидения?
– Хм-м, - поправил он очки в модной оправе.
– Действительно, интересно... Нет, я про его потомков ничего не знаю. А если б передался его дар по наследству, мы бы, я думаю, услышали об этом из летописей или мемуарной литературы.
– А верно ли, что монах Авель мог указать россыпи драгоценных камней? Или он специализировался только на воде и месторождениях металлов?
– У Авеля есть предсказания нескольких месторождений малахита в Уральских горах. Их до революции Демидовы и Савва Морозов разрабатывали. Несколько кладов отыскал святой человек и передал их государству для богоугодного дела: обустройства домов для престарелых и инвалидов.
– А как насчет серебра, платины и золота?
– не сдавалась я.
– Нет, такого не припоминаю.
Отец Митрофаний повернулся к конторке, показывая, что мое детское любопытство ему уже надоело.
– А хорошо было бы найти месторождение золота,
– несла я все, что приходило в голову и могло выглядеть как пароль.
– ... самородки, золотой песок, желтый дьявол, голубые незабудки, орешник...
Батюшка, видимо, заподозрил у меня помешательство, так как отпрянул и испуганно воззрился на меня. Потом побледнел, взял в руки библию в серебряном окладе и шагнул ко мне.
– ... еловый лес, Бездонка, камыши, водяная мельница...
– не могла я остановиться.
Отец Митрофаний поднял библию и шагнул еще ближе. Я отступила, продолжая нести полную ахинею.
– ... царица египетская, пасьянс, хромая юбка, лето в Лонжюмо, сгоревшая сосна...
Святой отец широко раскрыл глаза и сделал еще один шаг.
– Как у вас тут прохладно!
– прогромыхал под сводами церкви голос Федора.
Я замолчала, а отец Митрофаний опустил руку с библией. По его виску стекала струйка пота.
– Елизавета Петровна, Вас Эмма Францевна хотят видеть. Зовут-с.
Федор взял меня за руку и потащил на свет. В голове у меня что-то звенело и побулькивало. Окружающая среда воспринималась с трудом. В молчании мы дошли до моста, и я только тут смогла спросить:
– Ты как меня нашел?
– Дядя Осип подсказал, что вы с Гошей в Трофимовку пошли.
– Зачем Эмма Францевна меня зовет?
– Уже не зовет.
– Ты выдумал про Эмму Францевну? Зачем же ты меня увел?
– Ну, я, конечно, мог подождать, пока он тебя убьет.
– Как убьет?!
– А ты думала, отец Митрофаний собрался тебя благословить увесистой библией?
Ноги у меня подкосились, и я села прямо в придорожную траву. Гоша тут же пристроился рядом. Федор возвышался надо мной Александрийским маяком, и что-то мне подсказывало, что настроение у него не очень хорошее, а скорее наоборот - сердитое.
– Ну, доигралась? Что ты ему такое сказала, что он готов был прямо в храме нарушить главную заповедь?
– Э-э, я всего лишь назвала ему несколько слов, которые могли быть паролем.
– Полина!!!
– сжал он кулаки.
– Ш-ш-ш, - оглянулась я по сторонам.
– Не забывай, я работаю здесь Лизой.
Федор опустился рядом и заглянул мне в лицо.
– Девочка моя, дело серьезное. Говори, что там с паролем?
– Недавно отец Митрофаний просил Эмму Францевну продать ему кусок земли за еловым лесом. Она ему отказала. Дядя Осип видел убогого паренька вместе с батюшкой у водяной мельницы. Божий человек завтракает у нас в летней кухне и расплачивается золотыми самородками. Гоша признал в нем своего похитителя. Откуда Влад знает про золото, и почему просил узнать пароль, я еще не знаю. Вот. Все.