Несерьезные размышления о жизни
Шрифт:
– Девочка моя, - совсем размяк Федор.
– Этого нам только не хватало. Ничего, я что-нибудь придумаю. Ты только не плачь, - целовал он мои мокрые глаза совсем не по-братски.
– И Влад теперь воспользуется моментом, вскроет систему защиты, узнает пароль и утащит партийные деньги. Эммы Францевны нет, ему никто не помешает взломать компьютер, - горестно шептала я, крепче обнимая его за шею.
– Полина...
– выдохнул он, припадая к моим соленым губам.
– Стоп, наконец, дошла до него
– Какой компьютер?
– У Эммы Францевны есть офис в будуаре, за ширмочкой.
– Так. Пошли проверять.
Почти бегом он потащил меня к дому. По дороге мы занесли ведро с рыбой дяде Осипу в летнюю кухню. Он возился на своем рабочем месте, выводя печальные рулады.
Перепрыгивая через две ступеньки, мы взбежали по парадной лестнице на второй этаж, и ввалились в будуар Эммы Францевны.
– Добро пожаловать в клуб простофиль!
– крутанулся Влад в офисном кресле.
Ширмочка была сдвинута в сторону. На мониторе компьютера светились созвездия экранной защиты.
– Ха-ха-ха, - невесело рассмеялся Влад.
– Кто-то опередил меня и переинформатировал жесткий диск. Компьютер девственно чист... Неужели, Ариадна и отец Митрофаний оказались хитрее, чем я думал?
Влад поднялся с кресла и вальяжной походкой покинул будуар, насвистывая про "его превосходительство". Федор уселся перед компьютером, а я пристроилась на подлокотнике. Он прошелся по клавиатуре, поиграл с "мышкой", но, кроме лукавой надписи: "Тыркни пупку пальцем", ничего умного из компьютера выжать не смог.
– Так был ли мальчик?
– Федор откинулся на спинку кресла и в задумчивости поднес мою руку к губам.
– Как думаешь, были ли у Эммы Францевны партийные деньги на самом деле, или это ее очередная "маленькая мистификация"?
– Теперь об этом знает только она сама, вернее, ее дух... Ой, что это с Гошей.
Мой верный терьер стоял у одного из шкафов, украшавших будуар. Он шумно втягивал воздух, прислонив нос к щели между дверцами. Точно также он обнюхивал ореховый шкаф в день нашего прибытия в имение.
– Осторожно, там может быть еще одна мумия, - предупредила я Федора и спряталась за его спину.
Смелый филолог распахнул дверцы. Среди шелковых шарфов, меховых горжеток и кашемировых накидок скрючился Галицкий. Он сидел в неудобной позе, подтянув ноги и свесив голову вниз, руки безвольно упирались в пол шкафа тыльными сторонами ладоней.
– Бедный Галицкий, - всхлипнула я.
– Его-то за что?
Федор тронул Льва Бенедиктовича за плечо. Тело выпало из шкафа и ожило. Галицкий задвигал руками и ногами, уселся на восточном ковре, и принялся растирать ладонями лицо.
– Господи, как я устал...
– проговорил он и посмотрел на нас красными воспаленными глазами.
– Что вы здесь делаете?
– Галицкий, Вы здесь давно спите?
– не обращая внимания на его вопросы, спросил Федор.
Лев Бенедиктович поднялся на ноги и прогнулся в пояснице.
– Не Ваше дело, - сердито буркнул он.
– Я здесь нахожусь по просьбе Эммы Францевны. Кто вам разрешил включать компьютер?
– Эмма Францевна умерла.
Галицкий прекратил делать зарядку и метнул взгляд на дверь в спальню.
– Я Вам не верю!
– Напрасно. Тело уже увезли на вскрытие. Если это убийство, Вы первый на подозрении. Сядьте.
Галицкий послушно опустился в рекамье.
– Все равно, на Ваши вопросы я отвечать не собираюсь. Я нахожусь на работе. Я частный сыщик. Вот моя лицензия.
Лев Бенедиктович протянул Федору документ. Тот дотошно изучил все надписи, сличил фотографию с оригиналом и сказал:
– В дате срока действия документа подретуширована последняя цифра. Что будем делать?
– А сам ты кто такой?
– завопил истошным голосом бывший сыщик. Уж, не из милицейских ли? Лицо мне твое, вроде, знакомо.
– Нет, я из гостей Эммы Францевны, а называть меня можешь просто: Федор Федорович, - по-барски взмахнул он рукой и скучным голосом спросил: - Где, когда и при каких обстоятельствах Вы, гражданин Галицкий, убили и спрятали труп Климовой Елизаветы Петровны?
Лев Бенедиктович сжался в рекамье и затравленно посмотрел на меня. Я мило улыбнулась ему в ответ.
– Я не убивал! Она сама таблеток наглоталась, и письмо оставила прощальное. У Эммы Францевны оно в сейфе лежит. А закопать в лесу барыня велела. Я тут ни при чем! А за захоронение в неположенном месте нет уголовной ответственности!
– Как Вы объясните причину самоубийства гражданки Климовой?
– Письмо она получила от жениха. Он ей отворот-поворот, вот она и наложила на себя руки.
– Лжете!
– по-прокурорски загремел Федор.
– Что было в письме?
– Не знаю!
– закрестился Лев Бенедиктович совсем, как домоправительница.
– Я письмо через Глашу передал нераспечатанным. Это она мне потом сказала, что Бурцев от Лизы отказался.
– Когда Вы познакомились с Бурцевым?
– Прошлой весной в Бадене. Я сопровождал Эмму Францевну в качестве телохранителя.
– Где закопали труп Климовой?
– В орешнике, напротив большого камня, у речки.
– Так, вернемся к нашим баранам. Как долго Вы сидели в шкафу?
– Уже сутки. Эмма Францевна позвонила вчера утром и просила срочно приехать. Я приехал. Она посадила меня в этот шкаф и велела сторожить компьютер, чтобы никто к нему не подходил.
– Расскажите, что Вы видели ночью.