Несколько моих жизней: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела
Шрифт:
Наутро Аврущенко позвонил Исламовой на квартиру и спросил – как она себя чувствует? Она повесила трубку, взяла револьвер мужа и застрелилась.
Защищал Алтшуллера Рубинштейн, известный московский защитник. Он строил защиту на том, что тут не было никакого изнасилования, что если тут кто и изнасилован – то это Альтшуллер.
Аврущено и Анохин отрицали и во время предварительного следствия, и на суде свою вину. «Я только пить подавал», – говорил Анохин.
Альтшуллер же предъявил суду более десятка записок Исламовой, адресованных ему, Альтпгуллеру любовных записок, в подлинности которых сомнений не было. Альтшуллер был приговорен к восьми годам, Аврущенко – к четырем и Анохин – к двум. Защитник Рубинштейн перенес дело выше и проиграл его.
Рубинштейн выступал в печати – писал, что произошла судебная ошибка.
Один из этих трех «поэтов», Владимир Аврущенко
На очередное собрание кружка Цвелев явился хмурый. «Придется клеймить». И мы «заклеймили» Аврущенко.
Аврущенко печатался. В войну он был убит – фамилия его есть на мраморной доске в Доме литераторов.
270
«Красное студенчество» – журнал при ЦК ВЛКСМ (1925–1935), в кружке при этом журнале И. Селовинский воспитывал «констромольцев».
Какую-то «литзапись» или очерк Альтшуллера я встречал в печати.
Об Анохине не слыхал больше ни слова.
Цензура в те времена действовала не очень строго – о том, чтобы приглушить, спугнуть молодой талант, никто не мог и подумать.
Я знаю всего два случая конфискации журналов, уже вышедших, с перепечаткой изданного.
Оба раза журнал был разослан подписчикам, продавался в киосках.
В Ленинграде один очеркист заключил пари на ведро пива, что напечатает матерщину – вещь, немыслимая в России. Именно поэтому мы никогда не читали полного Рабле. Вышедший в 1961 году новый перевод Н. Любимова также подвергся «целомудренным» купюрам.
Матерщину, всю, как есть, можно было найти только в словаре Даля да в докладах-отчетах Пушкинского Дома Российской академии наук.
Однако речь шла не о классиках, не о научном тексте, а об обыкновенном хулиганстве. И само пари – ящик пива! – характерно.
Журнал «Смена», где был напечатан сей криминальный очерк, вышел в свет.
Через несколько дней номер журнала продавался до 20 рублей золотой валюты – червонца с рук. Журналист выиграл пари. Как он это сделал?
Был напечатан большой очерк о фабрично-заводском быте. В текст очерка была вставлена восьмистрочная частушка-акростих, заглавные буквы составили матерное слово.
Журналиста судили и дали ему год тюрьмы за хулиганство в печати. Редакция получила выговор. К суду привлекался и корректор издательства, но тот виновником себя не признал, заявив, что он, корректор, «обязан читать строки слева направо, а не сверху вниз. Он – не китаец, не японец». Объяснения были признаны заслуживающими внимания, и корректор был оправдан.
Второй случай касается «Повести непогашенной луны» Бориса Пильняка. У моих знакомых долго хранились присланные издательством два пятых номера «Нового мира» за 1926 год. В одном есть повесть Пильняка, в другом – нет. Я сам читал эту повесть в библиотеке, в читальном зале, но, когда захотел перечесть – не нашел.
Этот небольшой рассказ – 5–6 страниц журнального текста – назван «Повесть непогашенной луны». Посвящение «А. К. Воронскому, дружески. Б. Пильняк». Небольшая «подсечка» петитом: «Если читатели предполагают, что в рассказе речь идет об обстоятельствах смерти тов. Фрунзе, то автор заявляет, что это – не так».
Говорили, что Пильняк отнес рукопись в «Красную новь», редактором которой был Воронский. Воронский отказался печатать такой рассказ. Тогда Пильняк передал рукопись в «Новый мир», Вячеславу Полонскому и посвятил «Воронскому, дружески». Полонский напечатал «Повесть непогашенной луны».
Нашим любимым театром был Театр Революции. Нашей любимой артисткой – Мария Ивановна Бабанова [271] .
Я слышу и сейчас ее удивительный голос – будто серебряные колокольчики звенят. Нам все нравилось в ней: и то, что она плакала в Театре Мейерхольда, отказываясь от роли проститутки, и то, как играла мальчика-боя в пьесе Третьякова «Рычи, Китай», Стеллу в «Рогоносце», Полину в «Доходном месте».
Мы любили ее за то, что она ушла от Мейерхольда, и с восторгом твердили сочиненные кем-то плохонькие вирши:
271
Бабанова Мария Ивановна (1900–1983) – актриса. С 1920 – в Театре им. Вс. Мейерхольда,
Мальчик Гога в «Человеке с портфелем» – одна из любимых ее ролей, Жоржетта Бьенэмэ – в «Озере Люль», наконец, Джульетта, Джульетта, Джульетта.
Я помню, как Дикий рассказывал о первой работе Бабановой в Театре Революции, где был главным режиссером.
Бабанова читала с тетрадкой. Сказала фразу и спросила:
– Здесь переход. Куда мне идти – налево или направо?
– А куда хотите, туда и идите, – безжалостно сказал Дикий.
С Бабановой сделался истерический припадок, слезы. Репетиция была прервана.
Ведь у Мейерхольда, где Бабанова играла раньше, было все размерено по ниточке, все мизансцены рассчитаны точно и переходы актера намечены мелом.
Дикий рассказывал, что он сделал это нарочно, чтобы сразу выбить все «мейерхольдовское».
Двадцатые годы – расцвет русского театра. Большие артистки заявляли о себе одна за другой: Алиса Коонен [272] , Тарасова [273] , Еланская [274] , Гоголева [275] , Пашенная [276] , Бакланова [277] , Попова [278] , Глизер [279] – им нет счета.
272
Коонен Алиса Георгиевна (1889–1974) – актриса, жена А. Я. Таирова, с 1905 – в МХТ, в 1914–1949 – в Камерном театре.
273
Тарасова Алла Константиновна (1898–1973) – актриса, с 1916 во 2-й студии МХТ, с 1924 – в труппе МХАТ.
274
Еланская Клавдия Николаевна (1898–1972) – актриса, с 1924 – в МХАТ.
275
Гоголева Елена Николаевна (1900–1993) – актриса, с 1918 – в Малом театре.
276
Пашенная Вера Николаевна (1887–1962) – актриса, с 1907 – в Малом театре.
277
Бакланова Ольга Владимировна (1893–1974) – актриса, 1912–1925 в МХАТ, с 1926 жила за границей, снималась в фильмах «Человек, который смеется», «В доках Нью-Йорка» и др.
278
Попова Вера Николаевна (1889–1982) – актриса, 1923–1933 -в театре б. Корша, с 1933 – в МХАТ. Роли: Глафира («Волки и овцы»), Гильда («Строитель Сольнес»), Катерина («Гроза») и др.
279
Глизер Юдифь Самойловна (1904–1968) – актриса, начала играть в Рабочем театре Пролеткульта, с 1928 – актриса Театра Революции (ныне Театра им. В. Маяковского).
На Большой Дмитровке в том здании, где сейчас Оперно-музыкальный театр им. Немировича-Данченко и Станиславского, размещался один из интереснейших экспериментальных театров Москвы того времени, времени больших исканий.
Это был «Семперантэ» – театр импровизации под руководством актера А. Быкова [280] .
Спектакли здесь игрались без текста, был лишь сценарий, сюжетный каркас, а диалоги актеры должны были импровизировать. Внутренняя работа актера над ролью обнажалась, актер работал, что называется, на глазах зрителя.
280
Быков Анатолий Васильевич (1892–1943) – драматург, организатор студии и театра импровизаций «Сэмперанте» (1921).