Несколько шагов до прыжка

Val. Ekkert

Два месяца.

Пожалуй, будет лучше, если в это время всё будет идти так, как они все привыкли.

А в Сеуле, где будет проходить Чемпионат мира, можно будет и… взрывать.

В самом деле, замечательное сравнение.

~

До выхода на лёд последней разминки оставалось около часа. Тина с Ричардом уже откатали своё и пока шли вторыми. Персиваль понимал, конечно, что их оттеснят, в том числе и Ньют с Куини, но всё равно было приятно, что уж там.

Минут пять назад Ньют ушёл в раздевалку — да и пропал с концами. Ладно, хорошо:

осталось несколько пар предпоследней разминки, потом пойдёт заливка льда, время ещё было, но Персиваль всё равно пошёл следом. Судя по утреннему состоянию Ньюта, он в этой самой раздевалке сейчас психовал в одиночестве. Последнее — если повезло.

Ньют сидел на скамейке, теребя в руках свою костюмную рубашку и отчаянно дёргая за намертво пришитый к плечу серебристый эполет.

Услышав шаги Персиваля, он вскинул на него отчаянные глаза и пробормотал:

— Мне кажется, что он некрепко пришит. Отвалится, и мы получим штраф.

Персиваль плотно закрыл за собой дверь, отчаянно думая, что, чёрт возьми, ему делать. Время ещё было, да? Ни хрена его не было. Пока успокоит…

Мда.

Персиваль сел рядом.

— Тогда зачем ты его дёргаешь? — мягко поинтересовался он, аккуратно обнимая Ньюта за плечи. Тот судорожно мотнул головой:

— Проверить.

— Так ты только увеличиваешь вероятность того, что он отвалится, — тем же тоном продолжил Персиваль, привлекая Ньюта поближе. В раздевалке они были одни, и если никто не войдёт… а впрочем, какая разница. Ничего интимного они не делали. Если фигурист успокаивается от тактильного контакта с тренером — кому какое дело?

Ньют судорожно выдохнул, бросил рубашку на колени и уткнулся лбом Персивалю в плечо:

— Перси, мне страшно. Очень.

Персиваль выдохнул сквозь зубы. Меньше часа до разминки. И Ньюта в таком состоянии отсюда точно вытаскивать не стоило.

Он оглянулся на дверь. Если он правильно помнил, запиралась она на ключ, которого у него, естественно, не было.

Зато открывалась внутрь. Уже что-то.

Он аккуратно убрал рубашку с колен Ньюта, уложил рядом, встал, взял его за плечо и несильно дёрнул вверх, заставляя подняться. Подвёл к двери, прислонил к ней, стараясь не особенно приложить спиной, и негромко велел:

— Прижмись крепче.

Паникующий взгляд сменился непонимающим — уже что-то — но Ньют послушно навалился на створку всем весом. Персиваль тихо выдохнул, шагнул ближе, мягко схватил за запястья и поцеловал в шею — нежно, не пытаясь даже оставить засос, ещё чего… Ньют вздрогнул, негромко простонал что-то, но сопротивляться, похоже, не собирался. Хорошо.

Ничего другого не приходило в голову. И плевать на принципы и привычку не трогать друг друга в дни соревнований. Если всё сделать правильно, Ньют соберётся, а не наоборот.

— Перси… Ты уверен, что сейчас подходящее время и место?

— Уверен, — отрывисто бросил он, отпуская руки Ньюта. — Тебе нужно успокоиться.

Тот нервно хмыкнул:

— Ты думаешь, у

тебя получится успокоить меня каким-то таким способом?..

— Думаю, — кивнул Персиваль, стараясь унять бешено стучащее сердце.

Конечно, успокоить, вернуть уверенность — было первичной целью, но далеко не только этого он хотел.

— Ньют. Я хочу встать перед тобой на колени и взять у тебя в рот, — дыхание от этих слов перехватило у обоих, но Персиваль нашёл в себе силы продолжать. — И ещё я хочу, чтобы ты это контролировал. Понимаешь меня?

В глазах Ньюта плеснулась волна эмоций — изумление, остатки паники, лёгкий, пока ещё не оформившийся азарт.

— Персиваль, я сейчас себя с трудом могу контролировать, а ты мне предлагаешь… тебя?

— Именно, — Персиваль взял его за руку, несколько раз погладил вкруговую центр ладони. — Собственно говоря, поэтому и предлагаю. И искренне рекомендую тебе согласиться. Времени у нас мало, а пичкать тебя таблетками или гомеопатией я уж точно не собираюсь, ты от них сонным на лёд выползешь, ещё не хватало.

Ньют судорожно мотнул головой:

— Как будто я после минета не сонным выползу…

— Через полчаса и после шоколада своего любимого — нет, — Персиваль отошёл на полшага. — Ньют, я жду.

Секунда, другая, третья… Персиваль отчаянно надеялся, что сработает. Что тон, которым он сейчас говорил — настойчивый, жёсткий — и само состояние «всё в порядке, я всё контролирую» он сумеет передать Ньюту. А там уж… дело техники.

И, естественно, его член он тоже хотел. Само собой.

И плевать, плевать на все «не время и не место».

— Хорошо, — наконец растерянно кивнул Ньют. — Встань на колени, пожалуйста.

Персиваль даже не шелохнулся. В голосе Ньюта была одна только просьба, но ни капли уверенности, а он, в конце концов, именно её ждал и добивался.

Ещё несколько мгновений Ньют прямо смотрел на него, прежде чем прищуриться и впустить, наконец, в глаза знакомый уже Персивалю опасный огонёк. Так. Сработало, кажется.

— Персиваль, — голос Ньюта упал до едва ли не вкрадчивого шёпота, — на колени, я сказал тебе.

Прямой приказ в сочетании с тоном молнией ударил вдоль позвоночника. Персиваль опустился на ковёр перед Ньютом, потянулся уже к резинке его штанов, но тот резко перехватил его руку за запястье. Сильно сжал, отводя в сторону, назад, за спину, вынуждая согнуть локоть и выпрямить предплечье под лопатками. Кивнул:

— Вторую так же. Можешь взяться ладонями за локти. Так и стой.

Выполняя требование, Персиваль негромко сглотнул. О себе и собственной разрядке после всего этого он как-то не подумал. Хорош же будет, тренер со стояком… С чего он вообще рассчитывал, что Ньют — такой вот, согласившийся всё контролировать, жёсткий и властный — позволит ему и себя приласкать в процессе?

Ох чёрт.

А пиджак с рубашкой, надо сказать, сковывали движения весьма и весьма неплохо, почти создавая иллюзию, что он связан.